Распад - Брюс Стерлинг

— Как? — вскричал Оскар. — Ты сумасшедший? Мы не можем вторгаться во Францию! Франция — ведущее демократическое индустриальное государство. Мы что — нацисты? Это даже не должно обсуждаться!

Оскар оглянулся и увидел толпу удивленных ученых. Они оставили собственные обсуждения, собрались у дальней стены Лаборатории и напрягли слух, чтобы услышать, что он говорит.

— Слушайте, Оскар, — продолжал Сосик, — никто не говорит, что мы на самом деле начнем войну. Но эта концепция получила довольно хороший прием в Вашингтоне. Объявить войну значит получить власть, перекрывающую обычную федеральную систему. Как внутренний маневр война против другого государства могла бы быть реальным козырем. Франция — это слишком, я согласен с этим, — черт, французы все еще ядерная держава! Но мы могли бы объявить войну Голландии. Голландия — крошечная мирная страна. Мы обращаем в панику голландцев, фальшивая война продолжается неделю или около того, а затем президент объявляет победу. С Чрезвычайкой покончено. Как только пыль осядет, у нас опять будет полностью функционирующий Конгресс.

Оскар отодвинул телефон от уха, с отвращением глядя на трубку, потом вернул на прежнее место.

— Слушай, я перезвоню тебе позже, Леон. У меня тут важные дела.

— Сенатор очень вдохновлен этой идеей, Оскар. Он действительно думает, что это может пройти.

Оскар повесил трубку.

— Они играют французскую поп-музыку в штате Луизиана, — сообщил он своей импровизированной аудитории.

Альберт Гаццанига почесал голову.

— Большое дело! Ну и что?

Главным затруднением, как и всегда, были деньги. Всегда деньги. Деньги были материнским молоком политики. И хотя научная политика находилась в стороне от обычной политики, деньги также были молоком науки.

Все забастовки, по сути, борьба за экономическую власть. Все забастовщики желают сместить своих нанимателей и, даже если они прибегают к разным видам морального и иного давления, все же иногда правы.

Хорошо было объявить, что Грета и ее кадры готовы бескорыстно трудиться ради чистой науки, не прося ни о чем и отказываясь тем самым снабжать других результатами своего научного интереса. Это был священный крестовый поход. Но даже священный крестовый поход нуждается в деньгах.

Поэтому Оскар, Йош и вездесущий Кевин нашли пустой угол в кухне отеля, чтобы обсудить финансовые вопросы.

— Мы могли бы взять у Бамбакиаса пару миллионов, — сказал Пеликанос. — Никаких проблем, он получил фонды.

— Забудь об этом! — сказал Оскар. — Сенат — клуб миллиардеров, но если они начинают управлять страной прямо из собственных карманов, это феодализм. Феодализм — это не профессионально!

Пеликанос кивнул.

— Хорошо. Тогда мы должны собрать фонды самостоятельно. Как относительно стандартных методов кампании? Продажа товаров по почте. Банкеты. Лотереи, гаражные распродажи, благотворительные мероприятия. Какие здесь перспективы?

— Ну, если бы это была нормальная кампания… — Оскар с глубокомысленным видом потер подбородок. — Нам надо привлечь выпускников «альма-матер» Греты, еврейские организации, профессиональные научные общества… И конечно, деловых поставщиков Коллаборатория. Они без ума от нас, они очень много потеряют, если Лаборатория будет закрыта. У нас могла бы состояться с ними приятная беседа о каких-то наличных деньгах, если они поймут, что нам угрожает полное разрушение.

— А среди ученых встречаются супербогачи? Должны ведь быть богатые ученые, правильно?

— Да, в Азии и Европе.

— Парни, вы узко мыслите, — упрекнул их Кевин.

Оскар терпеливо поглядел на него. Он начинал привязываться к Кевину. Кевин действительно упорно трудился, его можно было назвать сердцем и душой самой тяжелой и грязной работы по перевороту.

— А как широко мы должны думать, Кевин, по твоему мнению?

— Парни, вы не догадываетесь, чем располагаете. У вас есть все возможности собрать кочевников внутри Лаборатории. Это как если бы вы вокруг устроили заставы и дальше могли бы делать что угодно. Почему бы вам не пригласить всех ученых Америки прибыть сюда, чтобы присоединиться к вам?

Оскар вздохнул.

— Кевин, мы пытаемся прокормить и снабдить две тысячи людей. Если у нас будет миллион, наш корабль потонет.

— Нет, ты не потонешь, — сказал Кевин. — Если бы миллион ученых присоединился к тебе, то это была бы не забастовка. Это была бы революция. Ты мог бы занять не только Федеральную лабораторию. Ты мог бы занять целый город. Может быть, целое графство, большую часть штата.

Пеликанос рассмеялся:

— И каким образом, ты думаешь, мы сможем управлять гигантской ордой ученых?

— Вы использовали бы кочевников. Кто еще знает, как управлять гигантской ордой людей без денег? Откройте тамбуры и пообещайте им защиту. Проведите рекламные экскурсии, покажите им все эти симпатичные растения и животных. Пролы станут гигантской группой поддержки для твоего яйцеголового контингента.

Слушай, это народная сила, уличная власть. Это оккупационная армия, вы можете использовать ее точно так же, как Хью.

Оскар рассмеялся.

— Да они все бы здесь разрушили!

— Несомненно, они могли бы это сделать — но не будут, если им здесь понравится. Тогда они, напротив, станут заботиться о порядке. Возможно, даже построят здесь еще один купол, больше нынешнего.

Оскар заколебался. Идея насчет строительства почему-то сейчас не пришла ему в голову. А ведь она ему всегда нравилась. Строительство было лучшим, что ему удавалось организовать во время предвыборной кампании. Большинство политических деятелей не умело создавать роскошные отели, используя программное обеспечение и тяжелый физический труд, но у тех, кто это умел, было огромное преимущество. Оскар обдумывал идею строительства большего по размерам купола и находил ее восхитительной.

— Насколько больше?

— А насколько больше он должен быть? — спросил Пеликанос.

— Ну, сколько кочевых пролов можно подключить к нашей строительной команде?

— Ты хочешь, чтобы я подсчитал? — сказал Кевин.

— Бросьте, это слишком хорошо, чтобы быть правдой, — сказал Пеликанос. — Несомненно, с помощью распределительной сборки мы могли бы увеличить купол. Но мы никогда бы не решились доверить его кочевникам. Они все — в карманах Хью.

Кевин фыркнул.

— Регуляторы находятся в карманах Хью, но, о господи, эти парни отнюдь не единственные пролы вокруг. Ребята, вы провели слишком много времени в Бостоне. Вайоминг был в огне! Пролы и диссиденты рассыпаны по всей стране! Их миллионы!

Оскар попробовал рассмотреть предложение Кевина более серьезно.

— Армия безработных кочевников, строящая гигантские купола… Ты знаешь, это действительно вдохновляющий образ. Мне было бы очень жаль отклонить эту идею. Это настолько современно, фотогенично и нелинейно.