Сказания Меекханского пограничья. Восток – Запад - Роберт М. Вегнер

Цетрон перегнулся и похлопал молодого воришку по плечу. Керлан улыбнулся с явным облегчением. Альтсин чувствовал растущую растерянность.

– Значит, самое важное – позади. – Толстяк уселся и вынул из-под стола пузатый кувшин и несколько кубков. – Красного ренноса?

– Охотно. – Жрец сделал осторожный глоток, удивленно приподнял брови и опорожнил кубок до дна. – Чудесно. То, что подают в храме на вечерню, – истинная моча, хотя якобы тоже реннос.

– Советую проверить брата, который занимается поставками в святыню.

– Придется.

Альтсин сидел рядом с двумя людьми, главами неформальных сил, правящих городом, нынче как ни в чем не бывало обговаривающими преимущества какого-то там вина, – и ему казалось, что еще миг – и он очнется на заблеванном моле с жуткой головной болью. А скорее – надеялся на такой исход. Неуверенно потянулся за кувшином, однако Цетрон убрал тот из-под его рук:

– У тебя есть твоя вода, сынок. Нехорошо мешать алэ с ренносом.

Деаргон долил себе еще.

– Ты уже что-то обнаружил?

– Нет. Было мало времени.

– Я тоже ничего. Ты уверен, что – этот?

– Да. Хотя нынче, полагаю, он выглядит несерьезно.

– Вот уж точно – выглядит. И почему он так смердит?

Только теперь Альтсин понял, что говорят они о нем.

– Долгая история. Но он действовал ради блага княжества.

– Как и все мы.

Некоторое время они пили молча. Цетрон, его заместитель и жрец – вино, Альтсин – воду. И чувствовал, что она встает ему поперек горла.

– Ты ему сказал?

Альтсин понял, что они вот-вот перейдут к делу. Он устроился поудобней на стуле, готовясь к неожиданностям.

– Нет. Я ждал ваше преподобие.

Деаргон улыбнулся одними губами. Довольно мило. Взглянул злодею прямо в глаза.

– Сыне, – как видно, нынче не только у Цетрона проснулось желание называться его отцом. – Нынче в ночи украден Денготааг – Меч Реагвира.

Произнес он это так, словно речь шла о бочке сельди. А ведь новость была настолько же серьезной, как если бы он сказал: «Нынче ночью украден морской маяк». Или: «Я решил устроить в святыне самый большой лупанарий по эту сторону океана». А то и: «Городская стража перестала брать взятки».

Катастрофа.

Меч, или, вернее, две трети Меча, поскольку, согласно легенде, он сломался, воткнутый в пасть мифического чудища, был главнейшей реликвией в княжестве со столицей в Понкее-Лаа. Альтсин полагал спорным, что меч принадлежал самому Реагвиру, поскольку слышал по крайней мере о трех городах, владевших, по слухам, истинным Мечом бога, но все же меч из храма Понкее-Лаа выглядел настоящим, начиная от размеров – слишком монструозных, чтобы им мог владеть человек, – и заканчивая названием, которое, согласно рассказам, значило Пожиратель Мрака. Меч с таким именем должен принадлежать богу, ибо ни один обычный рубака не стал бы называть так свое оружие. Однако все это не имело значения, поскольку, кто бы его ни украл, он оказался самоубийственным глупцом. Жрецы никогда этого не простят, а у храма довольно золота, влияния и Силы, чтобы достать вора хоть из-под земли.

Альтсин с усилием оторвал взгляд от лица жреца. Медленно, очень медленно опорожнил свой кубок. Сглотнул слюну. Вздохнул. И идеи, как потянуть время, у него закончились.

– Значит, ради этого вы доставили меня с набережной? Сразу скажу, это не я.

– Мы знаем. Мы проверили. Нельзя коснуться Меча и не носить, по крайней мере несколько дней, его знака. – Жрец произносил слово «меч» так, что сразу становилось ясно, о каком мече идет речь. – Но твой патрон уверил меня, что ты единственный человек в городе, который сумел бы это провернуть. В том числе и по причине твоей веры.

«Спасибо тебе, толстый сукин сын», – подумал вор. Вслух же спросил:

– Веры?

– Ты ведь мафрианист, верно?

– Ну-у… – собственно, ранее он никогда так о себе не думал. – Ну да.

– Можешь ли процитировать символ веры?

Проклятие, как оно там?

– «Верую в Баэльт’Матран, Праматерь, из лона коей вышли боги, что, соединив общее видение, сотворили мир и все вещи в нем, над ним и под ним. А в конце создали разумных, к коим относятся…» И как-то там дальше, – внезапно он почувствовал себя ужасно глупо, не в силах вспомнить остального.

– Именно. Теперь ты понимаешь?

– Не совсем.

– О господи… – Деаргон возвел очи горе́. – Цетрон, что этот мальчишка делал в детстве?

– Без понятия, – честно ответил глава воров. – Я узнал его лишь семь лет назад, и было ему тогда годков десять-одиннадцать, он и сам не мог сказать сколько. Приплыл он сюда одной из барок, из тех, что курсируют вверх по реке, – и высадился на улицы. Попытался меня обворовать, ему не удалось, а нынче я стараюсь сделать из него человека. С переменным, впрочем, успехом. Работает он отчасти независимо, но придерживается правил гильдии. Несколько последних лет обучался разным вещам, но в теологии хорош не был никогда.

– Вижу. И все же что тебе известно о Господине Битв – Реагвире?

– Это сын Великой Матери. Во время Войн Богов он сражался с легионами Анеха Проклятого. Убил Гошфа Нежеланного – Праотца Тварей.

– Чудесно. Это все правда и одна из немногих вещей, относительно которых мы и жрецы Госпожи находимся в согласии. Дальше у нас начинается слишком уж большая разница в интерпретациях. Но прежде всего фактом остается то, что Реагвир был одним из Пяти Первородных – богов, первыми пришедших в мир. Факт также и то, что, увидев первых разумных, мыкающихся во тьме нового мира, он ощутил милосердие и склонился над ними, дабы объять их милостью своей. – Похоже, жрец, сам того не желая, принялся цитировать религиозные формулы. – Несомненно также и то, что изо всех рас особенно полюбил он истинных людей и первым выступил против Нежеланных, когда те пытались коварно сбить их с пути истинного, меняя их души и превращая в мерзких тварей.

Минутку-другую он глядел прямо в глаза парня, Альтсин же поймал себя на том, что неосознанно пытается вызвать в себе религиозное рвение. Деаргон оказался человеком с сильной харизмой.

– Это княжество почитало Реагвира сотни лет. Пожалуй, в изрядной степени оттого, что в схватку с Гошфом он вступил как раз неподалеку.

Говоря «неподалеку», Деаргон, похоже, имел в виду немаленький кусок побережья, поскольку всякий город и село в радиусе сотни миль от Понкее-Лаа полагало, что кости чудовища погребены именно подле него.

– Но триста лет тому к нам пришла Меекханская империя с ее культом Великой Матери. И хотя я и сам в глубине души отдаю ей надлежащие почести, не могу позволить, чтобы амбиции некоторых из жрецов, по-своему перетолковывающих святые книги, отвращали нас от почитания наибольшего из опекунов человечества. Я понимаю меекханцев, ибо у начал своей империи они вели кровавые битвы со жрецами Владычицы Битв, теми, кто позабыл об истинном служении и пытался создать собственное государство. Однако вскоре наступят времена, когда Реагвир займет надлежащее ему место на троне, что стоит так же высоко, как и трон Великой Матери. Как оно и пристало благороднейшему из Первородных.