Венец проигравшего - Ярослав Коваль

Нет, не этого я в действительности боюсь. Мне становится жутко при мысли, что я найду дорогие моему сердцу уголки изменившимися до неузнаваемости. Процесс, в общем, вполне естественный, жизнь идёт, мир становится иным. Но я — такой же эгоист, как и все люди. Я страдаю от того, что моим воспоминаниям может быть нанесён удар, непоправимый сокрушительный удар.

На какой-то момент я задумался — хочу ли вообще этого? Может, лучше остаться на месте, в мире, ставшем для меня родным, и не рыпаться? Лелеять прошлое лишь в образах, сохранённых памятью? Может, ну его?

Нет. Не ну. Поздно отступать — и перед чужаками, и перед самим собой.

— Подготавливайте всё. И я отправляюсь завтра же.

— Конечно.

— Куда милорд собрался? — холодновато осведомился Ихнеф, как только маги убрались из зоны слышимости.

— Милорд собрался по своим делам. В другой мир. Это безопасно.

— Вот как? Кого из телохранителей милорд возьмёт с собой?

— Никого.

— Не может быть и речи. Кого именно милорд берёт с собой? Могу выбрать я.

— Чтоб тебя!.. — Я взъярился совершенно нешуточно, однако остановил себя. Начальник моей личной службы безопасности делает лишь то, на что я сам же его уполномочил. — Ладно. Возьму одного.

— Одного мало.

— Или одного, или никого. Беру с собой Ашада, а если будешь спорить, то придётся тебе ловить меня по другим мирам.

— Да, милорд, — сумрачно согласился Ихнеф. — Пусть будет Ашад. Хороший боец.

— Возникли какие-то очень важные проблемы, дорогой? — осторожно спросила молодая супруга, перехватив меня у стола.

— Нет, дорогая. Всё хорошо. Тебе нравится праздник?

— Конечно. — Джасвиндра, оказывается, умела очаровательно улыбаться. Надо признать, она милая девочка. — Ведь свадьба — самое главное торжество в жизни женщины. Я очень счастлива. — Она покраснела и отошла в сторонку — то ли с матерью поговорить, то ли с отцом.

А её место заняла Моресна.

— Она тебе понравилась? — вопрос был задан так деловито, что я чуть не заржал. Действительно, идиотская ситуация — чтоб первая жена беспокоилась, как мужу понравилась её «сменщица».

— Она красивая. Но, знаешь, меня очень беспокоит тот момент, что мне предстоит сегодня разделить с ней ложе. Уже столько лет я был только с тобой и как-то, знаешь… отвык от других женщин.

— Долго ли привыкнуть, — сострила она, чего я никак от неё не ожидал. И добавила: — Ты ведь можешь не спать с ней, если не хочешь.

— Так обижать бедную девочку? За что?

— Ласка должна быть в радость.

— Помимо удовольствия или его отсутствия есть ещё и долг. Я взял на себя определённые обязательства, когда решил жениться. В первую очередь обязательство по возможности не обижать свою новую жену… Я проведу с ней эту ночь, а завтра отправлюсь в поездку. Может быть, на неделю. Может быть, на две. Со мной нельзя будет связаться, так что если будут какие-то важные вопросы, решай их с Алексеем. Лёша всегда рад будет помочь.

— Я поняла. — Тон жены стал жёстким, деловым. Она всегда чувствовала, когда я говорю серьёзно, а когда очень серьёзно. — Случилась беда?

— Нет. Всё в порядке. Просто мне надо на время уехать по своим делам. А сейчас, пожалуй, нам с новой женой пора удалиться. Намекни гостям, что можно переходить к заключительной части праздника. И пожелай мне удачи.

Она обхватила мою шею руками, крепко поцеловала в губы.

— Удачи, удачи… Кокетливый какой!

И мы с Джасвиндрой отправились в мою спальню, волнуясь примерно на равных и по одному и тому же поводу.

А очень рано, когда она ещё спала, я поднялся в кабинет и вынул свой заветный сундучок. Вот они, вещи из прошлого: паспорт и водительские права, мобильник и наручные часы, ремень от джинсов и рюкзак, ключи и деньги. Одежда давно изорвалась и истлела, но я могу надеть ту, которую мне пошили местные мастера по моим строгим указаниям. Конечно, носить полный камуфляж — пошлость. Но за неимением лучшего сойдёт и он.

— Когда милорд считает нужным отправиться в путь? — спросил Ашад, стоило мне появиться на пороге своих покоев.

— Да пожалуй что прямо сейчас. Ты готов?

— Да, милорд. — Он демонстративно обхлопал себя по бокам.

Я покачал головой.

— Так, для начала: бери с собой только такое оружие, которое можно легко спрятать в одежде. Никаких мечей, ножи только короткие.

— Без меча? Как можно?

— Я сказал. Ты, как хороший телохранитель, должен уметь защищаться любым оружием и даже без оружия.

— Конечно, милорд.

— И одежда… Тебе нужно одеться по-другому. Вот, пожалуй… Тебе подойдёт одна из моих рубашек. А штаны сгодятся твои. Только вот эту штуковину отцепи. И сапоги… Да, вот так сойдёт.

— Боюсь, что я буду слишком бросаться в глаза. А для телохранителя главное — не выделяться.

— Там ты не будешь слишком выделяться. Посмотри, как одет я. Возьми с собой вот это.

— Куртка будет мне мала, милорд.

— Уж лучше такая, чем никакой. Возможно, там будет зима. Где маги?

— Они ждут внизу. Пластуны готовы. Чародеи сказали, что достаточно отъехать от замка на четверть перегона. Поэтому в подходящем месте уже поставили шатёр, где возвращения милорда будут ждать.

— Ну и хорошо. Кто позаботился? Ихнеф? Ну конечно. Напомни, чтоб я его отблагодарил.

Этот переход ощущался совсем по-другому, чем те два, с которыми мне уже случилось познакомиться. Будто холодная бездна прикоснулась ко мне, огладила лицо, запустила когти в плоть — и отпустила. Перед глазами помутилось ровно настолько, чтоб успеть встревожиться, и когда я проморгался, перед глазами уже покачивалась зелёная ветка. А сквозь зелень осторожно проглядывала белизна берёзовой коры.

Я осторожно огляделся. Очень осторожно, потому что в глубине души был почти уверен, что не так-то просто прыгнуть из мира в мир, и всё вокруг может просто исчезнуть, если повести себя неосторожно. Однако ж не исчезало. Вокруг был лес, редкий и довольно грязный — разглядев под ногами мусор вроде затоптанных пластиковых бутылок и пакетов, а чуть позже вдохнув мерзкий запах перепревшей помойки, от которого основательно отвык, я понял, что оказался там, где надо. Поблизости должен быть город, а это — не лес, просто жалкий кусочек парка. И под ноги тут стоит смотреть внимательнее.

Брезгливо выбирая, куда наступать, мы сумели выбраться на тропинку. В просветы между деревьями пару раз показались многоквартирные дома, а потом и железнодорожная насыпь. Платформы… Так-так… Где это мы?

Я медленно приходил в себя. В подобной ситуации настраиваться и внутренне готовиться бесполезно — всё равно ошеломило такое резкое возвращение в мир, из которого я ушёл двадцать пять лет назад… Ну, чуть больше. Были шокированы почти все органы восприятия, но сильнее всего — то, что пряталось внутри и вроде бы не имело определённого физиологического воплощения, зато сердце схватывало очень даже ощутимо. Прямо будто когтями впивалось.