Украина - противостояние регионов - Александр Широкорад

Еще на XII партсъезде в 1922 г. многие делегаты, в большинстве своем приехавшие с окраин, предлагали создать единую и неделимую советскую республику, в составе которой будут только губернии. Другая группа коммунистов, в которую входил и Сталин, предлагала создавать только автономные республики и области.

4 сентября 1922 г. член политбюро компартии Украины Д.З. Мануильский писал Сталину, что надо действовать «в направлении ликвидации самостоятельных республик и замены их широкой реальной автономией, национальный этап революции прошел».

24 сентября 1922 г. Сталин написал Ленину: «Либо действительная независимость и тогда — невмешательство центра... либо действительное объединение в одно хозяйственное целое с формальным распространением власти СНК, ЦИК и экономсоветы независимых республик, т. е. замена фиктивной независимости действительной внутренней автономией республик, в смысле языка, культуры, юстиции, внудел и прочее».

Именно в этом письме, кстати, оно не случайно не было помещено в сочинениях Сталина, говорится, что «молодое поколение коммунистов на окраинах игру в независимость отказывается понимать как игру, упорно признавая слова о независимости за чистую монету "и также требуя от нас проведения в жизнь буквы конституции независимых республик...»[180].

Ленин гневно обрушился на сторонников «автономизации». Он утверждал, что мало формального равенства между республиками, нужна большая забота о малых нациях, способная возместить прежнее неравенство. «Лучше пересолить в сторону уступчивости и мягкости к национальным меньшинствам, чем недосолить», — говаривал Ильич.

Ильич весьма поверхностно разбирался в национальном вопросе. Ему, видимо, и в голову не приходило, что на Украине, в Грузии, Казахстане и других республиках люди говорят на десятках языков и диалектов. И, заставляя всех поголовно учить украинский, грузинский, казахский и другие «титульные» языки, он насаждает дискриминацию куда худшую, чем при «проклятом царизме».

Представим себе сельскую школу в Татарстане, где учится башкирский мальчик, или школу в Башкортостане, где учится татарский мальчик. В любом случае бедный ребенок должен учить четыре языка — свой родной, язык «титульной нации», русский и английский. Риторический вопрос: какая сельская школа, что в 1936 г., что в 2008 г. может дать ему знание четырех языков, чтобы он умел грамотно писать и свободно говорить на каждом из них? В итоге ежегодно оканчивали и оканчивают сейчас школу десятки миллионов безъязычных, то есть не владеющих свободно ни одним языком, выпускников.

В марте 1924 г. в СССР из эмиграции приезжает Михаил Грушевский, а затем и еще ряд националистов. Грушевский становится академиком Всеукраинской академии наук и руководителем ее историко-философского отдела. Вновь началось печатание «Истории Украины-Руси», выдаваемое Грушевским за свой официоз.

В апреле 1925 г. генеральным секретарем ЦК КП(б)У становится Лазарь Моисеевич Каганович.

При предшественнике Лазаря Моисеевича на посту руководителя КП(б)У Э.И. Квиринге количество школ с преподаванием на украинском языке росло быстро, и одновременно так же быстро сокращалось число русскоязычных школ. Но Квиринг понимал, что навязать малороссам чужой им язык в кратчайшие сроки будет весьма сложно, и предупреждал, что украинизация — «долговременный, постепенный процесс», требующий «еще не одного пятилетия», что необходимо подготовить «соответствующие кадры учителей» и вузовских преподавателей. Квиринг ерничал, заявляя: «Каждый шовинист-украинец будет вопить о принудительной русификации аж до того времени, пока останется хоть один профессор музыки или гистологии, который читает лекции на русском языке»[181].

В Отчете Киевского губернского комитета КП(б) Украины говорилось, что после полутора лет украинизации уровень знания украинского языка сотрудниками различных учреждений губернии следующий: 25% проверенных «абсолютно не знают» украинского языка, 30% «почти не знают», 30,5% «слабо знают» и лишь 14,5% более-менее знают украинский язык. Примечательно, что значительный процент среди слабо знающих, почти не знающих и даже абсолютно не знающих украинский язык составляли украинцы по происхождению.

На I Всеукраинском учительском съезде констатировалось, что украинцы упорно не хотят учить «рiдну мову». «Они оправдываются тем, что говорят: это язык галицкий, кем-то принесенный и его хотят кому-то навязать; шевченковский язык народ давным-давно уже позабыл. И если б учили нас шевченковскому языку, то, может быть, еще чего-то достигли, а галицкий язык никакого значения не имеет»[182].

С.А. Ефремов в своем дневнике в октябре 1924 г. писал о нежелании коренного населения украинизироваться: «Наиболее серьезно к украинизации отнеслись служащие-евреи. И действительно, за эти полгода выучились». Но в то же время украинцы («тоже малороссы») вслед за великороссами всячески противились украинизации и упорно не желали учить «рiдну мову»[183].

Тотальной чистке подвергнулся аппарат управления. Главным критерием, которым руководствовались при назначении на высокие посты, стала "национальная сознательность". Львовская газета "Дiло", ведущий печатный орган украинского движения в Галиции, восторженно писала о положении в советской Украине: "Возобладала там какая-то лихорадочная работа вокруг втягивания на ответственные должности партийных, а в советскую работу (т. е. работу в органах советской власти) вообще всяких, значит, и беспартийных украинцев, с подчеркиванием, чтобы они были не территориальными, но национально сознательными украинцами".

Очень медленно проникала в народ украинская литература. Украинские писатели, сегодня считающиеся классиками, еще в 1920-х годах были в большинстве своем непопулярны и даже неизвестны на Украине. Их произведения были включены в обязательную программу "курсов украинознавства", но слушатели не интересовались ими и, как правило, уклонялись от изучения...

"Энеиду" Котляревского знает очень незначительная часть слушателей (хорошо, если хоть отрывки из хрестоматии Плевако). Масса слушателей, как это ни странно, жалуется обычно на непонятность "Энеиды"»[184].

Сторонники украинизации вдалбливали населению: «"Признававшееся до сих пор формальное равенство между двумя наиболее распространенными в Украине языками — украинским и русским — недостаточно...", ибо "жизнь, как показал опыт, приводит к фактическому преобладанию русского языка". Получалось как в анекдоте: раз жизнь противоречит линии партии, то тем хуже для жизни. Но это был не анекдот. Борьба с русским языком началась всерьез...