Оноре де Бальзак - Анри Труайя

Едва почувствовав себя лучше, раздраженный потерей времени, Бальзак вновь вернулся на свою галеру. Но действительно ли это было каторгой? Оказавшись ночью один на один с белым листом бумаги в выдуманном им мире, Оноре наслаждался радостным опьянением, виновником которого был вовсе не крепкий кофе. Им владело ощущение счастья – он творил, и там, где только что была пустота, вдруг возникала вселенная ничуть не менее реальная той, что существовала вокруг. В эти мгновения тишины и восторженного возбуждения писатель становился демиургом, которого занимало не столько будущее его творения, сколько сам процесс созидания. Перо летело, едва поспевая за полетом мысли. Скорее, скорее, чтобы на бумаге остались картины, рожденные его воображением, преследующие его слова. За две-три ночи появились на свет персонажи «Онорины»: молодая женщина обманывает скучного, но достойного уважения мужа, Октава де Бована, с бессовестным любовником, который бросает ее, едва соблазнив. Брак разрушен, она решает жить самостоятельно и достойно, торговать цветами. Хотя супруга презирает его, Октав готов принять ее обратно, внимательно следит за ее жизнью, незаметно для нее приходит на помощь в трудные времена. Он обожает ее, словно изгнанный из рая и стоящий у его порога, и это сам Бальзак, мечтающий о неприступной Ганской. Читатели живо откликнулись на перипетии жизни героини, автор, воспрянув, делился с Евой: «„Онорина“ имеет успех и, по словам некоторых моих друзей, напоминает о лучших моих днях. Говорят (те, кто ничего не читает), что я дремал, а теперь проснулся. Все это свидетельствует о том, что женское сочинение скорее принесет славу, чем мужское».

Вскоре по главам начинает печататься «Провинциальная муза», на которую публика тоже набрасывается с жадностью. В центре повествования – провинциальный «синий чулок» Диана Пьедефер, вышедшая замуж за уродца, чарует поэмами собственного сочинения благородное общество Сансера. Она напоминает Каролину Марбути, которая несколькими годами раньше бросилась в объятия Бальзака. Однажды в городке проездом оказывается столичный журналист – ленивый, пустой фразер. Диана влюбляется, едет за ним в Париж, беременная, терпит всевозможные унижения. После столь горького опыта свободного союза с любимым мужчиной возвращается к супругу, который берет на себя заботу о ее детях. Рана оказывается слишком глубока, оправиться ей не удастся никогда. Каролина Марбути не замедлила узнать себя в главном действующем лице нового романа Бальзака. Она отомстит автору, опубликовав под псевдонимом Клер Брюнн свой. Но Оноре до этого нет дела: он доволен, что у него получилась хорошая книга. По словам, обращенным к Ганской, «Онорина» имеет настоящий успех, но «Провинциальная муза» несомненно лучше.

Двойная победа дает ему новые силы. Да, ему не сравниться ни с Эженом Сю, чьи «Парижские тайны» произвели настоящий фурор, ни с Александром Дюма – его книги расхватывают как горячие пирожки. Но хотя некоторые критики и упрекают его за тяжеловесный стиль и слишком запутанные сюжеты, он все-таки поднялся на несколько ступеней в иерархии современных писателей. Коли так, не пора ли вновь попробовать взять приступом Французскую академию? Став «бессмертным», Оноре сможет во всем блеске появиться в России перед Евой, ее друзьями и недругами. И никто вокруг не осмелится заговорить о мезальянсе! Бальзак встречается с Шарлем Нодье, рассказывает о своем намерении и с гордостью передает Ганской его ответ: «Дорогой мой Бальзак, в Академии большинство безоговорочно за вас. Но академики согласны видеть в своих рядах преступного политикана, чье имя со временем будет покрыто позором, или жулика, который не предстал перед судом только потому, что состояние его слишком велико, но бумага о неуплате долгов, за которую можно попасть в [тюрьму] Клиши, приводит их в ужас. Они немилосердны к гению, который беден, чьи дела идут плохо… Поэтому вам прежде надо улучшить свое положение – женитесь или докажите им, что вы никому не должны, либо обзаведитесь собственным домом. Тогда вас несомненно выберут».

Подобная перспектива прельщала писателя, он, не без назидания, уточняет, что это принесло бы ему восемь тысяч франков в год и место постоянного секретаря. И продолжает подсчеты, как если бы кресло для него уже приготовили: помимо всего прочего, у него будет четырнадцать тысяч франков в год за несменяемые должности, которые ни от кого не зависят и не подпадают под действие закона о накоплении. Надо только одно: чтобы Ева выиграла свое дело! Тогда он выиграет свое. Иными словами: «Упрочьте свое состояние, выходите за меня замуж, став вашим избранником, я, несомненно, пройду и в Академию».

Но дело Ганской затягивалось, она одна противостояла весьма решительно настроенным противникам, а Бальзак все не мог позволить себе отправиться в Россию. Чтобы развеяться, отвлечься от своих бессонных ночей, принимает несколько приглашений. У ставшей герцогиней госпожи де Кастри, с которой они в конце концов примирились, Оноре обедает в компании с Виктором Гюго и Леоном Гозланом, красноречивый и остроумный как никогда. К этому времени относится знакомство с Генрихом Гейне, сеансы у скульптора Давида д’Анже, встреча с немецкой писательницей баронессой Луизой фон Борнштедт, которая предлагает свои услуги в переводе на немецкий «Человеческой комедии». Ее сопровождает подруга, бельгийская графиня Ида Визар де Бокарме. Впервые увидев Бальзака, баронесса так описала его внешность: «Он кажется скорее маленьким, чем большим. Полный, на тонких ножках, с очень красивыми, прекрасной формы стопами. Голова его кажется неправдоподобно большой, ее обрамляют длинные блестящие темные волосы с проседью. У него низкий лоб, полные, почти висящие щеки, а над тяжелым, толстым носом – глаза, невероятно мягкие и умные, столь контрастирующие со всем остальным его обликом, что ваше представление об известном писателе оказывается в мгновение ока совершенно иным». Беседы с Бальзаком привели баронессу и графиню в восторг, они пользовались любой возможностью, чтобы встретиться с ним. Тот опасался реакции своей подозрительной Евы, а потому не поминал об этом в своих письмах. Напротив, узнав, что в Петербург собирается Ференц Лист, неосмотрительно дал ему рекомендательное письмо к Ганской: «Мой дорогой Франц, если вы не против оказать мне лично услугу, проведите вечер у одной особы, которой передадите мое письмецо, и сыграйте что-нибудь для маленького ангела, которого, без сомнения, очаруете, мадемуазель Анны Ганской». Не может быть, чтобы он ничего не знал о славе Листа-соблазнителя. Но, так или иначе, через два дня после его приезда в Петербург Ганская приглашает музыканта к себе. Она в восторге от его игры, глаз, не против, чтобы он оказывал знаки внимания, чересчур пристального, впрочем. Лист выступил с концертами в Москве, вернулся. Вновь любезности. Восхищенная Ганская вынуждена была дать понять, что ей не хотелось бы выходить за рамки вежливого ухаживания. Подозревал ли Бальзак, каким опасностям подвергается его возлюбленная? В своих письмах он весьма сдержанно говорит о Листе, порой отзывается о нем и вовсе недоброжелательно: «Я узнал, что вы вновь виделись с Листом – он смешон, хотя и чрезвычайно талантлив. Это Паганини фортепьяно. Но Шопен, вне всяких сомнений, гораздо лучше». И еще, касаясь карьеры виртуоза: «Вот сломанная судьба… Как любой другой погремушки, которой Париж обзаводится себе на забаву. О Листе говорят, как о гении, но он никогда не станет композитором!» Получив известие, что Ева отправила музыканту письмо, предостерегает: «Будь осмотрительна в своем письме к Листу, если ты действительно ему пишешь, ты даже не подозреваешь, насколько ему нельзя доверять». Впрочем, несмотря на все эти мелкие препятствия, Бальзак уверен, что ни Лист, ни кто-либо другой не помешает ему соединиться с Ганской, помочь ей в ее деле (у него есть какие-никакие юридические познания) и жениться на ней, назло всем их врагам и во Франции, и в России.