Чародей - Уилбур Смит

– Это что-то доверил тебе сам Египет, – настаивал Таита, – и ты хорошо знаешь об этом.

– Сам Египет. – Хилто почесал бороду и покачал головой.

Таита протянул руку, и Хилто, вздохнув, сдался без дальнейшего сопротивления. Он полез в кожаную сумку на своем поясе и достал папирус. Таита забрал у него свиток.

– Ничего не говори об этом, – предупредил его Таита, – никому, даже самому фараону. Слышишь, Хилто?

– Слышу, Маг.

Таита взял папирус в правую руку и стал сосредоточенно смотреть на него. Через несколько мгновений на свитке появилось крошечное горящее пятнышко, в ночной воздух поднялся легкий дымок, а затем вдруг весь папирус охватило пламя.

Таита, не отдернув пальцы от высокой температуры, держал его, пока он не сгорел, и затем растер остатки в пыль.

– Это волшебство, – выдохнул Хилто.

– Всего лишь ловкость, – пробормотал Бэй. – Такое может даже ученик.

Таита поднял правую руку в благословении.

– Пусть боги хранят вас во время вашей поездки, – сказал он и после посмотрел, как повозка отъехала и слилась с мраком.

Когда Таита снова очутился около маленького горящего очага в пещере Гебель-Нагары и стоял, отогревая старые кости от холода пустыни, он смотрел на спящего у задней стены Нефера, укрытого овчиной.

Его не рассердила жалкая попытка мальчика обмануть его. Возраст не иссушил его человеческие чувства, не затуманил воспоминания о мучениях страсти, и он сочувствовал желанию Нефера уменьшить страхи и страдания Минтаки. К этому добавлялась глубокая, граничащая с любовью привязанность, которую он испытывал к Минтаке.

Он не стал распекать Нефера из-за возможных последствий этого порыва сострадания. Он дал ему опиум веры в то, что Минтака скоро узнает – он все еще жив.

Он присел на корточки около Нефера и, не притрагиваясь к нему, осторожно проник во внутреннюю сущность мальчика. Благодаря большому опыту при работе со своим пациентом он легко достиг этого. Нефер метался, стонал и бормотал что-то бессвязное. Даже в глубоком сне сила Таиты, наброшенная на него будто сеть, затронула его и чуть не разбудила.

Его тело быстро следовало по пути к полному восстановлению. Таита опустился глубже. Дух мальчика был силен, и он ничего не потерял в испытании, через которое прошел.

Совсем скоро мы сможем приступить к нашему следующему делу.

Он вернулся к очагу и положил в огонь еще несколько веток акации. Затем лег, но не для того, чтобы спать, поскольку в его годы нуждаются лишь в нескольких часах сна за ночь, а чтобы открыть свой ум потокам, вызванным событиями, часть которых произошла давно, а другие намного позже. Он позволил им кружиться в водовороте вокруг него, как если бы он был скалой в потоке существования.

Следующая луна прошла еще быстрее, чем предыдущая, поскольку Нефер становился все более сильным и неугомонным. С каждым днем его хромота становилась менее заметной и наконец исчезла. Скоро он бегал вместе с Мереном от дна долины до гребня холмов. Эти соревнования стали обычной частью их жизни в оазисе. Первое Мерен выиграл легко, но вскоре все изменилось.

На рассвете двадцатого дня после отъезда Хилто они начали бег от входа в пещеру и помчались через каменное дно долины плечом к плечу, но когда стали подниматься на холм, Нефер вырвался вперед. На полпути он внезапно сделал мощный рывок вперед и оставил Мерена позади. На гребне холма он обернулся и засмеялся над Мереном, торжествующим жестом положив руки на бедра. На рассветном ветру его длинные густые локоны развевались за плечами. Позади него вставало раннее солнце, и золотые лучи образовали нимб вокруг его головы.

Таита наблюдал все это снизу и уже собирался вернуться в пещеру, когда устрашающий звук, разнесшийся в тишине пустыни, остановил его. Он поднял лицо к небу и, увидев темное пятнышко, описывающее круг высоко в синеве, ощутил близкое божественное присутствие. Крик прозвучал снова, тихий и слабый, но он пронзал до сердца: незабываемый крик царского сокола.

На гребне бархана Нефер также услышал его и завертел головой, чтобы найти его источник. Он разглядел крошечную фигурку и поднял к ней обе руки. Как если бы жест был командой, сокол перешел в стремительное падение и, казалось, стал увеличиваться. Ветер шумел в его изогнутых крыльях; он падал прямо на Нефера. Если бы на такой скорости он ударил, то разорвал бы плоть мальчика и сломал кости, но Нефер не уклонился, когда птица приблизилась прямо к его запрокинутому лицу.

В самый последний миг сокол прервал падение и воспарил над головой мальчика. Нефер протянул руку и почти коснулся гладкого, красивого оперения на его груди. На мгновение Таита показалось, что птица позволит схватить себя, но она забила крыльями и взмыла ввысь. Еще раз издала свой страдальческий прекрасный крик, затем устремилась к солнцу и, как показалось, исчезла в пылающем шаре.

В свое последнее посещение Гебель-Нагары Хилто привез с собой военный лук полного размера. Под руководством Таиты Нефер занимался с ним каждый день, тренируя мускулы на спине и плечах, пока не развил достаточную силу, чтобы вскинуть оружие, натянуть тетиву до конца и удерживать цель так, чтобы руки не начинали утомляться и дрожать. Затем по команде Таиты он посылал стрелу вверх по высокой дуге, чтобы поразить цель на расстоянии в двести локтей.

В роще, спрятанной у подножия холмов, Нефер вырезал себе из акации тяжелый деревянный посох и подрезал, точил и полировал его, пока он не приобрел совершенные длину и баланс в его руках. В прохладе рассвета они с Таитой сражались традиционным способом. В начале Нефер сдерживался из уважения к возрасту Таиты, но Маг раскровенил ему голени и поставил шишку на голове. Разъяренный и оскорбленный Нефер напал всерьез, но старик был быстр и ловок. Он прыгал как раз вне досягаемости рубящего посоха Нефера, а затем бросался вперед и наносил болезненные удары в незащищенные локоть или колено.

Таита почти не утратил навыки обращения с клинком. Хилто привез им полную стойку тяжелых серповидных мечей, и когда Таита решил, что они имеют уже достаточную практику сражения на посохах, он вынес мечи и провел Нефера и Мерена через полный набор ударов, уколов и парирований. Он заставлял их повторять каждый прием пятьдесят раз, а затем начинать снова. К тому времени, как он объявил перерыв на ужин, по телам Нефера и Мерена катился пот, как если бы они погрузились в воды Нила. Кожа Таиты, однако, была сухой и прохладной. Когда Мерен с завистью упомянул об этом, он усмехнулся.

– Последняя капля пота стекла с меня еще до вашего рождения.

В другие вечера Нефер и Мерен раздевались донага, смазывали тела маслом и боролись, а Таита оценивал их броски и выкрикивал советы и указания. Хотя Мерен был выше на ширину руки и тяжелее в плечах, руках и ногах, Нефер обладал естественной устойчивостью, и Таита научил его, как использовать вес противника против него самого. Они были равны друг другу во всем.

По вечерам и поздно ночью Таита и Нефер сидели у огня и обсуждали разные темы, от медицины и политики до войны и религии. Часто Таита описывал что-нибудь, а затем просил Нефера найти изъяны в его утверждениях и аргументах. Во время этих уроков он расставлял скрытые ловушки и противоречия, и Нефер все чаще и с растущим рвением раскрывал их и подвергал сомнению. Кроме того, рядом всегда была доска для игры в бао, чтобы поломать голову в попытке распутать законы и бесконечные возможности ходов и схем движения камней.