Алтарь Отечества. Альманах. Том 4 - Альманах Российский колокол

Их визит на базу совпал с карательными действиями немцев против партизан. Здесь отряд был вынужден задержаться на Любельщине до половины июля 1944 года. Это совершится потом, а сейчас прибывшие «Андрюшка» и я, «Только», сидели возле костра и слушали рассказ партизанского вожака. «Сашка» рассказывал о дисциплине лесных отрядов, о задачах партизан при выполнении операций. Его напутствия очень пригодились действующим партизанам. Им предстояло много совершить дел.

Партизаны проникли на бумажную фабрику в Витулине, там захватили несколько тысяч золотых, необходимых для покупки продовольствия и медикаментов. Позднее подожгли немецкое бюро, сгорели списки «неблагонадёжных» и реестры невыполненных поставок.

Немцы решили ликвидировать партизан, согнали крестьян с окрестных деревень, у каждого крестьянина был привязан пучок соломы на левой руке. За крестьянами укрывались каратели.

Приказ «Сашки» был коротким: подпустить немцев ближе, а затем расстрелять всех прицельным огнём из автоматов и винтовок.

Партизаны хорошо замаскировались в лесу, раскидистые сучья и кроны елей и пихт надёжно скрыли их от глаз противника.

Наступил грозный час, шеренга в серых мундирах двигалась в сторону партизан. Всё ближе и ближе подходили упитанные фигуры «швабов». Вот они уже упёрлись в дула винтовок и автоматов партизан. Раздались длинные и короткие очереди выстрелов, послышались стоны умирающих фашистов. Крестьяне разбежались, никто не пострадал. Немцы оказались открытыми, устилая землю серыми трупами. Но их было много, пришлось отступать в страховицкие леса.

В начале сентября 1943 года отряды «Сашки» и «Сокола» разоружили немецкую жандармерию в имении Писары, Пшезводы. В этой операции участвовала польская крестьянка Юлия Нагай, «Ханка», из деревни Юлианов.

В сентябре 1943 года в сражении около Ипатова был убит шеф районной жандармерии Донат и несколько жандармов. В других операциях пустили под откос железнодорожный эшелон, подрывного материала не было, откручивали гайки рельсов. Была операция по освобождению наших товарищей из лагеря для военнопленных г. Кельцы.

Мне, как старому разведчику, потом начальнику разведки отряда, поручали задания с вылетом на самолёте с аэродрома г. Кобрин, летал в г. Ворцлав с нужными поручениями. Отряд младшего лейтенанта Войченко, а после присвоения ему звания польского капитана, входил в состав двух последних групп Оперативного центра. Оба отряда с началом действий Красной Армии были отозваны с переднего края и стали искать переход через линию фронта через Вислу.

Штаб оперативного центра был переброшен на станцию Кобрин. Отряд Войченко должен был перейти с линских лесов в воеводство Вроцлавское на Одере. Им, группе из девяти человек, предстояло перелететь на самолёте.

Во время ночного полёта с девятнадцатого на двадцатое августа 1944 года самолёт с лётчиком старшим лейтенантом Саркисовым, был сбит немцами в районе Скаржиско-Каменное, экипаж самолёта, за исключением второго пилота, погиб. Десантники выпрыгнули из горящего самолёта и остались живы, за исключением второго радиста Максима, у которого не раскрылся парашют. Разведчиков долго не могли собрать, лишь в сентябре 1944 года командованию 1-ой бригады Армии Людовой Хендриком Полозняком удалось их собрать. Они вместе с отрядами польских партизан продолжали сражаться против немецких фашистов.

Многие отряды перешли через линию фронта и вошли в состав Советской Армии. Только некоторые, как отряд Войченко, остались на месте продолжать борьбу. Партизанский отряд Войченко славился подвигами в Калецком воеводстве. В октябре 1944 года немцы бросили на борьбу с партизанами карателей, жандармерию, полицию. Засылали в отряды провокаторов и предателей. В начале декабря 1944 года отряд нёс большие потери от карателей. Одиннадцатого декабря около деревни Мазяжи, в районе Опатув, погибли в бою с карателями В.Войченко и В.Поздняков. Их окружили немцы, кто-то указал место расположения партизан. Партизаны Белек, Цимель и я, Анатолий Гоненко вынесли с поля сражения любимого командира Войченко и несли на руках около двух километров, на этом пути он скончался. Его тело упрятали в лесу, прикрыли листьями, сами ушли с боем. Нам трудно было перемещаться по местности, немцы преследовали на каждом шагу. О гибели «Сашки» узнали польские товарищи, нашли тело отважного партизанского вожака и похоронили.

Возле деревни Дорсуки ранним утром завязался бой с жандармами. Они подожгли термитными снарядами сарай, в котором находились партизаны. В неравном бою погиб Михаил Чупеткин, который был начальником штаба, а после смерти Войченко стал командиром отряда. Вся группа партизан ушла мелкими группами в лес. Потом я собрал их и взял командование на себя. Жандармы продолжали преследовать отряд, и первого января 1945 года я, Гоненко Анатолий Леонтьевич, был тяжело ранен в местечке Грабовец, район Страховицы. После этого отряд практически прекратил свою деятельность. В деревне Александрове старик Холода с сыновьями Адамом и Янеком спрятали меня в своей семье. В эти трудные дни советским разведчикам пришли на помощь поляки. Радистка Вера с радиостанцией и несколько десантников были спрятаны у крестьянина Михаила Невадий под наблюдением солтыса – старосты этой деревни, защищающего интересы своих жителей-крестьян. Другие партизаны укрылись в других хуторах.

Через несколько дней мы снова собрались, радистка Вера Григорьева восстановила связь со штабом Первой бригады Армии Людовой. Она оказалась в единственном числе после гибели второго радиста Максима, погибшего при катастрофе самолёта. Вере потом суждено было стать моей женой. Нам давали задания, в основном разведывательного характера, мы выполняли и передавали по рации в штаб центра. Деревня Антонув стала нашим партизанским пристанищем, основная наша квартира была у крестьянина по фамилии Невадий. Рядом с ним жил солтыс, который весь период сотрудничал с польскими партизанами, лечил раненых, обеспечивал документами и продовольствием. Вера скрывалась с документом «кузынки» Невадия, никто её не беспокоил.

Здесь на польской земле семнадцатого января 1945 года мы встретились с частями Советской Армии, которая громя немцев, продвигалась на запад. Нас было шестнадцать человек.

В феврале 1945 года нас отправили в Москву. Нам создали все условия для хорошего отдыха. После отдыха все здоровые снова поехали воевать, а больные разъехались по местам прежнего жительства.

Часто я вспоминаю своего верного друга, Ивана Никитовича Андрющенко. Он был переведён в отряд Донцова, который нёс большие потери в сражениях. Во время боёв Иван Никитьевич погиб. С болью в сердце вспоминаю о нём.

Меня, как инвалида, служить в Армию не взяли. Я списался с Верой, и мы поженились. Поехали жить в город Пушкин Ленинградской области. Оба поступили на работу, теперь уже в народном хозяйстве. Подал заявление в автоколонну. Здесь я стал членом Коммунистической партии, заочно окончил автодорожный техникум, был назначен заместителем начальника автоколонны. Во время торжеств меня награждали «Почётными грамотами». Радостно было сознавать, что я Гражданин Советского Союза, свободного и независимого от врагов. На моей груди и моей жены