Мои калифорнийские ночи - Анна Джолос

Давай, Смит, снова задай себе выворачивающий наизнанку вопрос: почему этот парень тебя ненавидит? Почему не может просто вот так же улыбнуться тебе? Злюсь. По-настоящему. Мне никак не смириться с этим его пренебрежительным отношением. Полагаю, оно является таковым из-за тех неприятностей, в которые я так или иначе его втянула. Сначала та история, когда я, заблудившись, чудь не угодила в чужую машину, потом разборки с его озабоченными гостями, а недавно ещё и та ситуация с Райаном и его друзьями. Дженнифер Смит и тридцать три несчастья на голову Рида Брукса. Хотя… он ведь возненавидел меня гораздо раньше, с той самой нашей первой встречи.

Не знаю, видимо, я слишком активно сверлила его глазами, потому что в какой-то момент его взгляд резко фокусируется прямо на мне. Я перестаю дышать, но продолжаю танцевать. Мне интересно, что он думает об этой девушке. Судя по его лицу, ему нравится то, что он видит. Скользит по моему телу любопытным взглядом. Слишком откровенным, мужским… И от этого со мной начинают происходить странные вещи.

Во-первых, я начинаю не на шутку волноваться. Ладони потеют, шея под волосами становится влажной.

Во-вторых, я как будто с ума схожу… У меня горят щёки, сердце колотится как ненормальное, а тело — вовсе живёт своей жизнью, и это — отдельный третий пункт. Извиваюсь плавно и красиво. Каждое движение пропитано соблазном и чувственностью. В груди разгорается настоящий пожар. По сосудам разбегается адреналин…. Мне нравится то, что я делаю. Я хочу, чтобы ОН смотрел. Не отрываясь, вот как сейчас в эту минуту. Не совсем, наверное, думаю о последствиях, и танцую так эротично, что самой в какой-то момент становится стыдно. Потому что Рид явно мною заинтересован. И это не фальш, а чистый мужской интерес. Наряду с женской удовлетворённостью этим фактом, во мне просыпается глухое чувство обиды. То есть выходит, что вот так — я ему по вкусу…

Перестаю выпендриваться, лениво подстраиваясь под новый трек. Как не стараюсь делать вид, что мне плевать на парня, чей взгляд дыру во мне прожигает, ничего не получается… Он меня теперь нервирует, и настроение портится. Игривость сходит на нет. Замечаю, что он наклоняется к Осмо. Если этот придурок меня сольёт, я ему устрою весёлую жизнь! У нас уговор, никто не знает, что я — это я. Обещал ведь. В конце концов, зачем ему проблемы? Так и хочется вернуть ему его же фразу. Взял в танцовщицы семнадцатилетнюю школьницу — будь готов к последствиям!

Брукс ещё раз пристально меня разглядывает, а потом они переговариваются с Исайей, и блондин тоже устремляет взгляд на меня. Слишком внимательно смотрит. Изучающе. И вот тут в голове звенит первый звоночек. А Ричи ещё достаёт телефон. Уж не мне ли собрался звонить? Хохочет и крутит у виска. Осмо как-то криво улыбается и… уходит. Я бы сказала, практически растворяется. Быстро и незаметно, как хлопья снега при плюсовой температуре. Я продолжаю танцевать, а сердце тем временем отбивает свою личную чечётку, потому что, кажется, кое-кто меня узнал. Понятия не имею, как это возможно…

У Рида аж лицо перекосилось от злости. Вертит в пальцах пустой стакан, и даже отсюда вижу, как напряжены его скулы. Смотрит мрачно исподлобья, словно прикидывая сколько дать мне времени. Оборачивается на пустующее место Роя. Качает головой словно в подтверждение своих мыслей и резко встаёт. Меня в эту же секунду обволакивает ужас, когда представляю, что он может прямо здесь устроить шоу. За ним не станется. Тащить меня по всему залу, например. Но ничего такого не происходит. Он уходит. Уж не знаю на поиски Роя или куда-то ещё. Исайя всё так же пялится в мою сторону. Выглядит странно довольным. Может, перебрал с алкоголем?

А мне, кажется, пора линять в такой подходящий момент. Что я собственно и делаю, потому что чую неладное. Как только заканчивается песня, слезаю вниз с обратной стороны и, сломя голову, несусь в ту комнату, где оставила вещи. Залетаю туда, вздыхая от облегчения, что никого не встретила по пути. Закрываю дверь и срываю дурацкую маску с лица. Фыркаю. Тоже мне женщина-кошка недоделанная! Стаскиваю прилипший к телу костюм, второпях складывая его в рюкзак, чтобы дома постирать. Застёгиваю бюстгальтер, тянусь за своими джинсами, и в этот момент кто-то весьма настойчиво дёргает ручку двери.

Твою мать! Клянусь, все волосы мгновенно встали дыбом. Хватаю джинсы, которые выронила от страха, и в этот момент дверь с громким «бах!» ударяется о стену.

Ну всё… Мне конец.

Рид уверенной походкой направляется прямо ко мне. Захлопывает ногой несчастную дверь. А потом делает то, что заставляет меня чувствовать себя отвратительно. Швыряет мне деньги прямо в лицо. Видимо те, что я заработала. Смотрит тяжёлым свинцовым взглядом из-под ресниц. Серые пасмурные глаза потемнели от злости… Сжимает челюсти и прищуривается, а я боюсь даже сделать несчастный вдох. Судорожно тяну носом воздух, когда замечаю в его руках ещё одну вещь.

Он ведь это несерьёзно, верно?

Инстинктивно подаюсь назад, врезаясь спиной в шкаф. Ещё раз опускаю взгляд вниз, чтобы убедиться в том, что правильно понимаю его намерения…

Дженнифер

Ну всё… Мне конец.

Рид захлопывает ногой несчастную дверь и уверенной походкой направляется в мою сторону. А потом делает то, что заставляет меня чувствовать себя отвратительно. Швыряет деньги прямо в лицо. Видимо те, что я заработала за эти два дня. Смотрит тяжёлым взглядом из-под ресниц. Сжимает челюсти и прищуривается, а я боюсь сделать вдох. Судорожно тяну носом воздух, когда замечаю в его руках ещё одну вещь.

Он ведь это несерьёзно, верно?

Инстинктивно подаюсь назад, врезаясь спиной в шкаф. Ещё раз опускаю взгляд вниз, чтобы убедиться в том, что правильно понимаю его намерения.

— Брукс, — округляю глаза, шокировано глядя на добротный мужской аксессуар в его руках. — Ты же не станешь этого делать…

— Я тебя предупреждал, Смит, — делает ещё один шаг мне навстречу, сверкая потемневшими от ярости глазами.

— Я просто…

— Говорил, чтобы ты сюда не совалась, — напоминает мне он свои слова, сказанные в тот вечер, когда я попала в пренеприятнейшую ситуацию с Райаном.

Слегка наклоняет голову влево.

— Я знаю, но мне…

— Безмозглая, — снова перебивает он, нависая надо мной. Его голос при этом звучит подозрительно тихо. И от этого только хуже. Лучше бы он кричал на меня…

Я выныриваю из-под его руки и торопливо пересекаю комнату, наплевав на то, что снова расхаживаю перед ним в одном белье. Да это прямо уже грёбаная традиция! Дефиле в труселях.

— Погоди, послушай, — выставляю вперёд руки, когда он неспешным шагом идёт следом. Как будто пребывая в полной уверенности, что мне всё равно от него не убежать…

— Тебя вообще ничему жизнь не учит? Какого *** ты вечно исполняешь?

— Я… я, — мой голос вибрирует от напряжения, и я отступаю назад, опасливо глядя на кожаный ремень.