Паутина долга - Вероника Иванова

— Зачем? Разве она не...

— Она ушла из мэнора.

Карие глаза округлились.

— Когда?!

— Три дня назад.

— И ты молчал?

— Во-первых, мне было некогда успокаивать расстроенные чувства девицы, а во-вторых, тебя эти дни легче застать в управе или поймать в городе, чем ждать возвращения домой.

— Так... — Он поскрёб ногтем большого пальца подбородок. — Понятно. Ты её обидел. Очень сильно?

— А почему не допускаешь обратного? Вдруг она обидела меня?

Кайрен ласково улыбнулся:

— После сегодняшней беседы ни за что не усомнюсь в твоих талантах рушить отношения. Признавайся: сильно обидел?

— Не знаю. Но она даже не попрощалась. И не отругала.

— Значит, сильно, — заключил дознаватель. — Иначе свела бы обиду к ссоре, а потом к счастливому примирению... Ладно, поищу. Но что, всё-таки, произошло?

Я уныло нарисовал пальцем круг в пыли, осевшей на стол.

— Она увидела поцелуй.

Раздавшийся над моей головой смешок в любое другое время был бы воспринят оскорблением, но сейчас всего лишь заставил сморщиться.

— Не мог потерпеть до свадьбы?

— Об удовольствии речи не было.

— А зачем ты тогда целовался?

— Я не целовался. Меня целовали.

— Ещё лучше! А ты покорно стоял, разинув рот?

Вообще-то, так и было. Разорвать хватку гаккара в тогдашнем состоянии (да и в лучшем из состояний) я бы не смог при всём желании, а раздвоенный язык, щекотавший горло, недвусмысленно предупреждал: не дёргайся.

— Неважно.

— Ох... — Блондин встал и направился к двери. — Ладно, дядюшка Кайрен попробует вернуть мир и покой в стены этого дома. Сегодня не обещаю: надо поспрашивать уличных зевак, но если она не покинула город, найду.

— Спасибо.

— «Спасибом» сыт не будешь! — Справедливо возмутился дознаватель. — Плату скинешь?

— На следующие три месяца после уже оплаченных. Если, конечно, ты задержишься в Келлосе.

— Теперь непременно постараюсь! — Подмигнул он с порога.

Так. Поручения розданы, остаётся ждать их выполнения: всё равно, мне не под силу отыскать в большом городе следы одной-единственной девушки. Адреса других означенных лиц можно было бы раздобыть, но Кайрен сделает это быстрее и надёжнее. Собственно, ему и напрягаться не придётся: имя убитого и прочие сведения о незадачливом игроке находятся в отчётах дела, проходившего по Плечу дознания, и всё, что необходимо, только копнуть ворох бумажных листов... Впрочем, у меня ведь тоже есть поручение, выданное самому себе. Нужно разобраться в причинах исчезновения скорпа без предупреждений и объяснений. Кто сможет пролить свет на загадочную историю? Только её непосредственный участник. Вернее, участница. Одна из ядовитых сестричек. Значит, отправляюсь в «Перевал». Но сначала...

— Хис, иди сюда. Пожалуйста.

Цокот по полу. Жаль, что собаки не умеют втягивать когти, подобно кошкам: после нескольких ювек пребывания в доме нового обитателя придётся класть ещё один слой лака на паркет.

Звука разбега или отталкивания не слышно, но пёс одним прыжком оказывается на столе. И правильно, нагибаться мне трудновато, а так смотрим друг другу в глаза и можем поговорить, как серьёзные лю... Просто серьёзно.

— Извини, — достаю из варежки и кладу на стол комок слипшегося песка. — Я испортил часть твоего тела.

Хис принюхивается (или делает вид), потом поднимает голову, ожидая продолжения. Оправданий? Я бы с радостью, но в чём оправдываться? В том, что не хотел умирать? В том, что собирался ради собственного спокойствия убивать? А я не раскаиваюсь, стало быть, просить прощения за всё остальное, кроме капель крови, попавших на песчинки, не буду.

Иначе действовать не мог. В ремесле что главное? Управление. Передача намерений мастера, мысленных и телесных, инструменту, находящемуся в руках. Если цепочка разорвана, как бы ни старался, хорошего результата не получишь. А то и вообще никакого: что толку лелеять в голове грандиозные планы и быть неспособным перенести их хотя бы на бумагу посредством пера и чернил? Поэтому я и не взял с собой Хиса, удовольствовавшись горсточкой песка, несущей в себе душу Зверя. Мне нужен был инструмент, понимающий меня не с полслова или полвзгляда, а ещё задолго до превращения мыслей в какую-либо форму. Пёс не смог бы действовать согласно моим указаниям. Да и не стал бы: попросту уничтожил бы всех присутствующих, едва почуяв угрозу для меня. Не спорю, на крайний случай сошло бы, но... Слишком уж я люблю те крохи самостоятельности, что остались в моём распоряжении.

Вьер была права лишь отчасти: грех на душе никому не приносит пользы. Но моя нерешительность была только кажущейся. Пришлось бы убивать, убил бы. Без сомнений и колебаний. Значит, на что-то всё же надеялся, а надежда бывает вреднее, чем трусость: когда медлишь, боясь последствий, в минуту опасности побеждает забота о собственном благополучии, а когда до самого последнего момента ждёшь, что противник одумается, можешь пропустить смертельный удар. Впрочем, я бы не пропустил. Я был больше готов к схватке, чем к примирению. И если честно, мне совсем не хотелось отступать после того, как... Стихия послушно исполнила мою волю.

Конечно, Заклинатели используют иные принципы взаимодействия со стихиями, но расширить сознание на окружающий мир возможно только при участии способного помочь этому действу тела, а моё мало пригодно и для более простых занятий. Я воспользовался способом, упомянутым в одной из старых хроник, попавшихся на глаза ещё в юности, и почему-то твёрдо засевшим в памяти, словно уже тогда тень будущих несчастий омрачала настоящее. Собственно, именно так и проводилось раньше приручение Зверей Хаоса: Заклинатель старался заполучить частичку зверушки и соединить с собственным телом, дабы в одной точке пространства оказались две сущности. Зачем? Для слияния потоков мыслей. Именно после насильственного слияния начиналось сражение за главенство, и надо сказать, определить победителя не удавалось до самого окончания борьбы. Но довольно скоро от описанного способа отказались ввиду смертей проигравших и странностей недолгого бытия победивших. Сколько-нибудь подробно причины отказа не описывались, но подозреваю, в чём они состояли.

Касательно смерти всё понятно: сокращение численности Заклинателей из-за желания доказать своё мастерство и могущество не могло радовать старейшин. А вот касательно выживших... Смешение сознаний должно было быть полным, до окончательного растворения отдельных струй в общем потоке, иначе единства мыслей и целей достичь невозможно. Но победив, требовалось вновь отделить себя от Зверя. Полагаю, лишь немногие были на это способны. Неудачников же ждала незавидная участь быть сожранными изнутри. Или что-то вроде, не знаю. Ясно лишь одно: слишком большой риск не оправдывался, нужен был иной способ достижения цели. Разумеется, такой способ был найден, но и следы старого остались в книжной памяти. Чтобы помочь мне.