Охота начинается - Аяна Грей

покалывание. Оно подступало опасливо, словно первые ноты лютни, а затем становилось сильнее и теплее. Жар охватил кончики пальцев, но на этот раз он не исчез. Он обнял ее, как старый друг. Он поднялся к ее коленям, бедрам, а потом достиг груди, и она замерла.

– Признай это. – Мягкий голос Бадвы доносился в пустоте откуда-то издалека. – Признай и отпусти.

Мышцы Коффи напряглись, когда что-то сформировалось в этой пустоте. Возникла фигура, сидящая напротив нее там, где должна была быть Бадва. Это был человек.

На нем была туника из мешковины, потрепанная, но знакомая, а подбородок покрывала мелкая щетина. Коффи посмотрела в его добрые карие глаза и с болью увидела в них свое отражение. У этого человека были седые лохматые волосы – папа выглядел не так, каким был в ее детстве. Это было словно порождение ее разума, то, как она представляла отца – каким бы он стал, если бы и дальше жил с ними. Он слабо и грустно улыбнулся ей.

– Коф. – Голос отдавался в пространстве ее сознания. – Девочка моя, прекрасная внутри и снаружи.

В горле Коффи встал комок, который она не могла проглотить.

– Спасибо, папа.

– Ты ушла из Ночного зоопарка. – Папины глаза загорелись, наполненные все той же мальчишеской жаждой приключений. – Я знал, ты сможешь. Ах, девочка моя, мы всегда понимали друг друга. Мы всегда были похожи – у нас свободные души.

– Я не свободна, папа. – Коффи попыталась сдержать дрожь в голосе. – И мама тоже.

Улыбка исчезла с его лица.

– Ты… ты ведь не злишься на меня? Посмотри, чего ты добилась благодаря тому, что рискнула. Ты была смелой, ты сделала ставку, и они заплатили…

– Ты шел на риск, папа. – Гнев закипал в груди Коффи. – А потом ты умер, а нам с мамой осталось только за это платить – в буквальном смысле. Всю жизнь я плачу за твои риски, за твои ошибки.

Улыбка совершенно исчезла с его лица, и ее сменило что-то другое. Вина.

– Коф, я не хотел…

– Но сделал. И я… очень зла на тебя. Ты был мне нужен, но ты меня подвел. Ты подвел нас обеих.

Услышав это, папа склонил голову. Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем он снова заговорил, и его голос звучал как шепот:

– Мне так жаль, Коффи.

И тогда пришли они – слезы. Они мгновенно поглотили ее всю. У Коффи скрутило живот, всхлипы сотрясли все тело, а потом она ощутила, как что-то внутри наконец освободилось. Сначала было больно, а потом нет. Тепло обволокло все ее тело, окатило ее, как волна. Когда она снова подняла взгляд, то увидела, что и отец не смог сдержать слез.

– Ты лучше, чем я заслуживаю. – Он протянул руку и сжал ее ладонь. – Однажды, я надеюсь, ты сможешь простить меня.

Коффи сжала его руку в ответ.

– Уже простила, папа.

Как только она произнесла эти слова, тьма начала рассеиваться. Энергия сияния расходилась по ее конечностям, а затем уходила. И с ней ушло что-то еще. Открыв глаза, она обнаружила, что снова сидит в Великих джунглях напротив Бадвы. Богиня улыбалась:

– Смотри, дитя.

Коффи опустила глаза. Ее ладони были открыты, а в нескольких сантиметрах от них осталась горстка частиц. Она удивленно открыла рот, глядя на них, и тут они в одно мгновение исчезли.

– Да! – Она вскочила на ноги. – Я сделала это! Я сама смогла направить сияние!

Бадва сухо улыбнулась:

– Да, смогла. На этот раз.

– Что? – Взгляд Коффи метнулся к ней. – Что ты имеешь в виду?

Вместо ответа Бадва похлопала по земле, приглашая Коффи усесться обратно.

– Я очень рада, Коффи, что ты смогла направить сияние, это немалое достижение. Но на этом работа еще не окончена.

– Ничего страшного, – ответила Коффи. – Ты сможешь научить меня…

– Нет, – Бадва покачала головой. – Не смогу. У тебя нет времени.

– Ох. – Только сейчас Коффи в полной мере осознала их положение. Конечно, у них не было времени – день Связывания приближался. Им по-прежнему нужно было найти Адию и отвести ее на равнины Кусонга. Она тут же приободрилась снова. – Но я уверена, что это сработает. – Она старалась говорить как можно увереннее. – Я буду стараться изо всех сил.

Она надеялась, что эти слова заставят богиню улыбнуться, но вместо этого на лице Бадвы застыла печаль и даже угрюмость.

– Просто стараться недостаточно, Коффи, – тихо сказала она. – Тебе нужно добиться успеха.

Коффи смутилась:

– Что ты имеешь в виду?

Во взгляде богини сверкнула сталь.

– То, что мой брат обманом заставил Адию сотворить в Лкоссе почти сотню лет назад, было… катастрофическим, беспрецедентным насилием против невинных. – Она поморщилась. – Но это меркнет в сравнении с тем, что сделает Феду, если найдет Адию снова. Не ошибись, дитя, он верит, что его дело правое, и будет стремиться к своей цели, пока не разрушит знакомый тебе мир до основания. Он хочет создать новый мировой порядок, который станет воплощением его высокомерия, и на этом пути его ничто не остановит.

– Но что насчет других богов? – спросила Коффи. – Атуно и Амокойя, Итааше и Тиембу. – Она помолчала. Было странно так говорить о божествах, которым она поклонялась всю жизнь. – Могут они что-то сделать, чтобы помочь нам остановить его?

Лицо Бадвы превратилось в непроницаемую маску.

– Мои братья и сестры, скажем так, решили быть куда более отстраненными от этого мира, чем я, – произнесла она ровным голосом. Коффи показалось, что за этим тоном скрыты какие-то эмоции, но ей не удалось их понять. – В каком-то смысле я не могу их обвинять – они, как и я, прожили тысячи лет, – но я боюсь, что они не поймут, какую угрозу представляет Феду, пока не станет слишком поздно. В общем, в любых обстоятельствах нужно исходить из того, что они не станут вмешиваться.

Коффи застыла. Она была далеко от дома, Лкосса и Ночной зоопарк остались где-то позади, но она помнила истории, которые слышала в детстве, – то, что рассказывали старые смотрители. Они говорили об этом, только когда были пьяны, но ужас все равно просачивался в их голоса. Трещины в земле, смерть, ужасный жар, который сводил людей с ума… Коффи представила все это приумноженным десятикратно, и не только в одном городе, на всем континенте с миллионами людей.

– Мы с Эконом этого не допустим, – полным решительности голосом произнесла она. – Мы найдем Адию и отведем на равнины Кусонга. Феду не знает, что мы задумали, поэтому у нас есть преимущество. У нас есть шанс.

Богиня серьезно посмотрела на Коффи, а затем взяла