Большая книга ужасов. Millennium - Ирина Щеглова

– Виталий Борисыч!

– Да! – бросил он, не взглянув на нее.

– Здравствуйте!

– Угу…

– Я хотела спросить, ведь турбаза арендована, и как мне быть?

В ту же секунду девчонки хором заверили директора в том, что их руководитель в курсе, что Варя остается с ними, что все улажено, они говорили наперебой, подходя к директору все ближе, оттесняя его от Вари.

– Так чего вы от меня хотите? – грубо спросил он. – Турбаза ваша, сами и решайте.

Девчонки согласно кивнули и повернулись к Варе:

– Вот видишь! – победоносно воскликнула Римма. – Мы же говорили, все улажено!

Варя стояла, раскрыв рот, ей не дали сказать ни слова.

– А как же… – крикнула она вслед убегающему директору, – как же Леня?

– Нормально, – буркнул он, не оборачиваясь.

Римма и Стю взяли ее под руки, зашептали: «Нормально, нормально, все нормально…»

Варя подчинилась, побрела между ними, все еще недоумевая, все еще не в силах вспомнить что-то важное.

Весь день девчонки не отпускали ее от себя. Девушку водили по турбазе, знакомили с какими-то людьми. И люди эти были очень внимательны к ней, расспрашивали о чем-то, улыбались, растягивали губы и смотрели холодными глазами.

У Вари кружилась голова, хотелось пить, она еле ворочала языком. В обед она не смогла есть, хотя девчонки ее упорно пичкали, и еда была отменной, совсем не столовской.

«Надо позвонить!» – внезапно пришло ей в голову. Удивительно, как такая простая мысль не появилась раньше, еще вчера, например. Ну, вчера, допустим, она была слишком взволнована, но потом, вечером? Она попыталась вспомнить, когда последний раз говорила с теткой или с мамой. И получилось, что в день приезда на турбазу. Она позвонила и сообщила тетке о том, что благополучно добралась и поселилась, а потом еще родителям… Мама, кажется, волновалась.

После обеда Варя категорически отказалась идти на речку.

– Я хочу отдохнуть, мне как-то нехорошо…

Подруги остались с ней в душной комнате. Варя перестала обращать на них внимание, она пыталась разыскать телефон. Перерыла все, его не было.

Неудивительно. В комнате жуткий бардак после вчерашней ночи. Повсюду валялись разбросанные вещи. Варя, как вывалила все из рюкзака, так и не собрала. Девчонки спрашивали, что ее так беспокоит. Варя сказала о телефоне, и они приняли активное участие в поисках. Римма даже набрала ее номер со своего мобильного, но и это не помогло. Телефон пропал.

– Выронила где-нибудь, – посетовала Римма.

Стю с ней согласилась.

– Надо пройти по территории, поискать, – сказала Варя, – мне нужно обязательно позвонить.

Девчонки тут же протянули ей свои трубки. Но и здесь Варю постигла неудача. Не было сети.

– Так вот в чем дело! – воскликнула Римма. – А я-то думаю, что случилось?!

– Наверное, где-то вышку повалило, – предположила Стю, – ничего, скоро починят.

Варя меланхолично бродила по комнате, собирая вещи.

«Мне надо уехать, уехать…» – думала она.

– Девчонки, я все-таки поеду, – сказала вслух.

– Да что ты! – Стю даже подпрыгнула. – Нет, мы тебя ни за что не отпустим!

– Что это за отдых, ты даже не загорела!

– Я не очень люблю загорать, – вяло отозвалась Варя.

– Но куда же ты поедешь? – спросила Стю. Она подошла к Варе совсем близко, отняла рюкзак, задвинула под кровать.

– Домой…

– Послушай, Варюш, – Римма тоже подошла и обняла ее за плечи, – у нас скоро праздник! Очень важный! Большой, понимаешь!

Варя отстраненно кивнула.

– Мы будем очень рады видеть тебя на нашем празднике, – шепнула Стю.

– Обещаем, ты не будешь скучать! – подхватила Римма.

– Ты никогда в жизни не видела ничего подобного!

– Никогда, – эхом повторила Варя. И почувствовала, как тяжелеют веки.

– Это грандиозно, – шептала Римма.

– Неподражаемо…

– Великолепно…

– Тссссс…

– Шшшшшш…

Варя покачнулась. Девчонки подвели ее к кровати, она упала и уснула как убитая.

В комнате было сумрачно. Варя никак не могла понять, который час? Уже вечер? Но почему за окном солнечно?

«Я спала?» – удивилась Варя.

И куда подевались девчонки?

Она даже обрадовалась тому, что осталась одна. Теперь можно все спокойно обдумать и решить, что с ней все-таки происходит. Подруги, конечно, штука хорошая, но уж очень они навязчивые. Что она знает о них? Варя попыталась вспомнить все, что они о себе рассказывали, и не вспомнила ничего. Она не знала, откуда девчонки, сколько им лет, кто их родители. Одним словом – не знала ничего. Хотя… почему ничего – теперь она знала о том, что девчонки вроде бы занимаются гимнастикой, и познакомилась с их тренером. Тренер ей не понравился, она не могла объяснить себе почему. Так, какие-то смутные неприятные ощущения.

И все-таки, который час?

Варя взглянула на закрытую дверь. Страх неслышно подкрался и спрятался внутри, замер тугим комком под ребрами, словно выжидал. Но Варя не дала ему шанса. Она подошла к двери и резко толкнула створки.

Сначала ее обдало ветром, и она зажмурилась. Ветер принес с собой тошнотворный запах, Варя чуть не задохнулась. А когда открыла глаза, то увидела веранду, залитую чем-то красным, как будто кто-то нарочно разлил краску, да еще и измазал стены, перила, крыльцо… Повсюду потеки, отпечатки следов и рук, вредитель явно вляпался в краску, а потом еще и прошелся по ней, вытирая руки о стены.

Варя застыла в дверях, пытаясь понять, что здесь произошло. Она не сразу заметила девчонок. Стю и Римма пытались отмыть в пластмассовом тазу руки. Их лица, одежда, волосы – все было в краске. От безупречных причесок не осталось следа. Варя вообще их с трудом узнала, и немудрено, трудно узнать в двух замарашках с грязными лицами гордых красоток, вызывавших всеобщее восхищение.

– Что здесь происходит? – не веря своим глазам, спросила Варя. Девчонки переглянулись и глупо захихикали.

Варя уставилась на них в недоумении, подруг словно подменили. Эти две девчонки напоминали Стю и Римму разве что одеждой. Тонкие волосы слиплись, под глазами потеки туши, а на губах… На губах пузырилось что-то алое, и подружки поспешно слизывали это острыми язычками.

«Кровь! – испугалась Варя, – это же кровь! Они залили веранду кровью! Господи! Что они тут делали?!»

Варя не в силах была ступить и шагу по кровавому полу. А подружки, отвратительно кривляясь и гримасничая, делали ей какие-то знаки, будто хотели что-то сказать, но не могли, их душил смех.