Танец с дьяволом - Шеррилин Кеньон

Зарек нахмурился:

— Когда меня забили камнями, принцесса, я тоже был невиновен. Прости, но что-то я не слишком верю в справедливость твоих сестер.

Астрид вздохнула. Это верно: в жизни часто страдают невинные. Ее мать стремится со всеми поступать по справедливости, но ни она, ни сестры не могут идти против законов вселенной.

А вселенная полна несправедливости и жестокости.

Зарек — тому прекрасный пример.

И все же нужно выяснить правду о том, что с ним произошло! Хотя бы этого он заслуживает.

— Скажи, Сими, а ты не можешь как-нибудь показать Зареку, что случилось той ночью?

Сими задумалась, приложив палец ко лбу.

— Пожалуй, могу. Акри велел мне не разговаривать с ним, — но он ведь не сказал: «Ничего ему не показывай!»

Астрид улыбнулась. Сими всегда понимала и исполняла приказы Ашерона буквально.

— Пожалуйста, Сими, покажи!

Сими подошла к Зареку. Взяла его за подбородок.

Зарек хотел отстраниться, но вдруг ощутил, что не может пошевелиться. Какая-то сила, истекающая из ее детской ладошки, приковала его к месту.

Сими повернула его голову так, чтобы он смотрел ей в глаза, теперь — кроваво-красные, сверкающие отблесками нездешнего пламени.

И он увидел прошлое.

Все померкло перед ним, кроме сверкающих алых глаз Сими. В зрачках их показались образы, а в следующий миг они выстроились перед его внутренним зрением в полную картину. Зарек ничего не помнил. Он как будто смотрел фильм о собственной жизни.

Он видел горящую деревню. Тела, разбросанные повсюду. То, что преследовало его все эти столетия. Но теперь — не только это…

Видел он и кое-что еще.

Забытые образы, стертые из его памяти.

Он видел себя. Вот он бродит по пожарищу, обуреваемый бессильным гневом. Он не сумел спасти этих людей! Но в том, что случилось, нет его вины.

Кто-то побывал здесь до него.

Вот он видит умирающую старуху. Склоняется над ней. Но на этот раз она говорит ему больше, чем он помнил:

— Сама смерть явилась сюда в обличье свирепого воина. Он искал тебя. Спрашивал всех, где тебя найти. Никто не знал, и тогда он разъярился и убил всех, а деревню предал огню. — Глаза ее вспыхнули гневом и презрением. — Почему ты не пришел? Как ты мог… как мог бросить нас на растерзание?

Зарек вновь ощутил ярость. Но не на себя, — на даймонов, совершивших это злодеяние.

Когда он осознал правду, сердце его гулко забилось.

В убийстве Зарек неповинен. Он не убивал тех, кого клялся защищать. В ту ночь он совершал свой обычный обход. Увидев пламя пожара, поспешил в деревню, но было уже поздно.

Танат явился в деревню при свете дня и уничтожил всех, кого там нашел. Зарек никак не смог бы их защитить.

Глядя в глаза Зареку, Сими провела его по забытому пятидневному пути к селению аполлитов, куда он отправился, ища виновников разорения Таберли.

На каждом шагу приходилось ему сражаться со спати, даймонами-воинами. Один из них рассказал Зареку о Дневном Убийце, который собирает свой народ, чтобы идти войной на Темных Охотников. Перед смертью спати смеялся и кричал Зареку, что с владычеством Темных Охотников скоро будет покончено.

Дневной Убийца покорит мир смертных, — а потом они доберутся и до олимпийских богов!

Ночь за ночью спати становилось все больше, и Зарек все лучше осознавал, какая опасность грозит миру. На пути ему не встречалось ни одного живого человека, только сожженные деревни, только мертвые, обескровленные тела. Пожранные даймонами, не желающими умирать.

Никогда он не видел такого ужаса, такого опустошения.

Будь у него Оруженосец, Зарек отправил бы его предупредить других Охотников или позвать на помощь Ашерона. Но он был один.

Всегда один. И должен был в одиночку противостоять беде.

Голодный и продрогший до костей, Зарек добрался до селения аполлитов, где скрывалось таинственное существо, именуемое Дневным Убийцей.

Он прибыл туда через час после заката. Аполлиты, как обычно, селились под землей. В холодных темных подземельях они чувствовали себя как дома. Часто они устраивали свои жилища вблизи кладбищ, чтобы иметь возможность утолить голод душой какого-нибудь свежего покойника. Кроме того, кладбища служили им защитой. Поскольку Темные Охотники лишены душ, бестелесные души стараются вселиться в них и овладеть ими, поэтому на кладбищах Охотникам находиться опасно. Катакомбы и гробницы — вот любимые укрытия аполлитов и даймонов.

Однако в этих катакомбах не было ни единой души, живой или мертвой, поэтому Зарек прошел сквозь них без приключений.

Обойдя все комнаты и коридоры подземного логова, он не нашел в них ни аполлитов, ни даймонов, лишь следы, подтверждающие, что обитатели этого мрачного дома покинули жилище второпях.

Только в одной дальней комнате он обнаружил женщину с плачущим младенцем на руках. Когда она увидела его, в глазах ее отразился ужас.

— Я тебя не трону, — попытался он ее успокоить.

Женщина завизжала.

Зарек выбежал из комнаты и захлопнул за собой дверь.

Все его мысли были сосредоточены на одном существе.

На Танате.

Умирающий спати поведал ему, что Танат создан Артемидой для расправы с непокорными Охотниками. Она, создательница Охотников, предала их, наслав на них непобедимое чудовище.

И теперь он, Зарек, должен его остановить. Как он ненавидел Артемиду! Не только за то, что она создала Таната, но и за то, что выпустила его в мир, никого не предупредив.

В одном темном проходе даймоны и аполлиты набросились на него. Зарек зарубил их всех, не разбирая, кто перед ним — даймон или аполлит. Неважно.

Он хотел отомстить.

Таната он нашел в конце длинного коридора, в покое, где аполлиты хранили ткани. С Танатом были его люди.

Зарек насчитал пять аполлитов и восемь даймонов.

Внимание его привлекла единственная женщина-аполлитка, стоящая рядом с Танатом. Она была одета как спати и готова к бою.

Танат зловеще усмехнулся.

— Посмотрите на него! — обратился он к аполлитам и даймонам. — Он один, а нас много! Поистине, Темные Охотники не так уж страшны. Они не могут объединять свои силы, это их ослабляет; а поодиночке перебить их нетрудно. Пронзите клеймо Охотника, и он умрет так же, как любой из вас.

И враги бросились на Зарека.

Зарек пытался пробиться сквозь толпу. Но аполлиты и даймоны сражались с такой силой и яростью, какой он никогда прежде не встречал. Казалось, присутствие Таната придает им сверхъестественную силу.