Почти невинна - Джейн Фэйзер

Странная улыбка коснулась тонких губ. Пусть предпринимают все возможные меры предосторожности. Он ударит неожиданно и исподтишка. Против оружия Шарля д'Ориака у них нет защиты. А это оружие у него есть.

Магдалена, сидевшая на своем любимом месте — подоконнике, испуганно подняла голову, когда в дверях комнаты появился ее муж.

— О, господин, как вы меня здесь отыскали?

— Лорд де Жерве подсказал. Очередное предательство ударило в самое сердце, и Магдалена молча повернулась к окну.

— Ты должна возвратиться к гостям, — потребовал Эдмунд, входя в комнату. — Пойми, Магдалена, это крайне неучтивое поведение.

— Знаю. Но не могу вынести общества своего кузена. Так было всегда.

— Да, лорд де Жерве и об этом сказал. Но ты должна держать себя в руках, — сурово ответил Эдмунд, и хотя необходимость упрекать жену казалась ему неприятной и странной, все же каким-то непонятным образом доставляла некое извращенное удовольствие. Он имел право, и осуществление его предполагало близость, ту самую, которая только и могла дать ему покой и удовлетворение.

— Я презираю его, — с тихой яростью призналась она. — Он желает мне зла, Эдмунд.

— Я не позволю ему обидеть тебя, — заверил он, осторожно беря ее за руку и боясь, что Магдалена отнимет ее. Но жена не отстранилась.

Гай де Жерве говорил ей то же самое, и она безоговорочно ему верила. А вот мужу не слишком, но если выразит сомнение вслух, от этого будет только хуже им обоим.

Она улыбнулась и соскользнула с подоконника.

— Да, Эдмунд, я знаю. Давай вернемся к гостям. Они, наверное, удивляются нашему отсутствию.

Шарль д'Ориак старался ничего не упускать из виду. Других планов у него пока не было. Следующий шаг подождет, пока Гай де Жерве не покинет Брессе, чтоб вернуться в Англию. Но он еще с толком использует результаты своих наблюдений.

Сегодня же, перед вечерней службой, он впервые увидел ребенка, дочь Эдмунда де Брессе.

Леди де Брессе гуляла с гостями в парке под пение менестрелей, доносившееся из розария. Она держала на руках ребенка и, время от времени прерывая беседу, наклонялась, чтобы улыбнуться малышке. Та не спала: серые глаза с любопытством поглядывали по сторонам.

— Ваша дочь, госпожа?

Услышав тихий голос, Магдалена подскочила от неожиданности. Руки инстинктивно сжались, словно оберегая младенца, и тот немедленно издал громкий вопль.

— Тише, голубка, — прошептала Магдалена, нежно укачивая дочь. Зои замолкла и немигающе уставилась в лицо нагнувшегося над ней человека.

— Прекрасное дитя, — заметил он. — И волосы совершенно необычайного цвета.

Он с улыбкой посмотрел туда, где находился Гай де Жерве, такой же настороженный, как и его гость. Заходящее солнце зажгло огнем его волосы.

Ледяное стальное лезвие заворочалось в животе Магдалены, проследившей за направлением взгляда д'Ориака. Рядом с Гаем стоял ее муж с волосами темными как вороново крыло. Магдалена инстинктивно метнулась к ним, отчаянно стремясь найти у этих двоих защиту для ребенка, который в каком-то смысле слова принадлежал обоим.

— Как по-вашему, господа, Зои немного выросла за эти дни? — пролепетала она, протягивая им ребенка.

От Гая не укрылся ее панический страх. Он чувствовал ее смятение, хотя не слышал, о чем они говорили с Шарлем. Теперь же, когда он взял девочку, Магдалена ощутила себя в полной безопасности.

— Она потяжелела вдвое с тех пор, как я держал ее в последний раз, — спокойно заверил он, глядя Магдалене прямо в глаза, словно передавая ей свою уверенность. Неохотно лишив себя наслаждения снова держать на руках дочь, он передал Зои Эдмунду. — А ты что думаешь?

Эдмунд по-прежнему немного неловко прижал к себе Зои, но его гордая улыбка, с которой он взирал на малышку, вызвала бурю раскаяния и угрызений совести в душе Гая и удовлетворенную ухмылку на устах Шарля д'Ориака.

— Я заберу ее в дом, — поспешно предложила Магдалена. — Скоро прозвонят к вечерне, и ей давно пора спать.

Она взяла Зои и направилась к воротам сада, где уже стояла Эрин, готовясь взять воспитанницу, как только ее мать решит, что уже надышалась вечерним воздухом.

А Шарль подмечал и другие детали, кроме золотисто-рыжих волос, кудрявившихся на головке девочки. От него не укрылись и муки этой троицы. Он был готов поклясться, что и леди Магдалена, и Эдмунд де Брессе, и Гай де Жерве глубоко несчастны. Недаром чутье у него на любовные тайны, как у хищника на кровь раненого животного!

Он видел, как смотрел де Брессе на свою жену, как провожал глазами каждое ее движение. А голодный блеск его глаз говорит лучше любых слов! Де Брессе вожделел эту женщину, и это вполне понятно, но было что-то еще. Что-то еще, чего Эдмунд хотел от нее, но так и не получил. Шарль не догадался, в чем дело, но какая разница?! Главное, что муж запутался в змеиных кольцах ее чувственности, в волшебных тенетах жаркого тела точно так же, как Гай де Жерве и сам Шарль. Такой муж окажется плодородной почвой для тех семян, которые посеет Шарль.

Наблюдение за Гаем ничего не дало, если не считать, что тот держался с женщиной холодно, а по прошлому визиту Шарль знал, что такие отношения между этими двумя по меньшей мере неестественны. Так чем же объяснить такое отчуждение?

На это у Шарля ответа не было.

Три дня турнира показались Магдалене целой вечностью. Но на этот раз дело было не только в скуке. Она достигла той точки отчаяния, когда мир кажется безрадостным и уже не ждешь ничего хорошего от жизни. Правда, она не знала, что Гай испытывает совершенно то же самое. Скорее бы все это миновало! Она уже смирилась с тем, что все кончено, и теперь осталось только дотерпеть до того момента, пока последние десять месяцев станут далеким воспоминанием, и только маленькая Зои будет подтверждением реальности ее далекой, но не забытой любви.

Только вот в сердце словно сидел острый кинжал, который проник еще глубже, когда она увидела кузена. Какое счастье, что через три дня его не будет в замке! И наверное, ей станет легче, когда Гай тоже уедет.

Поэтому Магдалена сейчас сидела в ложе и улыбалась в ожидании последней общей схватки, которая положит конец пытке настоящего и ознаменует начало страданий будущего.

Когда рыцари показались на ристалище и прежде всего подъехали к ложам, выразить почтение своим дамам, Магдалена встала и перегнулась через перила.

— Господин де Жерве! Умоляю вас взять мой залог вместе с молитвами за ваше благополучие и успех! — воскликнула она, протягивая носовой платочек.

— С радостью и почтением, леди. Для меня это большая честь, при условии, что я получу разрешение вашего мужа, — ответил Гай, ничем не выказав удивления.

Эдмунд обвязал золотистым газовым шарфом Магдалены золотого сокола, красовавшегося на шлеме, но, услышав разговор, вспыхнул от удовольствия.