Пути Звезднорожденных - Александр Зорич

Пока «морская колесница» со скромным императорским гербом на боку причаливала, они занимались любовью прямо в лодке, мерно покачивавшейся на волнах у крохотного причала из десятка полусгнивших бревен.

На вид парочке было лет по тридцать, хотя Хармана была уверена – на самом деле обоим любовником едва ли исполнилось восемнадцать.

– Ты хоть прикройся что ли – а то разложила тут свои причиндалы…

– Угу, – отвечала девушка, закрывая грудь и живот обтерханной дерюжкой. Сообщение любовника не сподвигло ее даже на то, чтобы поднять голову и полюбопытствовать Фелиб, как и многие любители дым-глины, была совсем-совсем не любопытна. – Ты че, даже посмотреть на них не хочешь? – Не-а.

– Ну ты и дура! Ты хоть «морскую колесницу» видела когда? – не унимался Манга, во все глаза наблюдая за тем как Хармана, стоя у «воротила», управляется с двумя чудовищной величины тварями – У-гу. – Ну и как – скажи клево? – Не-а.

– Что б ты сдохла, Фелиб! Даже поговорить с тобой не о чем! – Манга раздраженно сплюнул выпрыгнул из лодки на пристань, благо Хармана и Элай были уже совсем близко. – Эй! Эгегей! Не боись! Причаливай! – закричал он.

По всему было видно, что Элай и Хармана отнюдь не морская стража Пелнов, а значит – почти друзья. Хотя какие могут быть друзья у контрабандистов?

– Ты…Ты Хозяйка? – спросил ошарашенный Манга, когда его взгляд упал на перстень, украшающий руку Харманы.

Перстень, в котором сиял огромный алмаз, являлся знаком главенства над Домом Конгетларов. Десять лет назад Хармана и Герфегест, последний из Павшего Дома Конгетларов, обменялись перстнями в знак равенства их союза.

– Да, Хозяйка Гамелинов, – кивнула Хармана. – И Конгетларов тоже.

Впрочем, Манга освоился с этой умопомрачительной новостью очень быстро. В самом деле, дым-глина показывала ему и не такое. В его скромной лачуге бывали Хозяйки и позабористей.

– А я – Элай. Из Сармонтазары… – представился юноша, озирая крохотное поселение, состоящее из пяти неопрятных домиков, крытых сушеными водорослями.

Манга не был одним из тех невежественных рыбаков, что предпочитают вести беседы, не удаляясь от своей лодки. Ему были ведомы нравы аристократов столичных трущоб. Он видел много благородных в столице и вдосталь насмотрелся на их церемониальные расшаркивания. За то его и прозвали Столичным Щеголем. Он бы и сейчас здесь не сидел, если бы не эта проклятая история с его друзьями, которые с месяц назад подобрали в Поясе Усопших какую-то чудную девку по имени Син, а она возьми и сдохни. Ну им все было хихоньки да хахоньки – пустили по кругу, пока теплая. Только он один, Манга, отказался – своя Фелиб под боком и, хвала Намарну, живая. Потом все врубили по дым-глине и о девке позабыли. Наутро продрали глаза – девка все еще теплая. Позубоскалили – и снова по кругу. Манга им – «все, завязывайте, отдайте на прокорм крабам», а те к ней вроде как привязались. В общем, дурни, поплыли в Лорк дым-глину сбывать, а девку с собой взяли. И с концами – ни друзей, ни девки. Одни знакомые рыбаки из Лорка недавно приволоклись вместе пыхнуть после доброго лова, от них и узнал – погорели они. А за то, что с девкой дохлой валандались, выдал им Тай-Кевр по самые не балуйся. В общем, ясно, эта Син всех сгубила. Рыбаки еще потом клялись Яростью Вод Алустрала (вроде благородные!), что девка эта живехонькой оказалась. Так Манга им, чтоб не клялись всуе, насовал по наглым дыням от души. Даром, что один против четверых…

В свете всех этих печальных событий появление Хозяйки далекого северного Дома показалось суеверному Манге загадочным, но добрым знаком. Он еще не вполне понимал, какую выгоду сможет извлечь из этой встречи, но чувствовал, что выгода будет. А с теми, кто несет выгоду – будь вежлив. Вежлив до тех пор, пока не улучишь удобного момента выпустить им кишки.

– Прошу в мой дом, – сказал Манга, отвешивая радушный и вполне столичный поклон Хармане и ее спутнику.

– Фелиб, вставай! Надо гостей принимать! – крикнул он через плечо своей подружке.

– Угу, – послышалось в ответ.

– …Итак, мне нужны еда, вода и карта. Помоги мне и ты не будешь жалеть о том, что поступил так.

Манга почесал пятерней затылок. Слишком многого хочет эта высокородная беглянка.

– Хм… А что ты заплатишь, госпожа? – поинтересовался он и в его карих глазах заиграли искорки вполне умеренного своекорыстия.

Как ни странно, этот вопрос застал Хозяйку Гамелинов врасплох. Она давно отвыкла платить собственноручно за что бы то ни было. Впрочем, никогда особенно и не привыкала. Будучи не просто «благородной», а благороднее всех благородных Гамелинов, Хармана впитала кое-какие дурные привычки вместе с молоком матери, которая, как и она, была Хозяйкой Дома. Платить? Но на то существуют распорядители, казначеи и прочая дворовая шушера. Руки женщины, которой ведом Путь Стали, не должны быть запятнаны прикосновениями к презренному металлу.

Но теперь, похоже, от нее требуют именно его – этого самого металла. Золота. Золотишка. Рыжняка.

– Не подождешь ли ты до нашего возвращения? – спросила Хармана. – Слово Хозяйки, ты получишь сполна и даже больше. Деньги привезут тебе мои доверенные люди…

Рот Манги скривился в недоброй ухмылке.

– Не подожду, Хозяйка. Я не могу ждать долго. Тем более, я не могу ждать вечно. Ведомо ли тебе, Хозяйка, что тот, кто следует в Пояс Усопших, обычно обрекает своих кредиторов именно на вечное ожидание?

– Резонно, – отрезала Хармана.

Она осмотрела себя с головы до ног. Ничего. Ровным счетом ничего, кроме прекрасного тела.

«Но расплачиваться с этим мужланом своим телом – это чересчур. Его проще убить».

И если бы только Харману не тошнило при одной только мысли об очередном бессмысленном убийстве, она бы уже давно прикончила и Мангу, и его не отличавшуюся разговорчивостью подругу.

Впрочем, у Харманы был перстень Конгетларов. Никто из Пелнов, обыскивавших ее, не решился посягнуть на него, ибо под небом Синего Алустрала алчность никогда не переходит некоторые границу, по другую сторону которой лежат Перстни Хозяев Домов. Люди Алустрала были уверены – над тем, кто посмеет присвоить себе Перстень, будет тяготеть тяжелое проклятие.

Перстни Хозяев не продаются. И дарить их можно только равным. Нет, Манга не возьмет перстня Конгетларов, даже если Хармана предложит его в уплату за бурдюк с водой и мешок пшена. Он не сумасшедший… «Но чем же в таком случае с ним расплачиваться?»

– Хармана, возьми вот это, – воцарившуюся тишину нарушил голос Элая.

Он держал в руках шикарный женский браслет из черных камней. От браслета разило странной, нездешней магией – Хармана не могла понять какой именно. «Надо полагать, той, что в ходу на его, Элая, родине?»

Хармана осторожно приняла браслет и повертела его на пальцах. Да, весьма дорогая вещица, способная украсить шкатулку любой модницы, хотя она, Хармана, не одела бы его на руку ни за какие блага мира. Какая-то пугающая, неживая мощь неслышно клокотала внутри черных камней. Какая-то неведомая злая сила таилась в них.