Рожденный разрушать - Джереми Кларксон

Конечно, по меркам XXI века этот двигатель достоин сожаления. Через свои шесть карбюраторов он поглощает немыслимое количество бензина, а взамен выдает всего 260 л. с. В наши дни примерно столько же можно выжать из Opel Astra. Да и характеристики у них похожи: от 0 до 60 примерно за 7 секунд, максимальная скорость 149 миль в час.

Управление тоже давно устарело. Возможно, это первая в мире машина с независимой задней подвеской, хотя немногие об этом знают. Мало кому есть до этого дело. Но только очень смелый человек решится попробовать, как это ощущается на максимальной скорости. Я вот не решился. Тем более на глазах у владельца.

Все, что я знаю, — это что на весьма умеренных скоростях, как это ни странно, колеса словно не связаны с автомобилем, они стучат об арки каждый раз, когда подвеске не удается удержать шины в непосредственном контакте с дорогой. На небольшом повороте на 50 милях в час резина протестующе взвизгивает.

Но меня это устраивало целиком и полностью. Потому что чем медленнее едешь, тем больше времени потребуется на то, чтобы добраться до места. И тем позже наступит момент расставания с этой машиной. Была бы в ней стереосистема, а не просто среднечастотный радиоприемник, я бы вставил диск Мэтта Монро[333]и под наполняющие салон звуки «On Days Like These» отправился бы на скорости 30 миль в час в путешествие на юг Франции. Длиною в месяц.

Жаль, что эту машину сейчас практически не купишь. Их сделали всего 200 штук, из них только 14 с правым рулем. Время от времени они появляются на рынке по цене около £200000. Грубо говоря, за те же деньги можно купить новую 599.

Я купил бы старую машину, ни сомневаясь ни минуты. Она не большая, не умная и, конечно, не быстрая. Но, возможно — всего лишь возможно, — это самая совершенная машина, на которой я когда-либо ездил.

Потому что здесь, в 14-футовом панцире из стали, стекла и проводов, есть все. Абсолютно все, что может заставить меня влюбиться в машину. Полторы тонны стиля, сердца и души.

Aston V8 Vantage Roadster

Недавно я писал о плохих указателях в британских городах и столкнулся с полным отсутствием какой-либо корреспонденции по этому вопросу. Могу лишь предположить, что все, кто имеет хоть какое-то мнение по этому вопросу, заняты выполнением разворотов в ограниченном пространстве парковки около вокзала в Страуде, не в силах найти дорогу, по которой можно покинуть этот город. У меня есть новые свидетельства в доказательство этого тезиса. Примерно две трети британских автомобилистов теряются до 10 раз в году и в попытках понять, где же они находятся, наматывают в общей сложности 325 миллионов бессмысленных и бесцельных миль.

Разумеется, как и все в наше время, включая цыплят и вакуумную упаковку, это ведет к ненужному глобальному потеплению.

Но пропустив всю эту экологическую чепуху, мы обнаружим некоторые интересные наблюдения. В Лондоне заблудившиеся водители ежегодно проезжают общим счетом 26 миллионов миль, что в 9200 раз больше расстояния от Нью-Йорка до Лос-Анджелеса. И все это зря.

Даже в Шотландии, где всего три дороги, автомобилисты не могут попасть из пункта А в пункт Б, не сбившись с пути. Примерно 54 % водителей утверждают, что теряют дорогу до 20 раз в год.

Очевидно, проблема даже серьезнее, чем я полагал, и виновник здесь лишь один. Спутниковая навигация.

Забавно — это плохая новость как раз для тех, кто заказал этот опрос, поскольку они работают на компанию Becker, производящую спутниковые навигаторы.

Проблема в том, что спутниковые навигаторы внушают нам ложное чувство уверенности, проработав месяц безотказно, а затем вдруг решив, что дороги А40 не существует вовсе.

А полагаясь на навигатор, вы перестаете замечать, что солнце, вообще-то, находится не с той стороны, с какой положено. Вы перестаете использовать свой природный компас, врожденное чувство направления. Даже не спорьте. Каждый может определять направление инстинктивно, а если вы не можете, значит, с вами что-то не так и вас надо изолировать.

Не могут ориентироваться инстинктивно только женщины и те, кто пытается отыскать аэропорт Мальпенса в Милане.

Я пытался сделать это на прошлой неделе — это невозможно. Карта совершенно ясно показывала, что мы должны пересечь шоссе, которое следует проигнорировать. Но этого шоссе не оказалось, поэтому, когда я пересек шоссе, которое никоим образом не должен был игнорировать, я решил, что это было то, первое. Вскоре, по положению солнца и благодаря моему врожденному чувству времени и расстояния, я осознал свою ошибку и попросил Ричарда Хаммонда, который был за рулем, развернуться и выбрать другую дорогу.

Почти немедленно мы натолкнулись на зеленый знак автострады, которая обещала привести нас в Венецию и Болонью. Это прекрасные места, но оба находятся не там, куда нам было надо. Указателя в обратном направлении не было.

И вот мы оказались в каком-то жилом районе, причем до вылета нашего самолета оставалось всего 90 минут. Мы оба пожалели, что остановились выпить пива на берегу озера Комо чуть раньше днем. Особенно я жалел о второй и третьей кружке. Да и четвертой — она существенно затруднила чтение карты.

Особенно жалел о выпитом мною пиве Джеймс Мэй,[334]отчасти потому, что сам он не умеет читать карты, отчасти потому, что на следующий день он должен был устраивать благотворительный утренник для больных детей. Он просто не мог опоздать на этот самолет.

Однако благодаря моему незаурядному уму мы вскоре все же нашли нужную автостраду и выехали на нее. И тут мы обнаружили, что это та, пропавшая автострада, которая теперь чудесным образом появилась вновь. Поэтому мы снова развернулись, а Джеймс в сердцах выхватил свой портативный навигатор.

Тот привел нас в центр города, а даже я в своем полупьяном состоянии понимал, что нам туда не надо. Я много повидал в центре Милана за долгие годы: много красивых женщин, много уличных кафе, театр «Ла Скала», Кафедральный собор и Музей науки и техники Леонардо да Винчи. Но я никогда не замечал там большого международного аэропорта.

В этом и состоит проблема со спутниковыми навигаторами. Джеймс и Ричард умные парни (ну по крайней мере Джеймс), но дайте им электронного повелителя, и они утратят всякое соображение. Если бы навигатор указал им заехать в реку, они бы это сделали. А если бы он им затем сообщил: «Вы прибыли на место» — они бы вышли из машины и попытались сдать багаж.

В конце концов мы все же попали в Мальпенса, следуя указателям на Комо, всего за 17 минут до отлета нашего рейса. Предъявив улыбки вместо посадочных талонов, мы попали на самолет.

Все это не имеет никакого отношения к новому Aston Martin V8 Vantage с откидным верхом. Я волновался перед прибытием этой машины, не ожидая ничего хорошего. Когда убрали крышу у DB9 — моей любимой машины, — и то получилось нечто далекое от совершенства. А если отнять у Aston Martin его внешний вид, там почти ничего не останется.