Не учите меня жить! - Мэриан Кайз

В видеопрокате Адриан встретил меня как потерянную в далеком детстве сестру.

— Люси! Ты где пропадала? — заорал он с другого конца зала. — Сто лет тебя не видел. Сто лет!

— Привет, Адриан, — одними губами ответила я, надеясь, что он убавит звук, если подать ему хороший пример.

— Чему мы обязаны таким удовольствием? — завопил он. — Одна, в субботний вечер! Он что, тебя бросил?

Я натянуто улыбнулась и попросила «Тельму и Луизу».

Пока Адриан искал на полках кассету, я оценивающе разглядывала его. Это в моих интересах, говорила я себе. Теперь, когда я снова одна, надо глядеть в оба, чтобы не пропустить предсказанного мне миссис Нолан потенциального мужа. А он ничего. Задница красивая, просто не к чему придраться, кроме того, что это не задница Гаса. И улыбка приятная, но опять же — не улыбка Гаса.

В общем, зря я тратила время: моя голова была занята только Гасом, и на другого мужчину даже смотреть не хотелось.

Все равно я не до конца верила, что с Гасом покончено: слишком мало времени прошло. Меня нужно было ошарашить доказательствами, как пыльным мешком по голове, нужно сбить с ног, чтобы я действительно поверила. Отказываться от приятного тяжко, и отпускать любовь с легким сердцем я не умею.

С одной стороны, я точно знала, что больше никогда не увижу Гаса, с другой — не могла перестать надеяться, что мы как-то объяснимся (вряд ли, конечно, ну и что) и начнем все сначала.

После видеопроката я зашла в соседний магазинчик за вином. Там толпились молодые, счастливые люди, покупавшие бутылки вина, светлое пиво в банках и сотни пачек сигарет. Меня вдруг пронзило давно знакомое чувство, что жизнь — праздник, на который меня не пригласили. Ощущение сопричастности ненадолго вошло в мою жизнь, пока я была с Гасом, но теперь я снова чувствовала себя чужой на этом пиру.

Медленно, чтобы потянуть время, возвращаясь домой, я вдруг ударилась в панику, убежденная, что в этот самый момент мне звонит Гас. Тогда я бросилась бегом по улице, влетела в квартиру, задыхаясь, кинулась смотреть, не мигает ли красный глазок автоответчика, но он тупо таращился на меня и не мигнул ни разу.

Я медленно напивалась и в конце концов еще раз набрала тот номер, что дал мне Гас. К счастью, никто не ответил; хотя в тот момент я этому не обрадовалась, наоборот — страшно разозлилась, была просто вне себя от бешенства. Мне хотелось всего лишь поговорить с ним, я знала, что он все объяснит, если удастся с ним поговорить!

Пьяна я была настолько, что даже подумывала взять такси, поехать в Кэмден, пройтись по улицам, по пабам, в которые он меня водил, и поискать его, но, слава богу, что-то меня остановило — вероятно, мысль о том, что он может оказаться не один, а с этой таинственной Менди. Все же в моей дурной голове осталась хоть крупица разума.

Я проснулась в тишине воскресного утра. Еще не встав с постели, поняла, что в квартире пусто и Карен с Шарлоттой дома не ночевали. Было всего семь часов, а я уже совершенно проснулась и была совершенно одна. Чем же занять голову, чтобы не думать об одиночестве? Как запретить себе сходить с ума от мыслей о Гасе?

Я мучилась не только оттого, что Гас меня бросил; мои мечты о замужестве тоже приказали долго жить. Отказаться от иллюзии, оказывается, почти так же трудно, как отпустить человека.

Разумеется, я сама во всем виновата. Не следовало серьезно относиться к бредням миссис Нолан. Я же ругала Меган и Мери-дию за то, что они ей поверили, и вот — не прошло и дня, как поверила сама! И вместо того чтобы воспринять отношения с Гасом как случайный романчик, я решила, что он создан для меня и мы будем вместе вечно.

Я пыталась убедить себя, что никакой особой моей вины тут нет. Миссис Нолан почуяла мою неуверенность и одиночество и сказала мне то, что я хотела услышать. И если само замужество — белое платье, ссоры с мамой, горы салатов и прочее — могло меня и не прельстить, перспектива встретить родственную душу очень обрадовала.

Теперь остается винить только себя, что купилась на всю эту чушь.

Я лежала в кровати с пухнущей от мыслей головой, обвиняла себя, потом оправдывала, потом опять обвиняла, прислушивалась, не звонит ли телефон, терзалась убийственной ревностью к неизвестной Менди и одновременно надеялась, а вдруг Гас просто дружит с ней, верила, что Гас еще может позвонить.

Никогда прежде пустота воскресного утра не бывала столь ужасна.

Как же я жила до встречи с Гасом, недоумевала я. Чем я заполняла эту пустоту? Даже не помню, испытывала ли я раньше что-то подобное — хотя, наверное, нет, ведь воскресенье за воскресеньем проходили без Гаса — и ничего.

Потом я поняла, что случилось: он пришел, заполнил собой пустоту, а уйдя, забрал больше, чем принес. Он лестью и обаянием пробрался ко мне в сердце, заставил меня верить себе, а затем, когда я потеряла бдительность, украл всю мою эмоциональную обстановку, оставив от лучшей комнаты моей души одни голые стены. А награбленное отнес, должно быть, в какой-нибудь паб в Кэмдене и продал гораздо ниже рыночной стоимости.

Да, меня надули, причем далеко не в первый раз.

Воскресенье тянулось целую вечность. Шарлотта и Карен все не возвращались. Телефон не звонил. Около девяти вечера я отнесла кассету обратно, взяла еще одну и бутылку вина. Вино выпила, опьянела и легла спать.

А потом настало утро понедельника. Выходные прошли, а Гас так и не позвонил.

В это утро нам предстояло познакомиться с человеком, который будет заменять Хетти.

С момента ее ухода прошло уже полтора месяца — нескончаемо долго для трех тружениц, пытающихся выполнять работу одной.

Но Айвор упросил начальство повременить с новым назначением хотя бы недели две, прежде чем давать объявление о найме. Бедный дурень все лелеял надежду, что Хетти вернется в его коротенькие, пухлые, розовые, веснушчатые ручки.

Но она теперь жила в Эдинбурге с братом своего прежнего мужа — по всей вероятности, очень счастливо, — так что Айвору пришлось смириться с неизбежностью.

Наш новый сотрудник оказался человеком молодым, и то не был случайный проблеск удачи, как может показаться на первый взгляд. О нет!

Все это подстроила Меридия.

И я узнала об этом только потому, что случайно застигла ее за ее махинациями.

Примерно в позапрошлый понедельник в результате ряда несчастливых совпадений (мой поезд пришел, стоило мне выйти на платформу, другой, после пересадки, буквально ждал меня, и т. д., и т. п.) я приехала на работу рано.

Но Меридия пришла раньше меня! Это было удивительно само по себе, но еще более поразило меня то, что она уже работала, лихорадочно разбирала большую стопку бумаг, откладывая в сторону одни и отправляя в бумагорезку другие.

— Доброе утро, — сказала я.

— Не мешай, я работаю, — буркнула она.