Раннее - Сергей Бушов

Не бывает таких собак. Записываю, и мы идём дальше…

(Я вспоминаю, как все это началось. Мне, в общем-то, плевать на все эти шедевры, хотя читаю я их с интересом. Во всём виновата Анита. Когда я, года три назад, принёс первую считалку, она так взвилась от радости, что я понял: мне нужно этим заняться. Бог его знает, зачем. Аните же приятно)

– Так… На чём мы тут остановились? Катящийся камень мхом не обрастает. Ну, это у меня точно есть. Когда кошка оплакивает мышь, не принимай этого всерьёз… Этого нет, Анита?

(Анита тыкается мордочкой в одну из тетрадей. Я раскрываю её и скоро обнаруживаю эту пословицу там)

– Ласковый телёнок две матки сосёт… Кто руками машет, у того в голове не хватает… Один в поле не воин…

…По истечении довольно большого промежутка времени я понимаю, что устал.

– Может, отдохнём, Анита?

(Она опять мотает головой, а я начинаю злиться)

– Ладно, Бог с тобой… Всё равно только один листочек остался. Но послушай – мы прочитали уже сто три штуки, а новых среди них оказалось только восемнадцать… Ладно, ладно. Пойдём дальше. Тут какая-то считалка. Да, такой у меня точно нет.

Я открываю тетрадь со считалками и начинаю переписывать очередной шедевр с листочка: "Шла машина…"

Моя рука замирает, и я

(О Боже, это ведь что-то такое знакомое)

выпускаю ручку из рук.

(Ну да, шла машина тёмным лесом…)

Я хватаюсь за голову и начинаю вслух вспоминать:

– Я пересчитал их всех, а потом… Нет, не потом… Что-то было раньше…

(Ну вспоминай же!)

– Да, да, шла машина тёмным лесом за каким-то интересом… Но перед этим что-то было… Хлебные крошки? При чём тут хлебные крошки? Что было перед этим?

(ИДИОТ, СКЛЕРОТИК ЧЕРТОВ, ПЕРЕД ЭТИМ ТЫ ВСТАЛ НОГАМИ В ЖЁЛТЫЙ КВАДРАТ!)

Я обретаю ощущение реальности и слышу чьи-то истошные крики.

Это высоким, пронзительным голосом кричит Анита:

– Ты вспомнил хозяин ты вспомнил ну наконец-то ты вспомнил я так рада рада я думала ты никогда уже не вспомнишь а ты вспомнил вспомнииииил!!!

Я вспомнил.

7. Интерес

Я сидел в кресле и думал о прошлом. Да, конечно, я вспомнил, и это меня сильно взволновало, но что дальше?

Итак: я – наследный принц Киж, сын короля Лолигда и его жены, королевы Эгатомеи. С пелёнок меня растил и воспитывал Хлатт, который на моих глазах попал под грузовик, и его мотало там, как тряпичную куклу. Что ещё? Мне всего… Сколько же мне? Ну, где-то лет одиннадцать, если мерить земными мерками.

– Анита, почему ты не разговаривала раньше?

– Я не могла, хозяин. Ведь в этом мире всё зависит от тебя. Ты затеял эту игру и стал водящим.

– И что это мне даёт?

Молчание. Она не знает. И я не знаю. Да, разумеется, я вспомнил – вспомнил, как я встал в жёлтый квадрат и потянул за верёвочку – что из этого? Я не могу представить себя принцем Кижем, потому что не мог пустить коту под хвост прожитые мной в этом мире тридцать три года.

Всё это было, но было словно бы не со мной. Это было, но прошло, и теперь не имеет для меня никакого значения. Хлатт считал, что я заигрался и забыл вернуться к ужину во дворец. Там, во дворце моего отца, прошло от силы дня два. Но тут – тут я прожил половину жизни. Это вам не хухры-мухры. Очень может быть, что принц Киж одумается и захочет вернуться к своей мамочке-королеве, но пока что он – Владимир Сергеевич Соболев и должен довести свою жизнь до конца.

– Хозяин, а когда же мы будем играть?

– Чуть позже, Анита. Мне надо прийти в себя. Я хочу во всём разобраться.

– Хозяин! Только не делай меня, пожалуйста, пропеллером.

– Ну что ты… Конечно, не буду.

(У, тополёк несчастный – все боится, что его спилят)

Сейчас мне уже многое становится понятно. Например, почему меня постоянно узнают на улице незнакомые мне люди. Как же иначе, если я – сын их повелителя? Кем бы они ни были до этого – хлебными крошками, кусками штукатурки или пуговицами моей рубашки – они подчинялись мне, и теперь, лишь завидят моё лицо, их позвоночник пронизывает чувство рабской угодливости. Они готовы склониться передо мной, но не делают этого – потому что они не понимают, что происходит. Они ничего не помнят из той жизни, ведь водящий я, а не они. Да, в конце концов, что может вспомнить кусок штукатурки?

Мне становится понятно, почему мои деловые предложения всегда приносят успех. Разумеется – ведь я же водящий. В этом мире всё зависит от меня.

– Хозяин, а завтра мы будем играть?

– Не знаю, Анита. Посмотрим.

Завтра суббота. Выходной. "Нет, завтра мы не будем играть, Анита, – думаю я. – Завтра я буду играть один".

Я хочу увидеть этот мир. Понять его. Тридцать три года – достаточный путь, чтобы сделать, наконец, небольшую передышку. Кто знает – может, я решу остановиться и не идти дальше. Может, меня ждёт дворец Лолигда с его зеркалами и множеством свечей.

Увидим.

– Хозяин, почему ты смеёшься?

– Так. Вспомнилось.

(Я вспомнил о будильниках. Какой же я осёл! Ведь совсем необязательно, чтобы будильники шли. Можно ведь завести звонок, но не заводить механизм часов. И тогда они не зазвенят никогда. И машина может смело ехать, не раздумывая о последствиях. По ухабам. По тёмной лесной дороге. За каким-то интересом)

Но ты, Чикин, всё равно болван. Хотя, если бы не ты, я бы сейчас не держал в руках листок со считалкой, и у меня не было бы выбора.

Теперь он у меня есть, этот выбор: либо сверкающий всеми красками мир, где всё зависит от меня, либо дворец Лолигда, где царят величие и покой.

8. Случайный поиск-1

Встал в 8:30. Отметил, что Анита спит, зачем-то прихватил с собой последнюю тетрадь с пословицами и вышел на улицу. Погода отличная. Утро нежное, немного водянистое

(я сам не знаю, что это значит, но не будем сильно задумываться о смысле слов – ведь сегодня я веду свой первый случайный поиск).

Над всей линией горизонта висят перистые облака, а в зените – огромная голубая дыра. Ни облачка.

Ну, это уж они перестарались. Боятся моего гнева, вот и разогнали облачность. Итак, начнём.

Три золотых правила случайного поиска.

1) Иди, куда глаза глядят.

2) Если случай тебя куда-то подталкивает, подчиняйся и не