Путеводитель по галуту. Еврейский мир в одной книге - Владимир Лазарис

«Глядя на них, – писал автор, – я не могу не вспомнить замечательную историю нашего народа. Вот они – потомки иудейского патриарха, который разгромил “конфедерацию” королей, потомки тех, кто одолел правителей гордого Египта и завоевал могучие племена филистимлян; кто под предводительством Маккавеев одержал блистательную победу над сирийским деспотом, кто пережил все древние династии; потомки участников всех знаменательных событий истории, вот они – в Новом Свете, проливают кровь за свободу, которую им дала эта республика. Размышляя обо всем этом, я испытываю неповторимое чувство, когда слышу, как мои собратья читают в вирджинских лесах молитву “Шма Исраэль”, которую наш великий законоучитель впервые произнес в пустынях Аравии»[63].

Как отмечает автор, «некоторые из наших собратьев опасаются, что, если откроется их иудейское происхождение, на них могут посыпаться насмешки и издевательства со стороны их товарищей по оружию, для которых слово “еврей” означает все гадкое и отвратительное»[64].

В конце 1862 года имел место самый отвратительный акт антисемитизма за всю американскую историю. Инициатором его был генерал-майор Улисс Грант («мясник Грант»), будущий президент Соединенных Штатов Америки.

Приняв командование соединениями северян в округе Кентукки, Теннесси и Миссисипи, генерал Грант был вынужден бороться с контрабандистами и спекулянтами. Лишь некоторые из них были евреями, но Грант приписал все нарушения только им!

10 ноября 1862 года он приказал «кондукторам не впускать ни одного еврея в поезда южного направления». Грант назвал их «костью в горле». Кампания достигла кульминации 17 декабря, когда был издан приказ № 11, гласивший: «Евреи как класс, нарушающий все правила торговли, установленные департаментом финансов, высылаются за пределы округа в течение 24 часов с момента получения этого приказа… Подпись – генерал-майор Улисс С. Грант».

Приказ был приведен в исполнение в городах Холли-Спрингс, Оксфорд (штат Миссисипи) и Падьюка (штат Кентукки). 30 еврейских семей из Падьюки, выброшенные из своих домов, добрались по реке до Цинциннати, где местная еврейская община предоставила им убежище. Эти беженцы были больше всего потрясены тем, что в благословенной Америке им снова пришлось спасаться от той же самой чумы, которая привела сюда их предков.

Самым оскорбительным в приказе Гранта, как писала газета «Нью-Йорк геральд» («Нью-йоркский вестник»), было то обстоятельство, что в нем фигурировало слово «евреи», а не «иудеи» или «исраэлиты». Газету вовсе не оскорбило то, что Грант обвинил целую «расу» евреев.

Среди евреев, выселенных из Падьюки, был почтенный коммерсант Сезар Каскел, который разослал в газеты гневные письма с протестом против гнусного приказа. Еврейская пресса требовала повесить генерала Гранта, называя его «потомком Амана».

Каскел отправился прямо к президенту США. Линкольн еще не знал о приказе № 11 и с большим вниманием отнесся к жалобе Каскела. Их диалог мог бы заменить целую главу в учебнике американской истории:

ЛИНКОЛЬН: И тогда сыны Израилевы были изгнаны из цветущей земли Ханаанской?

КАСКЕЛ: Да, поэтому они и просят защиты у отца Авраѓама.

ЛИНКОЛЬН: И эту защиту они получат немедленно.

Линкольн отменил приказ Гранта.

По окончании гражданской войны на американский берег выплеснулась новая волна еврейских иммигрантов, но толпы бедных евреев не вызвали сочувствия у американцев. Газеты начали проводить различие между «старыми» и «новыми» евреями. А один из родоначальников современного американского антисемитизма, гостиничный магнат Генри Хилтон, распорядился: «Ни одного еврея не селить в гостинице». Началась антисемитская кампания по ограничению прав евреев, которая длилась вплоть до Второй мировой войны.

К началу XX века количественное превосходство «ост-юден» над другими группами еврейских иммигрантов стало очевидным. Эти «бедные родственники» с их певучим идишем и шумным жизнелюбием основали множество еврейских газет, школ, театров и заткнули за пояс немецких евреев, веривших в полную ассимиляцию. Миллионы евреев, преимущественно из России, хлынули в Америку, в «ди голдене медине»[65].

Они бежали от рабства к свободе, и первым, что видели, была статуя Свободы. В 1903 году в музее, находящемся в пьедестале статуи, поместили табличку с сонетом поэтессы Эммы Лазарус как пропуск в вечность для нее и пропуск в Америку для европейских евреев, быстро ставших американскими.

Прошло всего несколько лет, и в Америке случилась еще более отвратительная история, чем приказ генерала Гранта.

27 апреля 1913 года в центре Атланты (штат Джорджия) обнаружили обезображенный труп 13-летней девочки. В убийстве ложно обвинили еврея Лео Франка. Судья приговорил его к смертной казни через повешение, которую губернатор штата заменил пожизненным заключением.

16 августа 1915 года 25 южан вломились в тюрьму, где содержался Лео Франк, заковали его в наручники и повесили на дубе в лесу.

Антисемитизм добрался до Нового Света так же быстро, как и евреи, и хотя он никогда не был доминирующим фактором в государственной политике Соединенных Штатов Америки, он остался в американской истории в качестве одной из причин борьбы между либерализмом и инквизицией, кастовостью и равенством. С одной стороны баррикад были Томас Джефферсон и Джордж Вашингтон, с другой – Улисс Грант и Генри Форд.

Антиеврейские настроения в Америке усилились в 1919 году, когда автомобильный король Генри Форд приобрел газету «Дирборн индепендент» («Независимый Дирборн») и сделал ее рупором самой разнузданной антисемитской кампании в истории США.

Через год «Дирборн» опубликовала первую статью из серии «Международный еврей: мировая проблема». Основу этой статьи составили «Протоколы сионских мудрецов». За два года тираж газеты вырос до 700 000 экземпляров. В 1922 году корреспондент «Нью-Йорк таймс», бравший интервью в Мюнхене у Адольфа Гитлера, обратил внимание на фотографию Генри Форда, висевшую в его кабинете.

Дорогу в негостеприимное американское общество некоторые евреи прокладывали кулаками. Среди них были как боксеры (в том числе три чемпиона мира), так и гангстеры. Но и те и другие оставались евреями: первые по субботам не боксировали, вторые не убивали. И все они очень любили своих матерей.

Что касается еврейских гангстеров, они были образцовыми мужьями и прекрасными отцами. Они могли убивать и грабить, но их дети должны были учиться и становиться врачами или адвокатами. Дети беспрекословно выполняли отцовскую волю, и, таким образом, история еврейской мафии в США закончилась с поколением отцов.