Криминальный пасьянс - Александр Овчаренко

— Не стоит благодарности, — улыбнулся Комиссар и пододвинул директору дипломат.

— Что это? — притворно удивился директор.

— Это… это Вы тоже где-то обронили, — ещё шире улыбнулся Комиссар и, щёлкнув замками, открыл крышку кожаного чемоданчика.

— Деньги? — продолжал валять дурака бизнесмен. — Это не мои деньги. Такую большую сумму я нигде не мог обронить, уж поверьте мне!

Возникла затяжная пауза.

— Знаете, Юрий Афанасьевич, я бы мог, не сходя с места доказать, что это ваш дипломат и ваши деньги! — прервал неловкое молчание Комиссар. — Вы же почему-то продолжаете разыгрывать сцену первой встречи Остапа Бендера и подпольного миллионера Корейко.

— Это не мои деньги! — слегка повысив голос, продолжал настаивать директор.

«А он не так прост, — подумал Комиссар. — Если бы он взял дипломат с деньгами, то косвенно признал факт встречи с убитыми рэкетирами, а там, глядишь, и в соучастники запишут. Положительно умён!»

— Значит, получается, что деньги бесхозные? — глядя директору в глаза, тихо произнёс гость.

— Получается, что так.

— И что же мне с ними теперь делать? В милицию сдать?

— Не советую. Тот, кто потерял такую сумму, вряд ли обратится за помощью в органы. Думаю, что деньги могут пригодиться вашей организации.

С этими словами Юрий Афанасьевич в очередной раз поправил сползшие на кончик носа очки и решительно пододвинул дипломат сидящему напротив Комиссару.

Виновников смерти Пикассо и двух его собратьев по криминалу так и не нашли. Трудно расследовать преступление, когда нет ни одного свидетеля, и ни одной зацепки с места преступления. Молчали все, даже агентура, хотя то, что это был самосуд, знали все, начиная от прокурора города и начальника УВД и кончая последним портовым забулдыгой.

Начальник регионального отдела Дальневосточной зоны тоже об этом знал и своевременно сигнализировал в «Бюро». В «Бюро» были довольны: всё шло в соответствии с планом.

Здание банка располагалось в центре княжества Лихтенштейн. Здание было старинное, с многочисленными барельефами и лепниной по всему фронтону.

В самом центре фронтона, прямо над центральным входом красовался потемневший от времени и ненастья старинный герб — два перекрещённых между собой ключа на фоне раскрытой ладони. Край герба причудливой вязью старинного шрифта обрамлял девиз.

— Ведающий тайное, да сохранит всё в тайне, — произнёс вслух хорошо одетый господин средних лет, стоящий против входа в банк. Некоторое время мужчина продолжал молча взирать на фронтон, потом вновь медленно, чуть ли не по слогам, повторил начертанный на гербе девиз, пожевал губами, словно пытался почувствовать вкус произнесённых слов, вздохнул и решительно направился в банк.

— Бон Жур! — сказал незнакомец служащему банка, сидящему за прозрачной стеклянной перегородкой, обозначив тем самым то, что общаться с персоналом банка он намерен на французском языке. Небольшая аккуратная табличка на письменном столе извещала, что сидящий за столом клерк никто иной, как начальник депозитного отдела.

— Бон Жур, мсье! — заученно улыбнулся клерк посетителю. — Могу ли я Вам чем-то помочь?

— О, да! Знаете, мсье, я получил наследство…

— Поздравляю Вас! — произнёс клерк и, продолжая разыгрывать радушие, улыбнулся ещё шире.

— Умер мой дальний родственник…

— Соболезную, мсье! — заученно произнёс начальник депозитария.

Посетитель, недовольный тем, что его вновь перебили, замолчал. Клерк с застывшим выражением лица смотрел на посетителя и ждал.

— В завещании упоминался депозитарий вашего банка и код ячейки, — с лёгким раздражением произнёс посетитель. — Я хотел бы посетить депозитарий. Это возможно?

— Конечно, мсье! Вы желаете посетить старый депозитарий или новый?

— Этого я не знаю. В завещании указано хранилище № 6.

— О, мсье, долго же ваши родственники не обращались к нам! Это помещение старого депозитария, который расположен здесь же, в подвалах этого здания. Если Вы намерены его посетить, я должен предупредить об этом господина директора. Не так часто у нас бывают такие клиенты, как Вы.

С этими словами начальник депозитария закрыл конторку и по скрипучей деревянной лестнице направился на второй этаж, где с момента основания банка находился кабинет директора.

— Хранилище № 6, где находятся завещанные Вам ценности, при мне не открывалось ни разу, а если быть более точным, то, как говорил наш господин директор, ключ не разрывал паутину на скважине замка с 1825 года. — на ходу пояснял словоохотливый клерк. Надеюсь, свой ключ Вы, мсье, не забыли?

— Ключ? Какой ключ? — остановился на лестнице поражённый внезапной догадкой посетитель.

«Ну, конечно, должен быть второй ключ! Как я об этом не подумал раньше! Самонадеянный болван! Я ведь должен был предусмотреть такой сценарий развития событий», — мысленно ругал себя мужчина.

— Знаете, про ключ в завещании ничего не было сказано, — стараясь сохранить невозмутимый вид, произнёс незнакомец. — Мне надо встретиться с адвокатом моего покойного родственника, возможно, ключ у него.

— Как Вам угодно, мсье, — согласился клерк и вернулся в свою стеклянную клетку.

После того, как посетитель покинул здание банка, начальник отдела вновь покинул прозрачную каморку и решительно направился в кабинет директора, чтобы подробно изложить обстоятельства встречи со странным визитёром. Золотые червонцы с чеканным профилем русского самодержца общей стоимостью полтора миллиарда долларов, находящиеся в хранилище № 6, не только внушали уважение, но и требовали дополнительного контроля, а также неукоснительного выполнения всех мер предосторожности.

Ведающий тайное, да сохранит всё в тайне!

Так уж на Руси повелось: чем выше пост занимает начальник, тем меньше его интересуют детали. Оно и понятно, не до мелочей крупному руководителю. Одних бумаг на подпись каждый божий день приносят до… много, в общем, приносят, рука подписывать устаёт, а уж вникать в написанное и вовсе недосуг. Поэтому опытного руководителя интересуют только две формы отчётности:

— форма № 1 — «Всё выполнено, как Вы приказывали!»;

— форма № 2 — «Выполнить не смогли, потому что…».

Впрочем, почему не выполнили, начальника интересует мало. Главное, что не выполнили. А ведь он приказывал, и даже вникал (частично) в текст приказа, когда бумагу подписывал, но какой-то нерадивый подчинённый осмелился перечить его воле! И неважно, что приказ реально не мог быть исполнен, так как бригаду перебросили на другой объект, раствор не завезли, вагоны с кирпичом под разгрузку не подали, а экскаватор и вовсе сломался. Главное, что не разгрузили, не выкопали, не обеспечили и не продумали. В общем, виноваты! А виноватых на Руси бьют, так что получите!