Алистер Кроули - Тобиас Чёртон

Катастрофы 1923 года были настолько важны для исправления образа Зверя и закрепления его социального проклятия, что мы должны изучить неопубликованный альбом писем, отправленных биографу Кроули Джону Саймондсу при написании «Великого зверя» в 1950 и 1951 годах[353]. Саймондс послал первые черновики Джеральду Йорку для комментариев. Йорк язвительно отзывался о неточностях и «клевете», подразумеваемых в тексте. Следующие отрывки, как и сам Джеральд Йорк, дальновидный хранитель рукописей Кроули, могут помочь исправить положение:

Лавдей привел Бетти к А.К. [Кроули], чтобы вылечить ее от зависимости. То, что ей нельзя было достать наркотики, частично объясняло ее поведение в то время. Шамми в какой-то мере была нимфоманкой, из-за чего у нее постоянно появлялись внебрачные дети.

А.К. всегда был опрятным, и его комната содержалась в чистоте и порядке. Аббатство было далеко не трущобами, которыми управляет неряха. Это была небольшая вилла 18 века. Chambre des Cauchemars [Комната кошмаров, содержащая самые поразительные или «непристойные» картины] была спальней А.К. - буйство фресок и настенных картин. […] А.К. был отличным поваром и гурманом. Еда из козьего молока, которую вы описываете, должна была появиться из-за нехватки средств, но она была искусной и обильной. Лия была умелым поваром, Шамми — незамысловатым. […] Бетти Мэй была суровой уличной кошкой, которая пристрастилась к наркотикам. Рауль был чутким выпускником с естественной склонностью к магии и причудам. Джейн была приземленной и никогда не спала с А.К. или кем-либо еще.

В 1951 году сестра Лавдея написала Саймондсу два трогательных письма примерно через 28 лет после смерти ее брата. Она категорически отрицала, что Кроули несет ответственность за смерть ее брата или кого-либо еще. Она сказала, что у каждого есть своя воля и каждый может отличить добро от зла; они должны были понимать, что следование по пути Кроули навлечет на них беду. Она попросила показать копию «Исповеди» Кроули, полагая, что поведение Кроули было следствием его необычного детства. Она снова написала 29 ноября 1951 года. Она не приняла заявление Саймондса о том, что Рауль жил, умер и был похоронен как телемит. Он пробыл в Чефалу недостаточно долго, чтобы принять эту веру. Насколько она понимала, быть телемитом означало быть эгоистичным, черствым и жестоким, равнодушным к страданиям и судьбе других. Она считала, что смерть ее брата была для Кроули всего лишь инцидентом; ее родители не получили от него письма сочувствия.

Неспособность Кроули сочувствовать горю семьи Лавдей, похоже, связана с изолирующим эгоизмом, который всегда был для Кроули защитой от угроз. Когда он время от времени размышлял о таком поведении, он признавал, что часто был «гнилым» и, откровенно говоря, «придурком». «Книга Закона» наставляла получателя: «Не скрывайте пороки свои добродетельными словами». Кроули не скрывал своих пороков; он был таким, каким был. Он не раскаивался. Фактически, если бы он не столкнулся с насильственной депортации и преследованиями, а также дезориентирующими болезнями и наркоманией, все могло бы быть иначе. Фактически, он послал Бетти отправить письмо родителям Лавдея, но у нее случился припадок, прежде чем она успела выполнить поручение.

Сестра Лавдея выразила жалость к безмерно одаренному Кроули. Она полагала, что если бы он использовал свои дары во благо, он мог бы обрести душевное спокойствие, которое ускользало от него. Она также считала, что смерть ее брата напрямую повлияла на судьбу Кроули. Широкий круг друзей Рауля сожалел о его смерти, которая в сочетании с изгнанием из Италии и Франции погубила Кроули. Что касается прессы, то они ужасно исказили слова Бетти. Однако в конечном итоге убеждения Кроули были, по ее мнению, эгоистичным.

Напротив, Джейн Вулф написала Саймондсу из Голливуда:

Я хотела бы отметить следующее как указание на различные этапы нашего обучения в Чефалу; атмосфера была разреженной, мы стали интенсивно осознавать друг друга, и Алистер заставлял нас обдумывать любое замечание, которое могло вылететь из наших губ, будь то небрежное или нет; мы не должны были лезть не в свое дело!

Затем Джейн рассказала небольшую историю о том, как Лия однажды схватила шляпу Бетти и бросила ее на землю, затем осторожно подняла, отряхнула ее и поправила себя, сказав:

««Какая хорошая маленькая шляпка». Это было так красиво и спонтанно, действие, которое я никогда не забуду. Именно так наши неуправляемые импульсы были подчинены — не потому, что они были устранены, а потому, что каждая эмоция уравновешивалась противоположной.

В то время как Саймондс изначально написал драматический рассказ о похоронах Лавдея, за которыми наблюдали «сотни жителей деревни», Джейн исправила приукрашивание фактов: «Никто, кроме католиков, не мог быть похоронен на освященной земле. Власти действительно разобрались с похоронной процессией. Тело нужно было похоронить за 24 часа. За нами наблюдали несколько монахов, которые жили по соседству с кладбищем». Затем она сослалась на «бесценный анализ» Кроули и подчеркнула, что литературные материалы, возвращенные в Британию из Чефалу, не были, как было заявлено, уничтожены таможней. «Между прочим, — добавила она, — А.К. называл Лию и меня уродцами».

Наконец, «Во многих периодах своей жизни я возносила Слава Богу за Чефалу».

И тем не менее, каждый год, когда Кроули упоминается в прессе, распространяются одни и те же старые лжи. Как говорит Кристофер Макинтош, публике нужен «плохой мальчик». Это не имело бы большого значения, если бы Кроули не был таким важным человеком, с серьезным посланием, вплетенным в его трудную жизнь.

* * *

2 мая 1923 года Алистер и Лия прибыли во французский Тунис. Он резко отказался от героина. Последовали три дня чистого ада, но затем астма вернула его к лекарству. Он не сдавался. Его сила воли и убежденность помогли ему пройти через жизненные испытания. Он начал свою «автоагиографию» — удивительное повествование о жизни и творчестве. Он никогда не увидит ее опубликованной в законченном виде. Несмотря на пристрастие, болезни и бедность, автобиография Кроули содержит некоторые из его лучших произведений, наполненных авторитетным юмором и холодным пониманием условий жизни человека. Нет горечи; Кроули на коне, и Телема неизменно оправдывается.

Убежденный, что Liber AL скрывает тайны, важные для науки, Кроули обратился к профессору математики Норману Мадду, Брату Omnia Pro Veritate (Все ради истины). Мадд подумал, что ему следует скорее оказать поддержку Кроули письменно кампанией. Разбитый маг начал дело, сообщив о своем затруднительном положении 8 мая члену парламента сэру Годфри Коллинзу, «избранному представителю нации, к которой я принадлежу». Кроули просил Коллинза внести законопроект о защите оклеветанных людей, предоставив им «равное пространство для ответа». Такие просьбы до сих пор остаются