Шрам на ладони - Елена Дубровина

— А чего? — хмыкнул охранник. — А мы на что? — и небрежно погладил висящую на поясе кобуру.

— Да бедлам, молодой человек, бедлам, — повернулась к нему «мымра». — Вот и завтра опять не заберут.

— Послезавтра только, в двадцать тридцать, — заметил охранник. — На инкассаторской перевозке экономят… — Он презрительно сплюнул.

— Не тебе рассуждать, — оборвала его «мымра». — Вот потому и сейф ломится, что копейки считают. Копейка рубль бережет.

— А чего его беречь? Он деревянный. Только на растопку, — усмехнулся охранник.

— Ты когда последний день работаешь? — уточнила Лидия Ивановна, когда Лина надевала шубку.

— Послезавтра, — она быстро глянула на Варламова. — А потом вещички собирать…

Она мечтательно закатила глаза и повисла у него на шее, не стесняясь присутствующих.

— Ты меня будешь ждать из Италии? — спросила она у Юрия.

— С нетерпением, — заверил Варламов.

— Ну да… Заведешь еще кого-нибудь, — она погрозила ему пальцем. — Смотри у меня! А что тебе привезти?

— Ничего не надо. Сама поскорее возвращайся, — отозвался Юрий и обнял ее за плечи.

Он быстро глянул на ключ от сейфа, который «мымра» вертела в руках.

Послезавтра сумма в нем удвоится. Инкасса приедет в полдевятого. Значит, у них в запасе целых полчаса. Ровно в восемь Лана выйдет из кассы… А в восемь ноль пять…

Может, на этот раз ему стоит лично принять участие? Один-единственный раз — первый и последний. Вырученной добычи с лихвой хватит, чтобы окупить риск. Все равно свидетелей не останется.

— Нам сюда.

Лина подвела его к ведущей на улицу двери, стукнула в окошко комнаты охраны.

— Ты нас выпустишь?

Парень с неудовольствием оторвался от телека, вышел в коридор, даже не прихватив с собой оружие, и нажал несколько кнопок на кодовом замке.

Дверь служебного входа выходила в глухую подворотню с ведущей на улицу аркой.

«Здесь машину не будет видно с улицы», — отметил Варламов.

— Ой, подожди… — она остановилась и порылась в сумочке. — Я, кажется, косметичку забыла.

Лина вернулась и нажала неприметную кнопку звонка рядом с дверью.

Раз-два, раз-два-три…

Дверь вновь распахнулась. В проеме показался охранник, по-прежнему безоружный.

— Опять что-то забыла, растеряша?

— Ага, — Лина скользнула внутрь.

«Даже не спрашивает: кто… Открывает на условный звонок…»

Варламов и рассчитывать не мог на такую удачу. Похоже, на этот раз золотая рыбка сама плывет к нему в руки.

Лина еле дождалась, когда Варламов уйдет от «ее» подъезда. Она выскользнула следом, оглянулась и юркнула в припаркованную около дома машину с потушенными фарами.

— Молодец, — похвалил ее Дементьев. — Все прошло отлично.

Это было святой правдой. Сегодня он мог и себя похвалить. Сработали без сучка, без задоринки. Все-таки сказался горький опыт организованной на Грачева облавы.

* * *

Сегодня его ребята были на «высоте». Он даже не предполагал, что они такие прекрасные актеры.

Правда, Виталий, дежуривший «у телевизора», признался потом, что с трудом сдерживал условный рефлекс, рука сама тянулась в автомату.

А сам Дементьев как на иголках томился за дверью соседнего запертого кабинета, чутко улавливая каждое слово, доносящееся через прикрепленный к задней стенке сейфа микрофон.

После ухода Лины с Варламовым они вновь пересчитали и сдали инкассаторам доллары, вынули из сейфа тугие пачки зеленых «кукол», оттащили сейф на место и долго благодарили впавшую вдруг в истерику «мымру».

— Наш проверяющий остался вами очень доволен, — проникновенно тряс ей руку Геннадий. — Вы просто Вера Комиссаржевская!

— Кто? — всхлипнула Лидия Ивановна.

— Ну… Татьяна Доронина, — поправился следователь.

Она прижала ладони к груди.

— Ох, боюсь, что когда придет настоящий бандит, я не выдержу. Может, вам лучше меня заменить?

— Вы боитесь? — преувеличенно серьезно поинтересовался Геннадий. — Хорошо. Тогда я подумаю.

Бедная женщина и не подозревала, что уже разыграла настоящего бандита. Впрочем, как она могла заподозрить в дурных намерениях этого изысканного Варламова?

* * *

«Да… внешность обманчива», — подумал Геннадий, мельком глянув на себя в водительское зеркало.

Он повернулся к сидящей на заднем сиденье Лине.

— Завтра скажешь ему, чтобы приходил за тобой прямо к служебному входу. В восемь. Пусть фигурно позвонит.

— А если он снова захочет через зал?

— Не захочет, — усмехнулся он. — Даю гарантию, что в этот день его и в Москве-то не будет. Алиби обеспечит. На дело пойдут его боевики.

Лина с сомнением покачала головой.

— Нет, Геннадий Иванович, вы его глаз не видели. Он ведь аж трясся весь. Я его за это время хорошо изучила. Он им одним не доверит, слишком уж кусок большой. Побоится, что отнимут. Он жадный.

«Всякая сопля учить будет… — скривился Геннадий, но вынужден был признать: — А, пожалуй, она права. Наживка уж очень значительная. Не грех и рискнуть. Тем более, что мы ему двух охранников показали, да плюс кассирша…»

— Я думаю, он весь день будет вокруг салона кругами ходить, проверять, — сказала Лина.

Черт! Опять она в точку. Нат Пинкертон в юбке…

— Значит, тебе придется сидеть на кассе весь день, — сказал он. — Я договорюсь. Не обсчитаешься? Аппарат не сломаешь?

— Да там ничего трудного, — улыбнулась Лина. — Я уже умею.

Все-то ей хиханьки-да-хаханьки… Он напустил на себя суровый вид.

— Тогда впустишь его и сразу в зал. И дверь захлопни. Что бы ни случилось — туда ни ногой!

Но эта девчонка опять принялась спорить.

— Наоборот! Он не должен ничего заподозрить до самого их приезда. А уж как дверь открывать начнете, я в туалете спрячусь.

— Щас! — огрызнулся Геннадий. — Чтоб еще о тебе у нас голова болела! Не терпится заложницей стать? Или героическим трупом в белых тапочках? Мне что, отменить все к чертовой матери?

— Нет! — испугалась Лина. — Я согласна. Я сделаю все, как вы скажете.

Но Дементьев ни за что на свете не отменил бы так здорово спланированную операцию. Он с таким трудом пробил у начальства разрешение. Под честное слово, обосновывая его только Лининым заявлением с подозрениями о готовящемся налете да своим «интуитивным чутьем».