Маг по случаю - Владимир Анатольевич Тимофеев

столько же, чтобы вместе с бандитами уйти из зоны уверенного поражения.

Я абсолютно чётко, по аурам, видел, как с запада, с высоты девяти километров к холму, где мы прятались, неслись четыре начиненные смертью «сигары».

Две тонны взрывчатки не оставляли нам ни единого шанса…

Последние тридцать секунд я изо всех сил пытался заставить себя не сбежать…

Первая бомба рванула прямо над нами…

Куда попали другие, я уже не увидел…

** *

Перламутровый шарик исчез. Вместо него призрачную ладонь обжигал небольшой стерженёк, похожий на рукоять ножа или шпаги.

Открывшаяся печать пылала ярким огнём. На неё было больно смотреть, но в то же время я просто не мог оторвать взгляд от преображенного человеческой сущностью артефакта.

Материальная оболочка единственного полноценного мага и душа человека, пожертвовавшего собой, чтобы исполнить долг…

Сашка-шаман, партизан Васька, старший лейтенант Дорошенко…

Обычные люди, которых мало кто знает, которые не мелькают на телеэкранах, с которыми не ручкаются премьеры и президенты, которые не собирают стадионы поклонников, не владеют нефтяными компаниями, не ведут блоги и не пекутся о славе…

Почему, чтобы налиться истинной силой, печать выбрала одного из них, а не кого-то известного, облечённого богатством и властью?

Ответ очевиден. Печать андрогине – это не просто ключ, запирающий двери в магические миры. Не просто соединение двух начал, мужского и женского. Это своего рода символ. Суть нашего мира. Его квинтэссенция. Главное, что есть в человечестве, чем оно готово расплатиться за своё будущее. Жертвенность для других, способность отдать всё, что имеешь: имущество, магию, жизнь, душу, собственное бессмертие… Видимо, это и есть та плата, про которую говорил судья и которую заплатил… нет, не я. За меня это сделал обычный авиационный наводчик из ССО, не имеющий способности к колдовству, но точно знающий, что выбирать между жизнью и долгом, ради чего стоит жить, а ради чего умереть…

Моя душа выжила, а Сашкина открыла печать, и я опять оказался в той складке пространства, где состоялось первое заседание «надмирового суда». Только теперь уже не висел в позе «человека да Винчи», не имея возможности пошевелиться, а просто витал внутри какого-то магического пузыря, занимающего центр огромного зала со стенами из горячего пламени с одной стороны и ледяных торосов с другой. Там, где пылало пламя, в тесной магнитной ловушке крутился огненный вихрь. Внутри у него поблескивали фиолетовые глаза. Там, где сверкали льды, к отполированной до зеркального блеска холодной глыбе была приморожена полуодетая ведьма. В обращенном на меня взгляде таилась надежда. Посередине, напротив моего пузыря над абсолютно чёрной землёй парил чёрный шар.

- Поздравляю, дубль. Ты открыл печать андрогине. Теперь тебе предстоит сделать выбор…

Я смотрел на него и пытался понять, зачем ему этот спектакль?

Он врал мне тогда, врал и сейчас. Никто не мог просто так взять и отдать мир демону или ведьме. Мир не игрушка, не вещь, не предмет гардероба. Его можно только познать. А познав, ограничить. Заставить магию подчиниться, а затем качнуть её в нужную сторону. Усилить одну ипостась и ослабить другую. А для этого требуется артефакт-шифр, артефакт-пароль, артефакт-сейф, где хранится проект, по которому строится мироздание.

Архонту конклава был нужен тот, кто этот «проект» откроет и перезапустит. Неважно, в какую сторону качнётся магия нашего мира. Главное, что теперь для неё исчезнут любые преграды, и она потечёт полноводной рекой, а тот, кто оседлает этот поток первым, получит взамен власть и богатство. Но чтобы их сохранить, богачу и властителю понадобится вечный конфликт. Вечное разделение на чёрных и белых, толстых и тонких, высоких и низких, мужчин и женщин, в конце концов. Одни всегда будут сильнее других и всегда будут черпать свои силы в слабости тех, кто вынужден подчиняться.

И я не могу сейчас отказаться от выбора, как бы мне этого ни хотелось.

Печать превратилась в оружие, и оно должно обязательно выстрелить. Пусть всего один раз, но если это не сделать, от накопленной силы печать попросту разорвётся, а вместе с ней взорвётся и мир. Исчезнет «проект», исчезнет и строящееся по нему «здание». Иного, увы, не дано…

- Ты должен выбрать, какое начало для твоего мира лучше и правильнее. Женское? – качнулся шар в сторону ведьмы. – Или мужское? – «указал» он на демона. – Хочешь узнать, как это делается? Нет ничего проще. Надо лишь уничтожить ненужное…

Я машинально вздрогнул. Конечно, я знал, что всё будет именно так, но до последней секунды надеялся, что есть и другой вариант.

- Убьёшь ведьму, получишь всю силу демона, заберёшь его душу, вернёшь своё тело. Весь мир склонится перед твоим могуществом. Самые красивые женщины станут тебя ублажать, самые могучие воины будут тебе подчиняться. Убьёшь демона, соединишься с ведьмой и обретёшь её тело и душу. Весь мир будет восторгаться твоей красотой и мудростью. Самые могучие воины будут готовы исполнить любое твоё желание, самые красивые женщины рядом с тобой будут выглядеть пустыми дурнушками.

Слова судьи звучали почти как насмешка. Он знал, чем всё закончится. Они все это знали. Знали заранее. И ведьма, и демон. Мало того, им было понятно, что кого бы из них я ни выбрал, они оба исчезнут. Кого-то развоплотит печать андрогине, другой полностью растворится во мне, потеряв тело и душу. Лара опустила глаза и старалась не смотреть на меня. Пламя, окружающее Сар’хака, словно бы потускнело.

Убить своими руками Ларису я не смог бы ни при каких условиях, но уничтожить демона стало бы для меня катастрофой. Что может быть хуже, чем, оставаясь мужчиной, превратиться телесно в женщину и мучиться так до конца времен?

Больше всего мне хотелось убить судью, но, к сожалению, печать на него не действовала. Чёрный шар никогда не принадлежал нашему миру, в отличие от ведьмы и демона, вобравших в себя силу Земли, принявших её магию и ставших её воплощениями.

- Выбирай! Или твой мир умрёт!

Из стержня-печати выскользнул тонкий клинок чистого белого пламени.

Сила, теснящаяся в артефакте, рвалась наружу.

Чтобы принять решение, оставалось не больше пяти секунд.

Я посмотрел на Сар’хака. Перевёл взгляд на Лару.

Мужское. Женское. Две половинки единого целого. Мир, лишённый хотя бы одной из них, обречён. Магию, как и жизнь, нельзя разделить поровну. Что-то так или иначе останется, обретёт плоть и возненавидит своё зеркальное отражение. И тогда мир окончательно рухнет. Ненависть, возведённая в абсолют, уничтожит всех: