Цеховик. Книга 11. Черное и белое - Дмитрий Ромов

ещё не понравилось.

— Да нет, — пожимает она плечами, — я ничего такого не сказала…

— Я понял, что тебе не понравилось. И не зря. Она, между прочим, сняла блузку и сверкала своими сиськами.

— Что⁈ — хмурится Наташка. — А почему ты мне тогда ничего не сказал?

— Не хотел расстраивать, почему ещё-то.

— А сейчас почему говоришь? Расстроить хочешь?

— Потому что она никак от тебя не отстанет. И постоянно мне намёки делает. Надеюсь, это не ты её подговорила проверить мою верность?

— Ты чего, совсем что ли? Нет, конечно!

— Ну вот, поэтому я и не желаю её видеть в нашем доме. И мне неприятно, что она пытается с тобой дружить. Дружить и тут же соблазнять твоего парня. Жениха даже.

Наташка выглядит огорошенной.

— Нет, серьёзно или ты меня разыгрываешь? Ну, типа, чтобы отвадить её…

— Наташ…

— А?

— Серьёзно, — развожу я руками.

— Вот сучка… — поднимается она. — Ладно… Не хочу больше о ней. Я в душ. Не сходишь со мной?

Чтобы я да не пошёл? Шутишь что ли?

Со Злобиным мы встречаемся в его машине. Он приезжает без водителя, сам сидит за рулём. Я запрыгиваю и усаживаюсь рядом с ним. Он жмёт по газам.

— Выследили ребята, — кивает он. — Сразу, как очухался, вышел из больницы, прямиком поехал на дачу.

— Он точно хвост не заметил? Мог ведь следы запутывать. Он, конечно, козлина, но не дебил ведь.

— Дебил, — хмыкает Злобин. — Как есть дебил. Сегодня пошлю людей искать архивы.

— А вы людям этим доверяете?

— Я только тебе, Брагин, доверяю во всём мире, понимаешь? — улыбается он своей фирменной улыбкой.

— Ага. А я вам.

— Вот и отлично. Значит, едем дальше. Звони грузину и договаривайся на завтра. Пульман всё сделал. Даже спец не отличит, а всякие поварята и уркаганы — и подавно. Сечёшь, Егор? Как настоящая. Может нам все аукционные дома мира забить этими бурбонскими лилиями?

— Нет, все не надо, — мотаю я головой. — Тем более, камни же мы дешманские поставили, а с ними далеко не уедешь…

Он включает радио и оттуда, будто диктор специально дожидался этого внеочередного включения, сразу раздаётся:

— В эфире «Маяк»!

— Продолжаем разговор, — кивает Де Ниро и поддаёт газу. — Смотри. Грузин приедет с небольшой охраной. Человека три-четыре. Он непуганый, верит в свой авторитет и не знает про твою армию.

— Армия-то пригодится ещё, учитывая, что Поварёнок, в отличии от Давида, как раз очень даже пуганый, — замечаю я.

— Поварёнок пуганый, да, — соглашается Злобин. — Поэтому он перестрахуется.

— Мне кажется, что второй раз на те же грабли он наступать не будет, — качаю я головой. — То есть второй раз по одной и той же схеме его развести не удастся.

В прошлый раз он явился за лилией на встречу с Назаром Лимончиком. А там его накрыл якобы спецназ КГБ.

— Но схема-то только на первый взгляд такая же, как в прошлый раз, — возражает Злобин. — Смотри, в этот раз он будет думать, что сам наносит неожиданный удар. Он же не догадывается, что ты знаешь о прослушке и даёшь информацию специально для него. Поэтому, услышав, что ты договариваешься о передаче лилии с Давидом, он устроит свою собственную операцию.

— Это да, — соглашаюсь я. — Он должен будет что-то предпринять. Либо напасть на меня до встречи с Дато, либо появиться в момент передачи.

— На мой взгляд, он появится во время передачи, когда лилия будет точно у тебя. Скорее всего, он совершит налёт силами оперативников. Я уверен, что для прикрытия, он подготовил какое-нибудь тухлое дело, в рамках которого он тебя с грузином хочет взять. Грузин его, скорее всего, не интересует, поэтому он его хлопнет на месте.

— Тогда ювелир тоже под угрозой, — хмурюсь я.

— На самом деле, не думаю, — качает головой Злобин. — Он же не знает, что ювелир сам брошь изготовил. Поэтому устранять его совершенно незачем. Наоборот, он может пригодиться. Хорёк на тебя злой, поэтому будет пытаться навешать всех собак. А для этого и показания ювелира могут пригодиться. Он ведь хитрый козёл, наверняка уже всё подготовил, остаётся только взять тебя с поличным. Ты смотри, в день операции Наталью свою убери в безопасное место.

— Да, это да.

— И родителей.

— Их не будет, — киваю я. — Они улетят.

— Хорошо. Ну и всё, собственно. Единственное, что я пока не знаю, как он сделает, это охранники этого вора. Наверняка, они будут стоять и снаружи, и внутри. Правильнее всего, будет быстро и без шума устранить тех, кто снаружи. Но Кухарь же не может своим людям приказать сразу стрелять на поражение, у него ведь не банда, а нормальные парни, опера. Они просто не знают, во что вовлечены. Значит будет шум… Хм… Возможно он выбьет под это дело группу захвата, тогда шума не будет, скорее всего.

— Блин! — восклицаю я. — Группа захвата всё осложняет.

— Да нет, не переживай. Нам похеру. Они в любом случае подчинятся второму управлению. Воевать с парнями из собственной безопасности никто не станет. Итак, к вам врывается Кухарь, а мы его накрываем. У меня тоже под него дело имеется, а у ребят на него зуб. Там всё официально будет, загремит он у нас под фанфары.

— А чего ему предъявить-то? — хмурюсь я. — Ну, ищет человек лилию. Это само по себе не преступление вообще-то. Может, нарушение какое, но ничего же серьёзного, он ведь ради общего блага, вроде как.

— Да, ты прав, посадить его мы не посадим, но по ушам так дадим, что с места своего он улетит. У меня же расследование не только по этому эпизоду.

— Блин, — качаю я головой. — Выкрутится змей. У него же поддержка хорошая.

— Не выкрутится. Посмотришь. Итак, это план «А». Мы его запускаем, в случае, если находим что?

— Архив Поварёнка.

— Правильно. А если не находим, запускаем план «Б». Твои бойцы должны быть на позиции в любом случае, но в плане «Б» они врываются на место встречи вместо второго управления. Вот это будет точно повторением истории. При этом твои парни не должны причинить вреда Кухарчуковским