Лабиринт зла - Джеймс Лучено

Оби-Ван от удивления открыл рот. Сидевший в истребителе Энакин поднял лицо к потолку и зарычал.

— Ну почему под ударом всегда оказываются самые важные для меня люди? — выпалил он, обращаясь к Оби-Вану. А потом, оборвав мысль, закричал: — Техник! Сейчас же заправить и перевооружить истребители! Мы улетаем.

Гривус крупно провел их.

Сидевший на месте второго пилота республиканского крейсера Мейс понял, что челнок не удастся перехватить, пока он не выйдет за пределы Корусанта. А возможно, не удастся и после того — ведь корабль попадет в спасительные «объятия» сепаратистского флота.

Невзирая на это, поднятые по тревоге истребители продолжали погоню, выжимая из себя последние крохи энергии.

Гривус, имевший доступ к кодам высшего уровня, мог бы избрать для челнока одну из элитных трасс, но при этом подвергся бы опасности попасть под воздействие ЭМИ или луча захвата. Вместо этого он предпочел воспользоваться защитой, которую дает поток космических кораблей одной из внешних автопилотных магистралей.

Полицейским, правительственным и спасательным судам разрешалось пользоваться трассами ручной навигации, которые шли параллельно автопилотным магистралям, но, даже имея такое преимущество, крейсер Мейса и Кита все еще на несколько километров отставал от челнока. Внизу обширные области ночной стороны Корусанта мерцали цепочками огней, четкими, как узор печатной платы.

Орбитальный луч захвата заставлял окружающие челнок суда держаться стандартной скорости запуска, и это давало челноку преимущество. Другое преимущество заключалось в том, что Гривус управлялся с космическими кораблями почти так же хорошо, как и со световыми мечами. Каждый раз, когда истребители пытались окружить его, Гривус уводил их в полосы плотного движения, вклинивался между другими кораблями, провоцировал аварии и, если возникала необходимость, пускал в ход небольшой арсенал челнока.

Эйджен Колар, Сэси Тийн и Пабло-Джилл, которых отозвали из боя, идущего за пределами поля притяжения планеты, подобрались к захвату челнока ближе всех, но Гривусу в очередной раз удалось ускользнуть, расстреляв из лазерных орудий летевшие мимо грузовые капсулы и наполнив окружающее пространство их обломками. Даже когда три джедая оказались на расстоянии ЭМИ-выстрела, энергетические щиты и броня челнока выдержали удар.

Погоня быстро приближалась к краю гравитационного колодца. Джедаи совершали маневры, малопригодные для атмосферы. Истребители сновали среди транспорта, при любой возможности стреляя по челноку, и уже подпалили ему крылья и хвост, заставив генератор щита работать с перегрузкой. Гривус не мог отвечать маневром на маневр, поэтому в ответ на атаки противника он стрелял во все корабли, попадавшиеся на глаза, и в конце концов снова заставлял джедаев отступить.

Пробиваясь сквозь атмосферу Корусанта, магистраль ветвилась, как крона раскидистого дерева. Сверкая дюзами, оказавшиеся под угрозой корабли стремились умчаться подальше от гигантской драки. Близлежащее пространство покрылось сетью плазменных следов и бриллиантами огненных вспышек, поэтому сбежать едва ли было возможно. Но многие корабли все равно пытались это сделать, следуя вдоль изгибов гравитационного поля на дневную сторону Корусанта; другие искали прибежища рядом с лунами; третьи мчались к ближайшим точкам для гиперпрыжка.

А челнок набрал скорость и мчался прямо к флагману сепаратистов.

Выжав из крейсера максимальную мощность, Кит Фисто присоединился к гонке за челноком, которую вели три джедайских истребителя. Кроме того, несколько республиканских фрегатов и корветов вышли из основного боя, чтобы содействовать перехвату.

Несмотря на дурные предчувствия, одно мгновение Мейс думал, что они своего добьются.

Но потом он в смятении наблюдал, как из гигантских изогнутых рукавов боевого корабля Торговой Федерации вырвались пять сотен дроидов-истребителей и роем облепили челнок, защищая его на пути к свободе.

* * *

Падме, Бейл и Мон Мотма стояли на площади Никандры в толпе нескольких сотен горожан и смотрели по монитору, установленному на Посольской эспланаде, экстренный выпуск голоновостей. Сперва весть о захвате Верховного канцлера Палпатина была лишь слухом, затем этот слух подтвердился, и теперь все спрашивали себя: «Как же так? Каким образом за три прошедших года война вылилась в такое?»

Грозные армии оккупировали стационарную орбиту над Корусантом, горячо любимый глава Галактической Республики схвачен. То, что для многих было абстракцией, теперь стало жестокой реальностью. Более того, происходило это прямо над головой, и следил за событиями не только весь Корусант, но и половина Галактики.

Теперь, по прошествии времени, Падме начала замечать в толпе изменения. Сражение, подходившее к апогею, шло так близко, что ночное небо Корусанта расцвечивали страшные фейерверки, но большинство корусантцев предпочитали не сводить глаз с картин боя, транслировавшихся в реальном времени по Голосети. Таким образом они будто смотрели захватывающую голодраму.

Смогут ли истребители догнать челнок, где Палпатина держит в плену монстр-киборг? Не взорвется ли челнок — или крейсер, к которому он направляется? Что станет с Республикой, если Верховный канцлер будет убит, а Корусант оккупируют десятки тысяч боевых дроидов? Придут ли на помощь джедаи со своей армией клонов?

Падме была уже не в силах разглядывать трехмерные картинки. Она направилась к краю толпы, схватилась за перила, окружавшие площадь, и подняла глаза к мерцающему небу.

«Энакин!..» — взмолилась она, будто могла дотянуться до него мыслью.

«Энакин!..»

По щекам потекли слезы, и Падме вытерла их тыльной стороной ладони. Плакала она не из-за Палпатина, хотя похищение канцлера ее морально опустошило. Печаль стала личной. Она оплакивала будущее, которое могло быть у них с Энакином. Больше, чем когда-либо, ей хотелось не играть важной роли в событиях, влияющих на войну, а быть всего лишь одним из лиц в толпе.

«Вернись ко мне, пока не стало слишком поздно».

Она опустила взгляд и заметила рядом с C-3PO серебристого протокольного дроида, который через секунду растворился в гуще жителей Корусанта.

— В чем дело, C-3PO? — спросила она, когда дроид приблизился.

— Чрезвычайно любопытный случай, госпожа, — ответил C-3PO. — Думаю, тот сверкающий протокольный дроид считает себя чем-то вроде провидца.

Падме недоверчиво посмотрела на своего механического секретаря:

— Каким же образом, C-3PO?

— Он мне сказал, что надо бежать, пока еще есть возможность. Он сказал, что грядут темные времена и что черта, разделяющая добро и зло, становится расплывчатой. То, что казалось добром, окажется злом, а то, что казалось злом, окажется добром.

Падме чувствовала, что это не все, и молча ждала продолжения. Фоторецепторы C-3PO остановились на ней.