Убийство в Тамбовском экспрессе - Валентина Андреева

Напротив нас сидела Кэтька со своим стоматологом, который буквально смотрел нам в рот (неужели специфика профессии?), молчал и без конца улыбался, демонстрируя свое расположение. Кэтька заискивающе надоедала своими предложениями о дополнительных услугах: подогреть, налить, добавить и прочее. Замучались отнекиваться. Рядом с нами устроился обладатель личного стула изящный «сиамец» — кот по кличке Бучик. Устал бедняга носиться по мебельным верхам с залетом на оконные занавеси. И как мне могло прийти в голову, что он тоже в гостях? А носится, потому что отогрелся. Грешным делом определила постоянной средой его обитания собачью конуру, с которой он был скован одной цепью… За котом сидели заплаканная Ульяна и кутающаяся в плисовый плед Галина. Проводница выглядела несравненно лучше, чем на своей бывшей даче. Иногда она гладила невестку по руке и, наклоняясь к ней, что-то тихо нашептывала.

Я в полной мере оценила деликатность присутствующих. Никто не высказал недовольства в наш адрес. Вероятно, сочли наше постоянное вмешательство упрямым, но все-таки героическим желанием выручить Кэтьку. Иных участников событий мы спасали вынужденно. Чтобы не мешали выручать Кэтьку! Стоматолог позволил себе заочно пожурить Пруткова. Своим пьяным демаршем он едва не сорвал «все дело». Наташка тут же парировала — не стоит затрагивать многострадальную личность Олега. Технические причины, по которым его личность в данный момент лыка не вяжет, являются дамокловым мечом, ибо его пробуждение будет ужасным. Кто не испытывал это состояние похмелья, пусть первым бросит в него камень.

Добровольцев не нашлось. Разговор за столом оживился, и Мусалов, ярость которого утихла, предложил витиеватый тост за дружбу. Частный детектив Потапов (не уверена, что он уже считал нас с Наташкой близкими людьми) одобрительно его приобнял, но выпить свой бокал неуспел, отвлек звонок по мобильнику. Так с бокалом и выскочил из-за стола. Хорошо, что он был не полным, иначе бы расплескал. Вернулся с пустым, задумчиво покачивая его за тонкую ножку. Чувствовалось, что человек немного не в себе. Это же подтвердила его неадекватная реакция на пожелание Анастасии всем спокойной ночи. Ей надоело общее собрание и журнал, она встала, намереваясь покинуть общество. Пронося себя мимо Потапова, вынужденно приняла от него пустой бокал и явно опешила от просьбы плеснуть в него молочка. Реакция дамы была отнюдь не царской: «Охренел?!» Бокал при этом полетел в сторону и с нежным звоном разбился о стену. Анастасия, молниеносно подсчитав ущерб, сообщила Мусалову, что при разделе имущества она не будет претендовать на разукомплектованный набор бокалов для вина, пусть им Мусалов сам подавится. Судя по его вновь вспыхнувшей ярости, спокойной ночи не предвиделось. Отсыпаться лучше дома. И тут Наташка, переорав общий гвалт, предложила тост за женщин. Достигнув определенного уровня «разогрева», за нас обязательно пьют в любой компании. Анастасия, метнув на нее удивленный взгляд, перестала пятиться к лестнице, немного помедлила, вновь обретя царское величие, развернулась и гордо прошествовала вверх. Надо полагать, в спальню.

Пить за что бы то и за кого бы то ни было больше не хотелось. Не нравится мне это дело, тем более без настроения. Воспользовавшись общим замешательством, я решила откланяться, выразив искреннюю радость по поводу того, что хорошо то, что хорошо кончается. Диск, много повидавший на своем пути продвижения к благородной цели, наконец-то попал в честные руки, и я предлагаю почтить минутой молчания Кэтькины тапки, безвременно погибшие в огне вместе с дачей Прутковых…

Минута молчания была идеально тихой. Выражение лица частного детектива Потапова было таким, что я сразу поняла — нам с Наташкой можно называть его Игорянычем.

Спустя каких-нибудь полчаса в гостиной сидела уже не разрозненная, а очень тесная кампания близких по духу людей. Благодаря общим усилиям события последних пяти дней представали в четком и понятном варианте.

За некоторое время до Нового года к стоматологу Тимуру Игнатьевичу Егорову обратилась за помощью очередная жертва острой боли. Кистозный зуб требовал удаления, и Тимур, готовя шприц для инъекции обезболивающего, усиленно отвлекал ее внимание от предстоящей экзекуции. Уж очень жертва хватала его за руки, пытаясь выбить из рук инструменты. Операция прошла удачно, что Тимур с удовольствием отметил на следующий день в ходе контрольной проверки. Краткое общение кончилось тем, что врач и пациентка неожиданно выявили общие интересы. Стоматолог Тимур Егоров и женщина-журналистка были начинающими коллекционерами холодного оружия, в частности, ножей. Через несколько дней они уже общались, как старые друзья. Именно поэтому у Тимура не вызвала удивления скороспелая просьба знакомой временно подержать у себя ее небольшую коллекцию, а заодно диск с рабочими материалами для новой статьи. Маленький, всего-то сантиметров восемь в диаметре. Главное, не оставлять все это без присмотра и никому, кроме нее самой, не отдавать, а равно не говорить об этом с кем бы то ни было. Особо подчеркнула — никому и ни с кем! Егоров расценил просьбу как обычную тревогу коллекционера за сохранность своих экспонатов. Ножи в количестве десяти штук и в самом деле были раритетными. Как выяснилось, женщине необходимо присутствовать на очень ответственной конференции в другом городе, задумку поставить квартиру на сигнализацию она реализовать не успела. Времени до отъезда у нее в обрез, коллекцию и диск закинет Тимуру прямо на работу. Через пару дней вернется и заберет.

Она не вернулась. Тимур серьезно обеспокоился, стал без конца названивать ей по мобильному номеру. Безрезультатно! А спустя пять дней в регистратуру клиники наведался следователь прокуратуры, проявивший интерес к стоматологу Егорову. Сидя у него на приеме в стоматологическом кресле, слегка приоткрыл рот только для того, чтобы спросить сквозь зубы, какие отношения связывают его с бывшей пациенткой. Тимур сухо поинтересовался, кто она такая, но в это время зазвонил мобильник, который доктор забыл отключить. Следователь поморщился и невежливо выхватил его у Тимура из рук. Пощелкав кнопками, сухо напомнил «забывчивому» стоматологу о массированных звонках журналистке.

— У вас серьезная проблема с прикусом, — спокойно сообщил Тимур следователю. Улучив благоприятную секунду и игнорируя его сопротивление, сунул бедняге в рот непонятную тому черную полоску бумаги, велев сжать ее зубами и не разжимать до его возвращения. Отсутствовал он меньше минуты, но за это время успел убрать в карточке журналистки время и цель ее последнего посещения стоматологической клиники. Вернувшись в кабинет, напугал следователя грозным звяканьем инструментов и печальным прогнозом на будущую беззубость, а потом сказал о безответственности пациентки и поблагодарил следователя за напоминание. Ей необходимо срочно явиться в клинику для продолжения лечения.

Промедление грозит такими тяжкими последствиями, как… Следователя они не заинтересовали.

Не долго думая, Егоров оформил отпуск на новогодние каникулы. Руководство пошло навстречу. Две путевки в Норвегию сулили замечательный отдых с Катюшей. Переживал только о том, что не получалось уехать до Нового года. Ну а дальше все пошло вкривь и вкось. Разорванные Катериной авибилеты, ее бегство в глушь, в деревню, травмированная нога… В свое время несовместимость травмы с катанием на лыжах меня насторожила, нормальным людям следовало отменить поездку. Но Тимур в тот момент думал только о том, что оставленный ему на хранение диск необходимо надежно спрятать. Хотя бы на какое-то время вывезти из страны, а там будет видно. Он успел посмотреть его взрывоопасное содержание. Мусалова с первого момента знакомства воспринял как противника и продолжал веровать в это вплоть до последнего времени, считая нас доверчивыми разинями.