Черные небеса. Заповедник - Андрей Тепляков

— Петр! Что случилось?

Толстяк повернул к нему перекошенное лицо и занес руку, словно собираясь ударить. Он явно не узнавал соседа. Гамов внутренне сжался и крикнул:

— Петр, это я!

Крик подействовал. Глаза Петра на секунду прояснились.

— Илион, беги! — закричал он. — Наверх беги! Они уже внизу, там не пройдешь. На крышу беги!

Он вырвал рукав из пальцев Гамова и бросился вперед. Гамов остался один. Снизу никто больше не бежал, наверху кричали и гремели чем-то железным.

«Наверное, пытаются открыть дверь на чердак», — подумал он.

Он подошел к перилам и посмотрел вниз. Ничего не увидел, но услышал — невнятные, утробные звуки, словно под лестницей рычали собаки. По спине пробежал холодок. Гамов уловил движение, а потом увидел первого.

Голый, худой и бледный, будто призрак апокалипсиса, таракан бежал по лестнице. За ним появился еще один, потом еще. Их было не меньше десятка, мужчин и женщин. Они были грязные. Они были с ног до головы выпачканы…

Гамов вскрикнул.

Первый из тараканов задрал голову и громко зашипел. Он рванулся вверх по лестнице с удвоенной скоростью. Остальные последовали за ним. Гамов повернулся к своей двери. От резкого поворота у него закружилась голова, лестница поплыла перед глазами. Он попытался схватиться за поручень, промахнулся и упал. Их ноги зашлепали вокруг него. Он заметил голую ступню с черными обломанными ногтями, успел поднять голову, чтобы увидеть, как они склоняются над ним.

3

Вездеход медленно выкатился из ворот и двинулся по улице. Мамочка сидела рядом с Колотуном и смотрела в окно. На душе у нее было тревожно. Вокруг не было никого. Валил крупный снег. Темнело.

— Только бы не застрять, — сказал Колотун. — Через Город прорвемся, а там уж поминай, как звали.

Остов отвала с передка машины Колотун снимать не стал, в случае проблем он мог бы послужить тараном. А проблемы вполне возможны. Совет не захочет выпустить вездеход, это не вызывало сомнений. Скорее всего, их попытаются остановить. Баррикад или заграждений из легковых машин Колотун не опасался, ничего серьезного они построить не успеют. Стрелки тоже не остановят вездеход — литая резина и металлические жалюзи помогут им прорваться. На всякий случай Колотун положил в грузовой отсек два запасных колеса. Его беспокоили грузовики, вот с ними могут возникнуть трудности.

Старуху можно было забрать без проблем. Ее сестра живет далеко от Центра. С Караско тоже все должно быть просто, к базе вездеход, скорее всего, пропустят. Другое дело — Квартал. Узкую Дорогу, которая соединяет его с Городом, легко перекрыть. Большому вездеходу там не развернуться. Можно поехать стороной, но это слишком опасно, никто не знает, что находится под снежной целиной.

Колотун повернул и тут же ударил по тормозам. Улица кишела кричащими людьми. Посреди толпы возвышался неуклюжий снегоуборщик, на крыше которого торчали два динамика. Колотун приоткрыл окошко и высунул голову.

— Отойдите от дверей и канализационных люков! Держитесь большой группой!

Голос смолк, несколько секунд было тихо, потом взревел двигатель, возле кабины вспыхнул прожектор. Его луч скользнул по стенам и уперся в толпу. Люди поспешно расступались. Не дожидаясь, пока они освободят место, снегоуборщик покатил вперед. Вырвавшись на открытое пространство, он резко набрал скорость и пронесся мимо вездехода, обдав Колотуна потоком холодного воздуха и копоти.

Звук двигателя растаял в темноте. Колотун повернулся к Мамочке.

— Оставайся здесь и запри дверь. Никого не пускай. Хорошо?

— Ты куда?

— Хочу узнать, по что сыр бор. Я быстро!

Она схватила его за руку.

— Не ходи! Не надо! Давай уедем отсюда! Сейчас!

— Да я мигом, не волнуйся! Это важно.

Он отцепил пальцы Мамочки от своей руки и выскользнул за дверь. Повернулся и жестом велел ей запереться. Она послушно защелкнула замок и, замерев от волнения, стала смотреть, как Колотун побежал к толпе. Полы его расстегнутой толстовки хлопали на ветру.

Он подбежал к ближайшей группе.

— Что случилось?

К нему повернулся небритый мужчина. Черные круги под глазами делали его похожим на какое-то экзотическое животное. Он трясся, то ли от холода, то ли от страха.

— Бесы! — крикнул он Колотуну в лицо. — Бесы в Городе!

— Где?

— Везде!

К ним повернулся другой. Он вытянул руку над головами, указывая на дома дальше по улице.

— Там!

— Их много?

— Легион!

— Там все мертвые!

— Сюда идут!

По толпе прокатилась волна.

— Центр! Они в Центре!

Колотун схватил кого-то за локоть.

— А Квартал?

— Нет Квартала! Они оттуда и пришли. Квартал мертв!

К ним повернулись еще несколько человек.

— Туда утром грузовики ушли. Ни один не вернулся!

— Врешь, один вернулся! Он в столб врезался!

— Там есть еще кто? — Колотун указал рукой на ту часть Города, куда они с Мамочкой направлялись. — На улице Апостола Андрея?

— Нет там никого. Там всех в домах накрыло.

— Они сюда идут! Скоро будут здесь!

Где-то далеко грохнул выстрел. Потом еще один.

— Нас бросили! — раздалось в толпе. — Они сбежали!

Люди заволновались. Колотун быстро обдумывал положение. Старуха, скорее всего, мертва, а мать Ноя мертва наверняка. Квартал погиб. Тараканы уже в Центре. Как ни был Колотун готов к нашествию, но такого он не ожидал.

«Сколько же этих тварей подошло к Городу?»

— Люди! — взревел кто-то. — Это кара Божья! Город погряз во грехе, и явились бесы! Они входят в наши дома! Они ждут нас в темноте! Кайтесь, люди! Кайтесь, пока не поздно!

Голос возвысился.

— На колени!

На несколько секунд все, включая Колотуна, застыли на месте. Потом толпа вокруг него зашевелилась. Люди опускались на мостовую.

— В руки Твоего милосердия, Господи, вручаю душу и тело мое! — закричал проповедник. Теперь Колотун видел его. Тот возвышался над толпой, словно летучий призрак. Ряса развевалась на ветру, как крылья. Толпа подхватила его слова:

— Вручаю душу и тело!

Колотун повернулся, не собираясь участвовать в этом фарсе. Он увидел темный остов вездехода в начале улицы и стал пробираться к нему.

— Вход и исход мой! Начало и конец жизни моей! Упокоение души и тела моего!

— Упокоение души и тела моего!

Колотун проталкивался вперед.