Правила большой игры - Алекс Орлов

– Спокойно, может, коп просто желает спросить дорогу, – ответил Гастон и, сунув руку под рубашку, снял пистолет с предохранителя.

Из патрульной машины вышел полицейский и решительно двинулся к «кадьосу».

– Добрый день, сержант! – поздоровался с ним Гастон.

– Добрый день, только я не сержант, а капрал.

– Сегодня капрал, завтра сержант, толковые по лицейские быстро продвигаются по службе.

– Ну, это конечно, – не мог не согласиться кап рал. – Предъявите ваши права.

– Прошу прощения, капрал, но не далее как пол часа назад я выронил их в придорожном сортире, так что мои права теперь плавают в выгребной яме.

– Вот как? Не очень-то я этому верю, сэр!

– Что делать – случается и такое. Вот эти двое джентльменов могут подтвердить.

– О да, – закивали Джек и Рон, – так все и было.

– Это сейчас не имеет значения, вы едете на угнанном автомобиле. Выйдите, пожалуйста, из кабины и положите руки на капот!

– Как прикажете, сержант! Только с чего вы взяли, что машина угнана?

– А у меня ориентировочка имеется – вот… – Капрал достал блокнот и начал зачитывать признаки угнанного автомобиля. Цвет, марка, производитель шин и прорези на капоте там упоминались.

– Номер у машины какой? – перебил его Гастон.

– Номер?

Полицейский сверился с записями, затем отошел подальше и посмотрел на номер со «скайлэба».

– Э-э… – протянул он. – Должен извиниться перед вами, сэр, должно быть, простое совпадение. – Примите извинение от имени департамента полиции…

– Но ведь я еду без прав, сержант.

– Ах да, точно! – обрадовался полицейский. – Я обязан оштрафовать вас!

– И будете совершенно правы.

– Двести батов – будьте добры!

– С удовольствием, сержант.

Гастон отдал деньги и расписался на корешке квитанции.

Улыбающийся коп вернулся к своей машине, завел мотор и унесся в сторону Брисбена.

– Вот… – произнес майор, снова ставя пистолет на предохранитель. – Все говорят, естественный от бор, то да се. Был бы коп умный, нам пришлось бы его пристрелить, а этот будет жить и размножаться – у него на пальце кольцо.

Джек и Рон ничего не ответили, они еще не знали, что ждет их в Брисбене.

Брисбен оказался практически заброшенным городом рыбопереработчиков. Со временем заводы переехали ближе к морю, и город стал умирать. Впрочем, несколько районов здесь еще держались, кормясь за счет западного шоссе.

Внимание Гастона привлек публичный дом, располагавшийся в нескольких составленных вместе сквоттерских домиках. Остановив машину возле скамьи, на которой, словно куры на насесте, сидели третьеразрядные шлюхи, майор выглянул в окно и, приветливо улыбнувшись, сказал:

– Привет, девочки! Отличная погодка сегодня!

– Возьми меня, красавчик! У меня быстрый язычок! – хрипло прокричала толстушка в мини.

– Нет, лучше меня, я еще девушка! – вскочила со скамьи другая и, задрав юбку, продемонстрировала отсутствие белья.

– А вот ты, кудрявая, тебя как зовут? – спросил

Гастон, указывая на заторможенную брюнетку, которая что-то задумчиво жевала.

– Это Милли, красавчик! – ответила за брюнетку другая. – Только она тормозная!

Остальные девушки засмеялись. Лишь после этого Милли перестала жевать и, осуждающе взглянув на коллег, сказала:

– И вовсе я не тормозная. Я просто этта… квелая.

Старательно раскачивая бедрами, Милли подошла к машине и, заглянув в окно, спросила:

– Сколько вас?

– Трое.

– Тогда по двадцатке с каждого. Минет по десять.

– Годится! – обрадовался Гастон. Джек и Рон недоуменно переглянулись: некоторые действия майора вызывали у них удивление.

– Садись, а то нам уже невтерпеж…

Он распахнул дверцу, и Милли плюхнулась на соседнее с ним сиденье.

– Куда поедем?

– Прокатимся чуть дальше, рядом с твоими по дружками я не хочу.

– Ну ладно, – пожала плечами Милли и снова на чала жевать.

Проехав с полкилометра в глубь заброшенного города, Гастон остановился. Милли начала задирать юбку.

– Не спеши, – сказал Гастон. – Скажи сначала, где нам найти Хорста Косорылого.

Девушка посмотрела на Гастона, потом на сидевших сзади Джека и Рона.

– Если вы думаете, что удавите меня, как Элеонору, и закопаете, то ошибаетесь… Вот!

Непонятно откуда девушка вдруг выхватила осколочную гранату «С-1» и попыталась сдернуть кольцо.

– Держи ее! – Гастон бросился на проститутку и успел перехватить ее руку. Джек и Рон навалились сзади – все выглядело, как в страшных снах Милли.

Чтобы заставить ее разжать руку с гранатой, Рону пришлось ее слегка придушить.

Наконец гранату отобрали, Милли отпустили, и она зашлась кашлем.

– Ну ты, тормозная! Ты понимаешь, что чуть нас всех в клочья не порвала?! – закричал на нее Гастон.

Девушка с кашля перешла на плач.

– Я не знала-а-а… Я думала, вы психи-и-и…

– Откуда граната?

– У Косорылого выменяла-а-а… На брошку-у-у… мамину…

– Не вой. Где найти Косорылого?

– Т-там. – Милли неопределенно махнула рукой.

Показать сможешь?

Милли кивнула.

– Ну давай показывай – заработаешь пятьдесят батов.

Гулко рыкнув, «кадьос» остановился возле здания, которое в лучшие времена Брисбена служило аквапарком.

– Там он живет – внутри, прямо в бассейне.

– Хорошо, вот твои пятьдесят батов, уходи.

Милли вышла из машины и, не оглядываясь, заспешила обратно – к рабочему пятачку.

– Ну что, пошли?

– Пошли…

Они выбрались из машины и огляделись. Это был самый центр брошенного района, и хотя здесь не попадались выбитые окна и провалившиеся крыши, дома выглядели вполне пристойно, но пахло запустением и неприятностями. Птицы молчали, а солнце клонилось к закату, и от этого становилось жутковато.

– Поганое местечко, – сказал Гастон и стал подниматься по длинной парадной лестнице. Когда-то сюда с самого утра устремлялись целыми семьями, а теперь подъем одолевали только трое отчаянных.

На первый взгляд огромное здание казалось совершенно необитаемым. Спускавшийся вечер делал сумерки внутри аквапарка гуще, и от этого его помещения казались еще больше, а их очертания призрачнее.