Астриум - Эл Лекс

А потом я вскочил на парапете, раскручивая нож на веревке и глядя вниз.

Рангон все еще полз по стене, но оставалась ему ползти буквально каких-то два метра. Он даже не смотрел на меня... Кажется. Трудно понять, смотрит он или нет, когда непонятно, где у него глаза. Если там же, где у людей, то смотрит он перед собой, уткнувшись взглядом в стену.

Если же где-то в другом месте — то...

Да какая разница! Главное — что он не планирует от меня отставать! И что-то я сомневаюсь, что у меня получится от него убежать — он-то, в отличие от меня, по закону подлости, наверняка не знает, что такое усталость!

Я раскрутил роупдарт и перевел плоскость вращения, так, чтобы нож крутился передо мной. Постепенно стравливая веревку, я добился того, чтобы нож почти что чиркал рангони по макушку, и перелил в клинок столько Света, сколько он смог в себя вместить.

Нож засветился так, словно на него подали напряжение целой электростанции — он даже стал оставлять за собой видимый световой шлейф, быстро тающий в ночном воздухе! Вот клинок впервые чиркнул по голове рангона, и...

И ничего.

Вообще ничего! Да уродливая башка должна была развалиться, как арбуз, разрубленный топором — а хрен там! Рангон лишь чуть заметно дернулся, словно ему по лбу щелбан отвесили и продолжил восхождение!

Еще касание! Еще одно!

Нож перестал чиркать по голове твари, и стал от нее отскакивать, словно натыкался на непреодолимое препятствие. Нож, который режет бетон, как пенопласт — отскакивает от этой твари! Все, что на ней остается — лишь тонкие полоски света, которые быстро сходят на нет!

Как вообще с этим бороться?!

Я сменил тактику, попытавшись раскрутить нож и швырнуть его сверху вниз, пользуясь инерцией как помощником — и вроде что-то стало получаться! В первый раз нож также отскочил от бронированной башки, во второй — тоже, но будто бы отколов от нее кусочек тьмы, а на третий наконец застрял в ней!

И в этот же момент рангон неожиданно рванулся наверх, преодолевая последний разделяющий нас метр!

Я отскочил назад, чтобы не попасть под мощные когти, споткнулся о монолитный гравий, и покатился задним кувырком, разрывая дистанцию еще больше! Рангон влетел на крышу, как диковинный единорог из наркотических кошмаров, размахивая лапами и сверкая ножом в голове!

Мои ножом!

Рангон кинулся на меня сразу же, не дав мне даже толком подняться! Сука, какой же он быстрый — даже в люктусе он не казался таким быстрым! Прыгнул, замахиваясь когтями, словно намереваясь сложить их «ножницами», между «лезвиями» которых должна находиться моя голова!

Я, только вставший на ноги после кувырка назад, кувыркнулся снова, чтобы не попасть под когти, и заодно еще и ноги вверх вытянул, перекидывая ими тварь через себя — чтобы точно не достал!

Получилось! Мощный пинок сразу двумя ногами пришелся куда-то в район живота рангона, он перевернулся в воздухе, наматывая на себя тянущуюся от моей руки световую веревку, и приземлился куда-то у меня за спиной.

Веревка...

Веревка!

Помнится, в «тринадцатом районе» большого верзилу тоже победили при помощи веревки! Почему бы не попробовать и мне тоже?!

Я сделал широкий мах рукой, подматывая веревку на локоть и развернулся к рангону, только-только вставшему на ноги.

Новый прыжок! Все та же тактика — прыгнуть и попытаться ударить обеими лапами сразу, как садовым секатором!

Но в этот раз я был готов.

Я упал на бок, пропуская рангона над собой, и одновременно сбрасывая с локтя заранее намотанную петлю, подвешивая ее в воздухе — сработало! Одна лапа рангона попала в петлю, и резким рывком я заставил ее притянуться к телу намертво!

Тварь не смогла приземлиться нормально — она пыталась использовать четыре точки опоры, а осталось в наличии всего три! Морда раннгона с громким скрежетом пропахала монолитный гравий крыши ноктуса, и, пока он не поднялся, я подскочил сзади и накинул сверху еще одну петлю веревки — обмотав ею рангона по «периметру». Рывок — и оставшуюся свободной руку твари сносит натянувшейся веревкой, заставляя рангона упасть навзничь.

А дальше я просто подпрыгнул, высоко задирая ноги, нагнал в них максимум Света и, резким рывком распрямив их, обрушился на спину твари, вколачивая ее в крышу!

Что-то громко хрустнуло. Рангон на мгновение действительно распластался по крыше, ноги разъехались по неожиданно мягкой и податливой ткани твари, я не удержался тоже и упал сверху, чудом дотянувшись до ножа, застрявшего в голове рангона.

Дотянулся — отлично!

Придавив рангона своим весом, я ухватил нож за рукоять, вырвал из башки твари и принялся обратным хватом вгонять его, куда только длина веревки позволит! В затылок, в шею, в уши, в виски — куда угодно, только побольше, посильнее!

Рангон дернулся от удара, зашевелился, начал подниматься, упираясь в крышу одной лишь головой и ногами, я свободной рукой ухватился за него, чтобы не упасть и продолжал нашивать в него удары! Быстрее, быстрее! Сдохни, тварь, сдохни!

Сдохни ты уже, наконец!

Рангон так и не поднялся. То ли какой-то из ударов оказался критическим, то ли я просто нанес их слишком много — тварь умерла. Ноги подломились, и рангон повалился на гравий крыши, вместе со мной.

Я резко откатился от твари и призвал оружие втянуться обратно в рукав. Готовый в любое мгновение снова выбросить нож в руку, я секунд двадцать стоял и смотрел на рангона — не притворяется ли он и не собирается ли напасть на меня, едва я приближусь? — но тот не подавал признаков жизни. Лежал, не двигаясь и не издавая звуков.

Смущало то, что он не таял в воздухе, как лоа. То есть, таял — но не более, чем обычно. Легкие дымные струйки, отделяющиеся от рангона, ничем не отличались от аналогичных при жизни, и по ним судить о том, что он наконец умер, явно было не рационально.

Поэтому я снова выбросил нож в руку, раскрутил его на веревке и с безопасного расстояния швырнул в тушу рангона.

Нож с первого раза засел в ней, как в сырой деревяшке.

Для проверки я сделал еще несколько бросков, и каждый из них нож спокойно втыкался в рангона, будто у того и не было никакой брони. Я даже смог попасть близко к той точке, в которой нож намертво засел изначально — и он воткнулся с первого раза, и без каких-либо проблем.

Значит, тварь все же умерла. А то, что он не распадается... Ну, наверное, это связано с тем, что это какая-то другая тварь. Она не распадается.

Не знаю. Плевать. Какая разница?

Чуть не забыв подстраховать задницу и спину Светом, я присел на крышу, опираясь о парапет, и несколько минут сидел, приводя дыхание, мышцы и мысли в порядок. Я уже не задумывался о том, что напрасно трачу Свет — сейчас, по ощущениям, мне отдых требовался намного больше.