Час Черной звезды - Евгений Малинин

Несколько секунд труп молча смотрел на Харта, а затем все тем же ровным голосом ответил:

— С удовольствием, хозяин.

Он помолчал еще несколько секунд и принялся размеренно, как метроном, читать то, что несколько минут назад продекламировал Вотша! И вроде бы произносились те же слова, только звучали они, словно эхо живого звука, не было в них жизни, огня, боли! Даже рифмы казались лишь намеченными, а ритм, размер пропадали вовсе!

Прослушав это бормотание пару минут, Харт коротко оборвал мертвеца: — Хватит! — А затем обратился к Вотше. — Ну, как?..

— Это не стихи! — отрезал Вотша, и неожиданно для него Харт согласился:

— Да, это не стихи… Но этого хватит, чтобы заморочить голову твоим… волкам?!

Вотша немного подумал, а затем не слишком уверенно ответил:

— Скал, возможно, и поверит, а Вогнар сразу поймет, что это не сказитель.

И вдруг Темный Харт, скептически хмыкнув, спросил:

— А много ли людей и извергов слышали этого самого Ёкуля? Много ли есть свидетелей его… творчества?!

Вотша сначала удивленно взглянул на изгоя, а затем вдруг понял его мысль и… улыбнулся:

— Вообще-то Ёкуль… в смысле — я, в землях западных вепрей баловался стихами лишь однажды, на пароме у городка Ярея!

— И, стало быть, его мастерство… — продолжил фразу Вотши Харт, — сильно преувеличено!

Он потер руки и бросил мертвецу:

— Пойдешь со мной!

— Да, господин, — отозвался тот, а Харт повернулся к Вотше:

— А тебе придется остаться здесь!

— Почему?.. — растерялся Вотша.

— Не думаешь ли ты, что я собираюсь рассказать князю Рогволду о нашей… к-хм… проделке?! Нет, изверг, ты останешься здесь, и, если наша подмена удастся, я подумаю, что мне делать с тобой!

Глаза Темного Харта блеснули из-под надвинутого капюшона, и Вотше стало не по себе — в голову этому странному, явно не совсем нормальному многоликому могло прийти все, что угодно!

Однако спорить Вотша не мог, в конце концов, сейчас Темный Харт спасал его по меньшей мере от подземелий крайского замка!

А изгой, не вдаваясь в обсуждение дальнейшей участи Вотши, двинулся к потайному коридору. Мертвец, несколько мгновений постояв неподвижно и лишь провожая взглядом уходящего Харта, вдруг как-то нелепо дернулся и, деревянно переступая длинными ногами, двинулся следом за своим хозяином.

Когда дверь за изгоем и его созданием закрылась, Вотша еще раз оглядел огромную комнату, которую Темный Харт назвал незнакомым для него словом «лаборатория». Потоптавшись немного на одном месте, он осторожно двинулся в сторону стеллажа, чтобы поближе рассмотреть надписи на керамических банках, но в этот момент дверь снова распахнулась, и заглянувший в лабораторию Харт, бросив на пол какой-то сверток, потребовал:

— Снимай свою одежду, она мне потребуется. А сам наденешь вот это.

Вотша пошел к двери, на ходу стаскивая через голову куртку и извлекая из карманов свои нехитрые пожитки, среди которых были и оставшиеся четыре монеты вольного города Ласта. Раздевшись, он протянул свою одежду Харту, который тут же скрылся за дверью. Сам Вотша отошел к верстаку и, положив на него узел, принялся его развязывать.

В узле оказались широкие темно-коричневые штаны из плотной ворсистой ткани, сильно помятая и не слишком чистая, зато богато расшитая шелковая рубашка с кружевным воротником, толстая куртка, длинные вязаные чулки и почти совершенно новые грубые, но добротные башмаки с металлическими пряжками. Вотша быстро оделся, удивляясь, что вся одежда оказалась ему впору. Потопав в пол башмаком, он вздохнул и еще раз огляделся — неизвестно, сколько времени предстояло ему провести в этой… лаборатории, так что пора было познакомиться с ней поближе.

Старый Лис Марти сопровождал путешественников по всему Западу вот уже сто сорок лет. Кого он только за это время не водил: и караваны обменщиков, и посольские поезда, случалось проводить и вожаков стай, выезжавших в гости или по другой какой надобности. Все знали — если в дороге с ними едет Лис Марти, на постоялых дворах всегда найдутся свободные комнаты, в придорожной харчевне не подсунут вчерашнее варево на прогорклом масле и скисшее вино, подправленное прошлогодним медом. Да и сама дорога казалась короче и легче с бесконечными рассказами старика о былых временах, когда даже самое недалекое путешествие могло закончиться в каком-нибудь небольшом лесу, облюбованном лихими ребятами. Тогда бывали и схватки не на жизнь, а на смерть, и отравления на постоялых дворах… да много чего случалось. Впрочем, рассказам Лиса Марти мало кто верил — невелик срок сто сорок лет, многие и сами помнили, что произошло за это время, но слушали его всегда с удовольствием.

Караван, который он вел на этот раз, состоял из обменщиков шести стай с разных концов света и присоединившихся к ним свободных торговцев-извергов, которые появились не так давно — всего лет сорок пять — пятьдесят назад, но уже набрали кое-какую силу. Всего народу в караване было душ восемьдесят, из них четверо многоликих, не считая самого Лиса Марти и четверых его помощников.

Путешествие оказалось довольно долгим. Лис Марти принял караван на границе стаи восточных рысей с западными зубрами и должен был провести его по большой петле — по столицам восьми западных стай, в четырех из которых как раз должны были проходить большие ярмарки. Однако и самое долгое путешествие когда-нибудь кончается, караван вошел на земли западных вепрей, через три дня они будут в Рожоне, пробудут там неделю, а затем последний переход до столицы западных лис, где он попрощается со своими спутниками. Большинство из них сядет там на корабли и отправится на Юг.

Ночевали они в большом селе стаи западных рысей, у самой границы с угодьями вепрей, и, выйдя в путь ранним утром, в самом конце часа Неясыти, к середине часа Жаворонка были уже на землях вепрей. Дорога здесь была отнюдь не плоха — вепри следили за своими дорогами — и проходила по очень живописным местам. Да и день, по осеннему времени, можно было назвать великолепным — солнце взошло в абсолютно чистом небе и сразу же начало пригревать, так что утренняя изморозь быстро ушла в воздух испарившейся влагой.

Листва с деревьев уже начала опадать, но ее было еще довольно, чтобы лес, по которому проходила дорога, выглядел ярким, золотисто-янтарным, словно отмечающим какой-то чудесный древний праздник!

Караван на узкой лесной дороге растянулся на пару сотен метров, но Лис Марти, как и подобает главному проводнику, ехал на своей куцей кобыле в середине каравана. Впереди шли два его помощника да в хвосте были еще двое — таков был порядок, установленный издревле, и Лис Марти свято его соблюдал. Хотя по этим лесам давно уже можно было путешествовать и в одиночку.

Но ехать караваном приятнее, например, в этом караване путешествовал свободный торговец, изверг стаи северных росомах с женой и дочкой. Лис Марти давно приметил и жену, и дочку, так что при надобности его всегда можно было найти в середине каравана у крытой повозки торговца-изверга, из которой выглядывали приятные личики зрелой красавицы Мары и ее молоденькой дочери Коры, с неизменным интересом слушавших басни Лиса Марти.