Фашистская Европа - Валерий Шамбаров

Малоизвестная африканская война была чрезвычайно жестокой. Эфиопия потеряла 750 тыс. жизней. Считается, что более 270 тыс. человек пали в боях, 180 тыс. истребили каратели или переморили в концлагерях, 300 тыс. унес голод. У итальянцев дело обстояло более благополучно, 10 тыс. погибло на войне, 44 тыс были ранены. Еще столько же итальянцы потеряли в последующей борьбе с партизанами. Муссолини чувствовал себя триумфатором! Собственные заслуги он увековечил истинно «по-римски». Дополнил свой титул – теперь он звучал: «Глава правительства, дуче фашизма и основатель империи».

В Африке выбрали скалу, видную издалека, и превратили в скульптурный портрет дуче в виде сфинкса. Подразумевалось – на тысячелетия! Основатель империи! Но ведь сам титул кружил голову и звал к дальнейшим свершениям! Позорные неудачи итальянской армии сразу забылись. Новая империя казалась доблестной, непобедимой – и генералам, и солдатам, и политикам, и их вождю. Аппетиты разгорались, и взвешивались варианты: куда дальше? Ответ на эти вопросы подсказали события в Испании.

Фалангизм

Если Германия и Италия формировались в войнах и революциях XIX столетия, то Испания – наоборот. До начала XIX в. она являлась мировой империей, над которой «не заходило солнце». Мало того – она оставалась главным оплотом католической церкви. Разрушили Испанскую империю тщательно спланированные масонские операции. Британские «вольные каменщики» вовлекали в свои ложи испанскую молодежь из аристократических семей, студентов, офицеров, интеллигенцию. Создавали дочерние структуры, внедряли свои понятия «прогресса». Точно так же вовлекались в масонство дворяне и офицеры из Латинской Америки. Жили-то они ничуть не хуже, чем в Испании, но им внушали – нужно бороться за «свободу»!

В 1810—1820-х годах через латиноамериканских «вольных каменщиков» была подожжена цепочка национально-освободительных революций. Но одновременно, и тоже через масонов, были подожжены революционные взрывы в самой Испании. Из-за этого Мадрид не сумел подавить восстания в своих заокеанских владениях. Каким стал результат операции? Страны Латинской Америки достигли вожделенной независимости, но измочаленными, разоренными, нищими. Очутились в полной экономической и политической зависимости от той же Англии.

Позже ее сменили в роли «хозяев» США. А дальнейшая судьба латиноамериканских государств представляла собой 200 лет колебаний по синусоиде. В одну сторону – к либерализму, демократии, «свободам». Это оборачивалось коррупцией, разгулом преступности и анархией. Для спасения предпринимались перевороты, устанавливались диктатуры. А когда народу надоедал полицейский режим, снова разворачивалась борьба за демократию. «Хозяевам» оставалось только регулировать этот процесс, поддерживая то диктаторов, то «свободы».

Испания тоже выбыла из числа «великих держав», скатилась на уровень второстепенного государства. Ее политику вовсю регулировали Англия и Франция. Весь XIX век продолжалась грызня за власть. Причем выделились три направления. Либералы, умеренные монархисты и «карлисты» – сторонники восстановления сильной королевской власти. Испанию сотрясали то революции с гражданскими войнами, то «пронунсименто» – военные перевороты. Постепенно карлистов оттеснили с политического небосклона. А два других политических течения – либералы с умеренными монархистами – упорно боролись, перетягивая на свою сторону военных. Наконец, устали от периодических «пронунсименто». В 1870-х годах лидеры двух партий заключили между собой беспрецедентное соглашение – сменять друг друга в парламенте и правительстве по очереди.

Но и такая «демократия» ничего хорошего Испании не дала. Партии, как договорились, сменяли друг друга. Коррупция стала повальной, каждый спешил поживиться, пока «его очередь». Развивать какие-то долгосрочные проекты не считали нужным. Испания оставалась очень отсталой страной. Большинство населения составляли крестьяне, но доходными были только крупные латифундии, где трудились батраки. Промышленность окрепла только в двух регионах – Стране Басков и Каталонии. Но среди басков и каталонцев ширились сепаратистские настроения.

Еще одной особенностью Испании стала популярность анархистов и анархо-синдикалистов. Их позиции были очень сильны и среди рабочих, и среди крестьянской бедноты. Они контролировали мощнейшую профсоюзную организацию, «Национальную конфедерацию труда». Социалисты уступали анархистам. Обычно соперничали, в отдельных случаях объединяли усилия. Хотя в демократической борьбе шансов у левых было немного – анархисты традиционно бойкотировали выборы. Но крестьянские мятежи и бунты анархических рабочих были нередким явлением. Их подавляли армейские части и «гражданская гвардия» (особые части жандармерии, специально созданные для усмирения внутренних беспорядков).

В Первой мировой Испания оставалась нейтральной. Прибыли получила весьма солидные, но они растеклись по карманам крупных дельцов и жуликов. А положение трудящихся ухудшилось, стоимость жизни возросла. Добавился пример России и других европейских стран. В 1917 г. разразились беспорядки в Мадриде и Барселоне, анархисты призвали народ ко всеобщей забастовке. Это вызвало кровавые столкновения с войсками и гражданской гвардией, но полностью подавить бунт не удалось. Когда казалось, что в городах восстановился порядок, анархисты стали поднимать крестьян. В 1919 г. забурлило восстание батраков в Андалусии. Мятежники громили помещичьи усадьбы, а партийные группы анархистов крушили и церкви. Снова гремели перестрелки, лилась кровь.

Кое-как усмирили, но положение оставалось очень напряженным. Сепаратисты басков и Каталонии упорно требовали автономии, а то и отделения. От социалистов отпали несколько группировок и образовали в 1922 г. коммунистическую партию Испании, активно подключившуюся к раскачке. К предстоящим сражениям готовились и правые силы. Ортодоксальные монархисты, карлисты (их называли еще «фуэрос» – от слова право, привилегии) образовали свою партию «Сообщество Традиционалистов». При партии организовывались военизированные отряды «Рекетс» («требующие») – они перенимали образцы итальянских фашистов. Хотя партия карлистов и ее формирования действовали только в одной провинции – в Наварре. В остальных областях Испании у них было слишком мало сторонников.

Но до гражданской войны дело пока не дошло. Страну спас генерал Мигель Примо де Ривера. Он произвел очередной «пронунсименто», переворот. Власть короля Альфонса XIII генерал поддержал. Правда, испанская либеральная конституция оставила королю слишком узкие полномочия. Но Примо де Ривера устроился при короле главой правительства, присвоив себе диктаторские полномочия. Запретил партии коммунистов, анархистов, анархо-синдикалистские профсоюзы, «Национальную конфедерацию труда». В общем, примерно так же, как Муссолини, но имелась существенная разница. У Примо де Риверы не было такой опоры и такого мощного инструмента, как фашистская партия. Да и самого государства он не переделывал. Силами армии он всего лишь поддерживал политическую стабильность. А при этом пытался ликвидировать причины мятежей и раздоров.

Ввел программы индустриализации, поддерживал их государственными субсидиями, силился привлечь иностранных инвесторов. Разрабатывались и проекты строительства дорог, плотин, электростанций. Но денег катастрофически не хватало. Все планы буксовали. В сельском хозяйстве никакие реформы не проводились – ссориться с латифундистами Ривера не желал. В результате получилось так, что генеральская диктатура всего лишь «заморозила» ситуацию, отсрочила бури. Между тем грянул мировой кризис. Диктатор попытался преодолеть его с помощью экономии государственных средств. В частности, сократил армию на 20 %, а офицерский корпус на 10 %. Из-за этого на него ополчились остальные генералы, Примо де Ривера подвергся резкой критике и нападкам. Обиделся, да и не знал, что же все-таки делать. Вместо того чтобы пойти по португальскому пути и подыскать более компетентного диктатора, он «хлопнул дверью». 26 января 1930 г. ушел в отставку – дескать, что хотите, то и делайте без меня.