Не забирай мое счастье - София Александровна Ларина

будет жив… — признаюсь, отчаянным голосом.

— Он болен Ян! — пытается объяснить малышка. — Он неизлечимо болен, и даже не ты, вина в этом. Я знаю таких оборотней, которые страдают раздвоением личности, они обычно долго не протягивают, и в какой-то момент срываются, пускаясь во все тяжкие, — она больше не плачет, она пытается успокоить меня, как будто не ее похитили вовсе, как будто не ей причинили боль…

— Он чуть не убил тебя! — трясет меня.

— Отпусти его, любимый! — нашептывает, целуя мои губы. — Его сломало не тогда, когда он узнал о твоей смерти. Его сломало гораздо раньше, когда он лишился половинки и поверь, его наказала судьба гораздо раньше.

Но это не отмазка вшу ж мать! Хотя в ее словах безусловно есть доля правды. Ведь я помню каким он был, после смерти мамы. Помню, как порой из него лезла жестокость. Однако я не заострял на этом внимание, списывая на потерю половинки.

— Не бери грех на душу! — умоляет Тая. — Прислушайся ко мне Ян!

Черт, черт, черт! Как я могу такое обещать? Как сука?

Ее умоляющие глазки, разносят мое сознание. Все в хлам. Как устоять?

— Хорошо детка! — киваю. Я не могу бороться с половинкой. С волком — да, а с ней никак нет!

— Обещаешь? — спрашивает еще раз.

— Конечно детка! — подтверждаю, вытирая ее слезы. Боже, сколько она успела вынести всего, лишь за несколько часов? Все же один хер, чувствую себя виноватым. Я не уследил. Усыпил бдительность, когда в груди с самого начала посеялась паника.

— Прости меня Тая! Прости родная! — умоляю, а грудь новым ударом рассекает. Сотрясает берега, самыми сильными баллами поражает.

— Ян! — срывается ее голос, привлекая мое внимание. — Просто целуй меня, пожалуйста! Дай ощутить твою силу, любовь твою…

Машинально ловлю руками ее лицо, и … клетка захлопывается. Этот поцелуй заполняет освободившееся минуту назад пространство. Заполняет до краев.

Тая

Знаете когда, он остановил свой поцелуй? Когда дверь домика прислуги захлопнулась за нами, и то, лишь для того, чтоб одежду с себя скинуть, мой халат первый слетел с плеч, как только ноги ощутили пол под ногами.

— Скажи что это нормально, хотеть тебя в такой момент! — спрашивает, снова подхватывая меня на руки. — Скажи Тая, пожалуйста! — его голос дрожит.

Как никогда, сама остро нуждаюсь в нем, и если это не нормально, то мы оба сумасшедшие, слетевшие с катушек, раз сейчас нуждаемся друг в друге.

— Это нормально! — подтверждаю, зарываясь в его волосы.

Ян несет меня прямиком в душ. Ему не терпится очистить мою кожу, от рук своего отца, от рук тех мразей, которые тащили меня в то помещение.

— Дай я сначала осмотрю тебя! — он ставит меня на кафель.

Знаю, что сейчас услышу очередной мат, потому что там рана, и она до сих пор болит. Такие ранения не проходят за несколько часов, потому что огрели меня очень хорошо, не жалея совсем.

— Твою ж мать! — упирается лбом в мое плечо, пряча глаза. Чувствую, как его всего трясет. — Малышка прости — это моя вина! — притягивает к себе, осторожно. Такое ощущение, что теперь сам боится поранить.

— Все хорошо! — пытаюсь успокоить его.

— Нет блядь, не хорошо! — паникует он. — Обработать надо!

— Тут нет аптечки! — шепчу, опуская голову вниз.

— Алина! — вдруг кричит Ян во все горло. Вздрагиваю от неожиданности. — Алина, я знаю, что ты слышишь меня! — кричит уже где-то в комнате. — Мне аптечка нужна! — слышу, как он напяливает на себя одежду.

Стою не двигаюсь. Замерла от чего-то. Лишь спустя секунду поняла от — чего…

Организм слабеть начинает. Усталость дикая наваливает. Понимаю что выжата как лимон, ведь не каждый может перенести такой ужас и остаться огурцом. Я не исключение.

Прикрываю глаза, пытаясь на мгновение прийти в себя, не получается ни как. Ноги ватными становятся, присесть хочется, а лучше прилечь. Опираюсь о стену и медленно на колени опускаюсь. Так лучше, так определенно лучше…

Нет, не лучше! Теперь и на коленях стоять тяжело, расслабиться хочется, лечь на пол и глаза закрыть. Мне почему-то кажется, что холодный кафель успокоит меня, и не смотря на его твердость, мне удобно будет. Знаю ведь…

Ложусь на плитку, всем телом прилипаю. Хорошо…

Глаза закрыть хочу. Обещаю себе что всего на несколько, секунд сомкну, и это делаю расслабляясь наконец то.

— Набирайся сил Тая! — шепчет Яна. — Нам всем это нужно…

Соглашаюсь безмолвно, сил нет даже на ответ…

Проваливаюсь куда-то глубоко в себя и засыпаю крепко.

Ян

— Алина! — кричу, увидев малышку на полу. Чую блядь не просто так в обморок упала. Беду чувствую… — Алина сюда беги! — не унимаюсь, поднимая Таю на руки. Меня ведь несколько секунд не было. Всего несколько… Алина ж вот только, аптечку в руки мои вложила.

Не пойму что случилось! Что произошло?

Боже, стояла ведь ровно! Вот только ж стояла…

Проклятье!

Алина в комнату забегает и замирает на мгновение.

— Давай не стой. Накрой ее чем-нибудь и в больницу поехали… — тороплю ее.

— Боже, что случилось? — паниковать начинает.

— Кажется, сознание потеряла. У нее рана серьезная на затылке…

— Господи, доченька! — слезы капать начинают. Трясущимися руками, срывает одеяло с пастели и осторожно накрывает ее нагое тело.

— Алина, а теперь давай, беги заводи машину…

Глава 46

Тимур

— Я тебя сука, на кусочки порежу, если Тая не очнется! — угрожаю Александру, удерживая его за горло.

Малышка уже третий день в себя не приходит. И Ева и Каролина разводят руками, говорят что все хорошо, что организм исцеляется, но блядь я не могу смотреть на нее бледную, там лежащую в больничной палате.

Ян же, вовсе мертвецом ходит, даже не ест ничего. Несколько раз останавливал его, когда он к отцу подрывался, убить целился.

— Я горою правду, ей вкололи просто успокоительное, никакого яда в шприце не было! — хрипит его мерзкий голос.

Александр слаб, я столько времени шарился в его голове, что не каждый устоять может. А он сука ещё и базарить умудряется. Ян рассказал о том, что Тая успела поведать об отце, и она действительно права. Злобин болен. Таких как он, мы сразу изолируем от общества.

И почему сука я еще тогда не просек этого? Почему не увидел его изъян двадцать лет назад? Черт!

— Тебя бросят в камеру одиночника, без общения, без развлечения, и жрать тебе будут приносить в клетку, два раза в сутки. Как собаке, утром и вечером. Вот только собаку выгуливают после, ты же будешь сидеть в четырех стенах и справляться в унитаз,