Русские - не славяне? - Александр Пересвет

полабский — clawak, польский — clôwak, кашубский — człowiek, верхнелужицкий — człowiek, нижнелужицкий — čłowjek, чешский — člověk.

А остальные — nje my. И уж затем эти «не мы» превратились в «немцев». И именно потому — а не потому, что немые — в дальнейшем на Руси почти все иностранцы прозывались немцами. Ибо сам язык еще помнил первоначальную смысловую нагрузку этого слова.

Правда, wiederda выступает против такого толкования. И привлекает себе в помощь всю лингвистическую науку.

Например, он возражает против того, что конструкция sc— в слове sclaveni отражает шипящий звук:

Лат. Sclauēni — это транслитерация греч. Σκλαβηνοί, а последняя, в свою очередь, — ближайшая возможная апроксимация слав. *Slověne средствами современной ей греческой фонетики. Начальное Σκλ— для Sl— объясняется непроизносимостью для грека этой группы согласных, потребовавшей эпентезы (вставного — κ-). Формы с эпентетическим — θ— также встречаются (Σθλαβηνοί два раза в рукописи L Прокопия Кесарийского).

А коли так, то происходит «славянин», «словенин» не от clawak — «человек», а все-таки от «слова».

И у меня нет основания не доверять wiederda — он блестящий специалист. И возводить этноним «славянин» к этому самому пресловутому «clôwak» не буду. Пусть остается от «слова». Хоть против *Slověne < *slovo и выступает даже такой авторитет, как Фасмер.

Но ведь и сама лингвистика — наука лишь там и тогда, где и когда пользуется математическим или, точнее, математически выверенным аппаратом. Но рассуждения о смысле слов — это уже не совсем наука. Это скорее философия. И с этой точки зрения принятое у лингвистов низведение «немцев» к «немым» не выдерживает простой смысловой критики.

В самом деле. Понятно, что называть всех не владеющих твоей речью «немыми», «немцами» — глупо и неестественно. Такое смыслообразование возможно только в мозгу кабинетного ученого. Ибо очевидно, что в своей жизни любая человеческая общность — даже первобытное стадо — общается не с одним контрагентом, который не говорит на ее языке. Всех называть «немыми»? При этом видя и понимая, что звуки, издаваемые чужаком, все же имеют смысл и структуру, а при определенном желании и обучении становятся вполне понятны? И что тогда, когда ты понял этого «немца» — переназначать его в «словенина»? Не смешно ли?

А главное, немцы в истории славян были не первым и не самым важным народом, язык которого был темен и непонятен. Даже если брать строго исторических славян — представителей пражско-корчакской культуры, то несколько раньше немцев они встречались с балтами и финнами, с гуннами и гепидами. Наконец, с греками и западными римлянами. Где-то зафиксировано именование их «немцами»?

А если к этому добавить, что славяне, как мы позже увидим, имеют корни в киевской культуре, а та вместе с «немцами»-готами не один век рядом прожила и не одну реку крови пролила, — вся эта умозрительная конструкция рассыпается вообще в прах. Уж кого-кого, а германоязычные этносы потомки «киевцев» должны были узнавать на раз. И при этом называть… «немыми»? Полноте!

Между тем во времена ранней истории человечества деление по принципу «свой — чужой» основывалось не на различиях в языке. В конце концов, непонятные слова, исторгаемые из уст чужака, — все равно слова, а не «немое» мычание. А основывалось оное деление на различии более существенном: «мы, люди» и «не мы, не люди». Чему в истории мы, как говорится, тьму примеров слышим. Немец — он для нас немец. А для себя он — deutsch. А deutsch восходит к theod — «люди», «народ». Отсюда, кстати, высказываемые кое-кем подозрения, что и «чудь» наша летописная — какой-то отголосок германцев. Ибо финно-угорской этимологии не имеет. А вот зато имеет прозрачное значение в славянском языке. И потому всем кажется понятным: чудь — чудные, значит.

Примечание про чудь

А вот и не значит.

Словом thiudе в сказках собственно финского народа саамов называли врага, притесняющего лопарей, или иначе — «преследователь, разбойник». А название чудью древнего финского населения было занесено на Север именно славянскими переселенцами. А кого они называли этим словом до того — неизвестно. Первоначальное «чудо» ничего общего с «чужаком» — который чудной — не имело. Возможно, все пошло от древней основы kаdoj — «слава, честь». Но в рассматриваемый период из всех вариантов, о коих гадали филологи, ближе и логичнее как раз и оказывается готское thiudа — «народ».

Так что вопрос остается открытым. Славяне с готами контактировали. Точнее, протославяне — в рамках черняховской культуры. Занести это название на север, где они вновь встретились с готами — уже скандинавскими, но, несомненно, родственными, могли. Особенно, если учесть, что славяне точно, археологически доказано, встретились возле Ладоги с местным скандинавским населением. В том числе, не исключено, и с острова Готланд. Не дает ли это ключик к пониманию того, почему так жестоко обошлись славяне с той скандинаво-финно-кривичской Ладогой, вырезав ее до последней курицы и спалив до последней собачьей будки? Если уж автор «Слова о полку Игореве» помнил о «времени Бусовом», о распятии антских вождей готским королем Германарихом, — то можно предположить, что нелюбовь к «чуди» несли в себе и предки древнерусского поэта?

По тому же принципу: «мы, люди» и «не мы, не люди» определялись на этой планете и другие народы.

Но, собственно, эти гипотезы, с одной стороны, ломятся в открытую дверь, а с другой — ничего и не доказывают. «Анты», как мы выяснили, и в германских языках сводятся к «внешним», «другим» — что, однако, не говорит о том, что они были немцами. Ибо корень понятия — индоевропейский, присущий всем народам, что говорили на его диалектах. В том числе и аланы — хотя и не кровные индоевропейцы, но через сарматов ставшие носителями одного из индоевропейских диалектов.

И… Если «анты» так замечательно объясняются из готского, не имели ли они отношения к этому народу? Или, скажем осторожнее, — к населению черняховской культуры?

Однако не слишком ли лихо — делать такие умозаключения на основании одного лишь этнонима?

Что ж, у нас есть еще кое-что. Несколько исторически зафиксированных имен антов.

Три антских имени вот в этом отрывке:

Угнетаемые набегами неприятелей, анты отправили к аварам посланником Мезамира, сына Идаризиева, брата Келагастова…

Византийский историк-литератор Агафий, живший в VI веке, в одной из своих пяти книг под общим названием «О царствовании Юстиниана» упоминает, что ромеями в одном из эпизодов командовал —

— Дабрагаст, родом ант, военный трибун.

Кроме того, в письменных источниках упоминается также —

— Всегорд.

И есть еще одно имя, которое тоже можно бы было просто причислить к названным выше. Но я не могу удержаться от того, чтобы не привести здесь замечательную историю. Коей основное достоинство в том, что тех давно умерших людей, о которых здесь говорится, она дает увидеть людьми живыми.