Чудес не бывает - Андрей Буторин

Брок подумал и сказал:

– Пожалуй, нет. Достаточно. Вполне.

– Ха! – Дурилкин хотел мотнуть головой, но лишь досадливо скривился. – И что же, интересно, я получу взамен?

– Ну, я не знаю… – Брок и Горыныч раскинули общие мысли и поняли, что и впрямь ничего Дурилкину предложить не могут.

– Может, найдется какой-нибудь донор, – выдал наконец Брок. – Лишится кто-нибудь головы нечаянно…

– Вот так условия у вас! – воскликнул доктор. – «Не знаю», «кто-нибудь»! Так я вам помогать не намерен. И рассказывать ничего не буду!

– Ну и сиди тогда на своей тумбочке! – вспылил Брок, снова перейдя на «ты».

– Нет, ну интересный вы человек! – возмутился Дурилкин. – Еще и обижается!.. Даже при большом желании я вам головы перешить не смогу, без рук-то! И даже без лап…

– Я согласна взять его голову! – послышалось вдруг из соседней комнаты. В дверном проеме показалась голова Глюк. Именно Глюк, поэтому Сашенька, видевшая лишь морду Унглюк, не узнав дракониху, вздрогнула. Но следом показалась и знакомая голова, а затем и туловище с хвостом. Дракониха повторила: – Я возьму голову доктора. Вместо этой! – родная голова Глюк мотнула на соседнюю.

– Послушайте, а чего это вы вообще на доктора набросились? Вам жертв мало? – насупил брови земной сыщик.

– Не знаю, нашло что-то… – виновато вздохнула дракониха. – Уже успокоилась было, да эта дурная башка всё мне покоя не давала: «отомсти» да «отомсти»!.. Кому – и не важно уже… А сегодня ночью вторая голова прорезалась, родная… Тут вообще началось! Характеры-то разные совершенно!.. Тоже чуть шеи друг дружке не перегрызли. Ну, а виновник лишь один в живых оставался, доктор этот… Всё-таки он ведь операцию делал…

– С вашего письменного согласия!.. – завопил Дурилкин.

– Да знаю, знаю!.. – скривилась Глюк. – Ну, простите меня… Что уж теперь поделаешь? Вот, искупить вину и хочу. Переселяйтесь пока ко мне, а эту голову безвозмездно дарю…

– Вот уж спасибо-то! – фыркнул Дурилкин, но других вариантов всё равно не было, поэтому он проворчал: – Ну, хорошо… Только мне неудобно будет вам лапами операцию делать… Может, на время ее проведения девушка мне даст всё же свое тело?.. – Профессор вновь посмотрел на Сашеньку. Та снова показала кукиш и буркнула:

– Фиг тебе!.. Будет он в моем теле щеголять, ага!.. Лапать еще начнет втихаря…

– Да что вы говорите-то, соображаете?! – возмутился Дурилкин, но тут вмешался Брок:

– А ну-ка прекратите балаган! Сашиного тела вы не получите, и не мечтайте!..

– Ну, ваше тогда… – забросил удочку DDD.

– Ага, вам только дай мое тело – потом назад забирать замучаюсь!.. Знаю я вас, хитрюгина!

– Я – Дурилкин!.. Хитрюгин – вон он, кстати, на полу валяется. Частично.

– Я в переносном смысле, – пояснил Брок, – образно, так сказать.

– Ладно, – надулся профессор. – Пришивайте к драконихе… Только потом не обижайтесь, если я неуклюжими лапами криво вам головы пришью…

– Сам ты неуклюжий! – обиделась Глюк. – Я даже крестиком вышивать умею.

– Вот! – обрадовался Брок. – Это как раз то, что нам и нужно! Так ведь, профессор?

– Вам голову крестиком пришить?.. – Дурилкин продолжал дуться.

– Да хоть ноликом! Лишь бы прочно.

– Хорошо. – Профессор DDD наконец успокоился, понимая, что с человеческим телом он пока пролетает. – Кто из вас будет делать мне операцию?

– Я отпадаю сразу, – отступила Глюк. – Я ведь тоже пациент.

– А мы полетели за телом, – попятился к двери Брок Горыныч.

– То есть делать всё придется мне? – догадалась Сашенька. – А если я крови боюсь?!

– Ну, доченька, – залебезил Брок, – а что делать?.. Ты ведь одна мое тело не принесешь, а само оно почти не ходит…

– Да это не сложно, – сказал Дурилкин. – Тут делов-то чик-чик и готово! У меня теперь всё автоматизировано, никаких ножовок, ниток с иголками…

– Так чего ж ты плел тогда про неуклюжие лапы?! – возмутился Брок.

– А вдруг бы вы клюнули? – честно признался доктор. – Всё-таки шанс был, чего ж его терять-то?..

– Вот ведь жук!.. Ну, хитрюгин и есть, я ж говорю… Кстати, стоп! А как насчет рассказа?

– Какого рассказа? – прикинулся дураком Дурилкин.

– Как вы сюда попали, милейший, и чем обворожили министра!..

– Потом расскажу, когда голову пришьете, – попытался торговаться профессор.

– Э, нет! Теперь мы наоборот поступим. Вы нам всё выкладываете как на духу, потом вы говорите Александре Олеговне как поменять нам головы, она проводит операцию, и лишь затем мы пришиваем вашу голову на шею Глюк.

– А где гарантии?! – округлил глаза Дурилкин. – Вы потом просто уйдете, а я так и останусь здесь торчать!

– Гарантии ему… – проворчал Брок. – Ну, хорошо, последняя уступка. Мы привозим сейчас мое тело, Александра делает нам операцию, потом вам, а пока вы еще не сможете шевелиться – расскажете нам свою историю. Иначе Саша снова вам голову оттяпает!..

– Фи, папа! – сморщила носик Сашенька. – Что я тебе, мясник?..

– А что делать, доченька? – тяжело вздохнул Брок. – Кому сейчас легко?

Под куполом клиники наконец-то повисла тишина. Консенсус был найден.

Сашеньку всё-таки оставили в клинике. На всякий случай. Убежать Дурилкин, конечно, вряд бы теперь смог, но оставлять его наедине с Глюк казалось нежелательным… Кто знает, что пришло бы еще в ее разные головы? Чего бы она еще захотела вдруг откусить профессору?.. А потерять доктора – значило бы потерять многое! Особенно для Брока.

Сашенька всё это понимала. И роптать не стала. Хотя и радости особой не выказывала.

– Ты порасспрашивай пока профессора, как да что, – поучал дочку сыщик. – Поучись, потренируйся…

– На ком?! – фыркнула Саша.

– Ну, не знаю. Мысленно всё представь… Создай, так сказать, внутреннюю атмосферу готовности. Ты не поверишь, но психологическая подготовка к операции значит порой не меньше, а то и больше, чем подготовка, так сказать, физическая…

– Ладно, папа, – махнула рукой Сашенька, – летите уже!..

…Дракоброк так обрадовался известию о скором возвращении на место головы, что вскочил на ноги и чуть не пустился в пляс. Но голова тут же перевесила, ткнулась подбородком в колени и человек-дракон со стоном рухнул на пол. Но хорошее настроение у него от этого не пропало.

На шум прибежала Чучундра. Услышав хорошую новость, она радостно захлопала крыльями и провозгласила: