Свидетельница - Алина Знаменская

– Деньжищ-то сколько выкинули за десять лет… – продолжал ворчать Максим Петрович. – Наверное, дачу можно было двухэтажную выстроить?

– Ну да, – пожал плечами Сергей. – Но я не жалею. Сын наш умница. Увлекся историей. Мы с женой поддерживаем – книжки всякие покупаем, диски. Читает много.

– Какое счастье! – подавляя слезы, выдохнула я.

– Вот теперь хочет в университет, на исторический, – сдержанно похвалился Сергей. – Сами мы с женой технари, оба инженеры, а сын – гуманитарий. Чудеса…

– Что за профессия для парня – историк? – пожал плечами Максим Петрович. – Нужно бы что-нибудь более жизненное. Юрист хотя бы…

– Ну он ведь сам выбрал, – мягко возразил Сергей. – Пусть занимается тем, к чему душа лежит. Мы неволить не будем.

– Да что он там заработает историей своей? – не отставал «Пуговкин». – Ну будет учителем в школе. Ну классным руководителем. Не зарплата, а кошкины слезки. Вы в него такие деньги вложили, а он и оправдать не сможет.

– Да разве в этом дело? – не выдержала я. – Вы поймите – у Сергея сын был, как моя Иришка. Не разговаривал совсем! А теперь он в институт поступает! Неужели не понятно?

– Понятно, – ответил Максим Петрович. – Но должна же присутствовать какая-то экономическая целесообразность?

– Рациональный ты наш! – рассмеялся Сергей. – Пойдем-ка, прогуляемся, кажется, станция крупная, минут двадцать простоим.

Попутчики вышли, я стала кормить Иришку. Меня очень взволновал этот разговор. Оказывается, мне так необходима была чья-то уверенность в успехе. Кажется, не встреться мне Сергей со своей историей, моя собственная внутренняя уверенность иссякла бы. Пересохла, как русло больной реки. А теперь ей был дан приток свежей силы. Великий Режиссер позаботился об этом и вставил в сценарий моей жизни эпизод с Сергеем.

Мне хотелось улыбаться и петь.

А к вечеру в нашем купе появился новый пассажир. Вернее – пассажирка. Женщина оказалась примерно того же возраста, что и оба мои попутчика. Короткая стрижка, очки, очень внимательный взгляд. Лицо ее показалось знакомым. Со мной такое бывает – вот прицеплюсь и начну рыться в памяти: откуда могу знать этого человека? Хотя многие люди на кого-то похожи. Но здесь я даже не могла определить – на кого.

– Куда бы чемодан пристроить? – вслух подумала она.

Мужчины дружно предложили свои услуги – чемодан перекочевал наверх.

– Полка у меня, конечно же, верхняя, – констатировала женщина и подмигнула Иришке. – А как тебя зовут, черноглазая?

– Это Ира, – ответила я. – Но она не разговаривает… пока. Я Светлана, Ирина мама.

– Меня зовут Виктория. Будем знакомы.

Женщина протянула руку Иришке, та положила на протянутую ладонь свою ладошку.

– Познакомились, – кивнула Виктория.

Мужчины тоже представились.

Я почему-то была уверена, что Максим Петрович предложит даме поменяться полками, но этого не последовало.

Впрочем, Викторию, похоже, не смущала перспектива ехать наверху.

Стали рассказывать, кто куда едет.

Оказалось, Максим Петрович выходит раньше остальных.

– На родину еду, – пояснил он. – В станицу. Шестнадцать лет не был.

– На похороны или на свадьбу? – весело поинтересовался Сергей.

– Ни то ни другое. Просто потянуло. Зов крови, что ли? – немного стесняясь, признался Максим Петрович. – Хотя родителей уже в живых нет, остались только двоюродные братья-сестры, с кем в детстве в казаки-разбойники гоняли. Хотя есть сомнения – узнают ли? Вспомнят? Столько лет прошло…

– Обязательно вспомнят, – поддержал Сергей. – Под водочку да под закусочку…

– Я не пью, – сухо оборвал Максим Петрович и нахмурился. – Уж десять лет не употребляю.

– Тогда гарантировать нельзя, – сделав серьезное лицо, сказал Сергей. – Могут и не вспомнить…

Максим Петрович коротко взглянул на него, повернулся и вышел.

– Курить пошел, – предположил моряк. – Нервничает.

– А в чем дело-то? – поинтересовалась Виктория.

– Да он же, чудик, никого из родни не предупредил, что едет! – хохотнул Сергей. – Шестнадцать лет не был и ждет, чтобы его все сразу там узнали, обрадовались, что он как снег на голову свалился, без предупреждения.

Максим Петрович вернулся, но в купе не вошел – стоял у окна в коридоре, спиной к нам.

Наверное, он уже каялся, что отправился в такой дальний путь, не предупредив родню.

– А я вот без предупреждения никогда не являюсь, – признался Сергей. – Мало ли что? Когда еду домой, всегда позвоню, чтобы ждали.

– Боитесь застать жену с любовником? – обернулся Максим Петрович.

– Не боюсь, а не хочу. Это разные вещи. Я слишком ценю то, что имею, – ответил Сергей. – Лучше подстраховаться от случайностей. И с родителями так. Пусть подготовятся, излишние волнения всегда вредны, даже и положительные.

Виктория помалкивала, но я видела, как за дымчатыми стеклами очков ее глаза внимательно наблюдают за собеседниками.

– Ну, родители – другое дело. Но жена… – не отставал пессимист. – Выходит, вы ей не доверяете?

– Ну почему сразу – не доверяю? Доверяю! Однако страхуюсь. Ведь она тоже человек, как и я. А я далеко не ангел.

– Значит, вы все же допускаете, что пока вы четыре месяца в плаваниях, она там без вас не скучает? Теоретически допускаете?

– Дурак ты, Петрович, – беззлобно усмехнулся Сергей. – Она мне сына вырастила вон какого. Дома себя засадила на много лет ради нашего ребенка. Видел бы ты моего отпрыска! Выше меня ростом, шире в плечах и умница такой…

– Не вижу связи…

– Да погоди ты! Вот мы недавно наконец-то квартиру поменяли. Купили большую – всем по комнате. Ремонт осилили, мебель новую…

– Это, однако, никогда не мешает…

– Ну и зануда ты, Петрович! – беззлобно отмахнулся Сергей. – Говорю же – мы семья. Мы трое, как один кулак. А остальное все – шелуха. Даже если что-то и было там у нее, я этого знать не хочу. Понимаешь? Потому что мы – жизнью проверенные. Она меня не предала в трудные времена, и я ее не предам.

– Моя что-то давно не звонит, – вспомнил Максим Петрович и достал из кармана телефон. – Пойду сам позвоню.

И ушел в тамбур.

Иришка давно спала, разговоры ей не мешали.

Виктория и Сергей молчали. Видно было, что каждый по-своему переживает услышанное.

– А мы с мужем из-за этого поссорились, – неожиданно для себя призналась я.

– Он вам изменил? – спросила Виктория.

– Сначала он мне, затем я ему. Мне кажется, он никогда меня не простит.