Кто спрятался, тот и виноват - Татьяна Дихнова

Отыскав удобную скамейку, мы с Фарем расположились в тени раскидистого дерева, спасаясь от палящих лучей вовсю разыгравшегося солнца, мсье Генри же, практически незаметный в подобном освещении, отправился на разведку.

– Ты готов? – поинтересовалась я у зверька, рассеянно поглаживая его шелковистую шкурку.

– Да, – энергично кивнув, вякнул тот. Видимо, даже недолгий сон коренным образом сказался на настрое Фаря.

– План здания хорошо помнишь? Мсье Генри, безусловно, постарается найти ближайшее к залу заседаний окно, но, сам понимаешь, гарантировать ничего нельзя, и есть немаленький шанс, что тебе придется плутать по коридорам, стараясь при этом никому не попасться на глаза. Справишься?

– Не во'нуйся, – отрезал зверек и, взмахнув хвостом, в мгновение ока оказался на дереве.

Да уж… что-то я на самом деле разошлась. Все эти вопросы мы обсуждали уже не один раз, и, как справедливо замечал призрак, если я настолько сомневаюсь в способностях Фаря, не стоило ничего затевать. Если же я доверила оцелоту ответственную миссию, то обратного хода нет, и остается лишь уповать на разумность моего домашнего любимца. В конце концов, это я его воспитывала, к себе, в случае чего, и надо предъявлять справедливые претензии.

– Фарь, – начала я извиняться, но в этот момент вернулся мсье Генри, и следовало заняться более насущными проблемами, чем налаживание контакта со зверьком, который в любом случае не способен долго дуться.

– Я нашел окно, пойдемте, – сообщил призрак, и мы послушно двинулись за полупрозрачным проводником.

Следующая часть плана прошла как по маслу: вручив оцелоту в зубы флакон с зельем, я поцеловала темный нос и пролевитировала уже привыкшего к таким полетам зверя прямо до открытого окна на последнем этаже. Оставалось надеяться, что ко времени начала заседания Фарь, согласно своим утверждениям, сумеет найти зал совета и влить зелье в графин с водой, который затем отнесут на трибуну.

– Хватит стоять как истукан, – в привычной, не слишком почтительной манере обратился ко мне мсье Генри. – Иди уже, а то все лучшие места займут.

– Что-то я очень сомневаюсь, что найдется много желающих поглазеть на дебаты парламента, – хмыкнула я, но к входу послушно направилась.

Когда строилось это здание, его назначение было известно изначально, и проект учитывал все ошибки прошлых построек и современные нужды. Так уж получилось, что к моменту основания столицы жители страны проявляли живой интерес к большой политике и не удовлетворялись слухами о заседаниях, полученными из третьих рук. Нет, люди хотели самолично присутствовать при вынесении главных решений. Но вот, увы, ни одно из помещений, в которых заседали городские советы, не могло вместить в себя хоть какое-то количество наблюдателей, не говоря уже о том, что пускать заинтересованных лиц непосредственно на соседние ряды с членами совета было… ну, как минимум не вполне безопасно. Случались инциденты.

Соответственно, когда возводилось здание, по коридорам которого я в настоящий момент двигалась, то желания простого народа учли и наряду с амфитеатром зала парламентских заседаний предусмотрели и балкон – для зрителей. С него как на ладони просматривался весь зал, от огромных входных дверей, сплошь напичканных магическими сканерами, до маленькой дверцы за сценой – она вела в подсобную комнатушку, приспособленную для технического персонала. Вместе с резными перилами балкон от остального помещения отделяло силовое поле. Да, безусловно, охранники на входе проверяли посетителей на предмет оружия или магических амулетов, но до маразма никто не доходил, и, соответственно, некоторое содержимое женских сумочек, к примеру, маникюрные ножницы или сок, представляло опасность для выступающих. Точнее, при наличии поля эти вещи как раз никакой опасности уже не представляли. Поле также при желании могло стать звуконепроницаемым, но на моей памяти это его свойство никогда не использовалось – столичная публика вела себя на редкость прилично, и никаких жестких мер воздействия не требовалось. Присутствующие просто сидели в удобных креслах и, тихо переговариваясь, наблюдали за процессом управления страной.

Хм… похоже, в пророческих замечаниях о количестве зрителей я ошиблась. У дверей, ведущих на балкон, маячил не один, а целых два охранника. И, замечу, они отнюдь не в потолок плевали, а тщательно осматривали всех желающих попасть внутрь, из коих уже образовалась небольшая очередь. Вздохнув, я покорно пристроилась в ее хвост.

Стоит отдать охране должное – осмотр проходил весьма расторопно, и, убедившись, что я не собираюсь снести здание совета до фундамента при помощи небольшой магической бомбы, меня пропустили внутрь. Едва я вошла в широкие двустворчатые двери и обвела глазами несколько заполненных людьми рядов кресел в поисках свободного места, как меня окликнули:

– Мадемуазель Нуар, идите к нам!

Повернув голову, я похолодела. Дружелюбно улыбаясь, мне махали руками супруги Пуррье. Откуда, вот откуда они здесь взялись? Сидели бы тихо в гостинице на краю Кохинора да видами местного пруда любовались. Неужели им на самом деле интересно заседание парламента? А мне что теперь предлагается делать? Спешно менять планы? Безусловно, я могу заорать на весь зал: «Не пейте из этого графина», но вряд ли это возымеет должный эффект, и в любом случает, выпьет Ральф или нет, внимание общественности мне обеспечено, а, как верно замечалось, хороший детектив – незаметный детектив. Надо изыскать способ удалить чету Пуррье из зала заседаний.

Улыбнувшись, я двинулась навстречу клиентам.

– Добрый день. Какими судьбами? Вот уж никак не ожидала вас тут увидеть.

– Это зря. В смысле, что не ожидали, – пояснил мсье Пуррье. – Мы прибыли вчера, специально чтобы здесь присутствовать. Весь город гудит в предвкушении сегодняшнего заседания. Никто толком не знает, что именно планируется, но все уверены, что нечто крайне важное. А вы, Айлия, часом не в курсе? Ведь хорошему детективу по статусу положено обладать такой информацией.

Хм… теперь я понимаю, от кого у Ральфа талант к политике. Мсье Пуррье только что весьма качественно припер меня к стенке. Причем, я полагаю, сделал это совершенно непреднамеренно. С одной стороны, я, безусловно, знала, в чем дело, и испытывала некоторое желание похвастаться своей осведомленностью. С другой же, расскажи я клиентам правду – их никакими силами отсюда не уберешь, а перспектива того, что родители Ральфа станут свидетелями грозящей разыграться на заседании сцены, приводила меня в состояние, близкое к паническому ужасу. Но колебалась я недолго.

– Да, вы совершенно правы, информацией про повестку сегодняшнего дня я обладаю. И могу со всей ответственностью заявить вам, что не планируется совершенно ничего хоть сколько-нибудь интересного.

– Но как же так, – разочарованно потянула мадам Ромена и обвела рукой заполненные ряды для зрителей. – Почему же собралось столько народу?

Я пожала плечами.

– Полагаю, они тоже попались на закинутую кем-то из газетчиков утку. И если мне еще имеет смысл посещать заседания, просто в силу профессиональных обязанностей, то вам, мне кажется, совершенно незачем тут находиться. Лучше музей посетите.