Расколотая - Тери Терри

— Никогда. В любом случае лордеры сняли с меня «Лево», так что я для тебя теперь бесполезна, Нико. Придумай другой план.

Я отключаю связь прежде, чем он успевает ответить, и замечаю, как дрожат у меня руки. Согласится ли он оставить меня в покое? Просто отпустить?

Только не тот Нико, которого я знаю и ненавижу.

Я вдруг чувствую, что не могу держать здесь, в моей комнате нечто, связанное с ним, ни секундой дольше. Я подбегаю к открытому окну и зашвыриваю коммуникатор как можно дальше. Как только он улетает, сознаю, что потом придется найти его и уничтожить. Глупо.

Я смотрю, как он поблескивает в утреннем свете, пролетает по дуге над лужайкой и падает рядом с дубом.

Закрываю окно, поворачиваюсь к кровати и...

Ба-бах!

Меня отбрасывает на середину комнаты, и я падаю на пол. Еле перевожу дух, чувствую боль. Со стоном поднимаюсь и сознаю, что усыпана осколками стекла. Стекла от разбитого окна. Что случилось?

Оглушенная, сбитая с толку, я ковыляю к окну, в которое валит дым. Сквозь клубы удушающего дыма вижу полыхающее дерево. Точнее, то, что от него осталось. То самое дерево, рядом с которым упал коммуникатор Нико несколько секунд назад.

Я смотрю, не веря своим глазам. Коммуникатор играл дополнительную роль не только «маячка», но еще и бомбы?

Шок осознания едва не сбивает меня с ног. Нико утверждал, что я не могу его подвести, а потом разозлился, когда я ушла со второй церемонии в Чекерсе. Церемонии на открытом воздухе, где не блокируется никакой сигнал, как это было бы в доме. Церемонии, где я стояла бы рядом со своей семьей и нынешним премьер- министром. И повсюду сильные мира сего, как назвал их Кэм. У Нико имелся не только план «Б» но и план «В». Сама того не ведая, я должна была стать террористкой-смертницей. Когда среди того, что осталось от меня, нашли бы остатки взрывного устройства, да к тому же привязанный к руке пистолет, сомнений бы не осталось: Зачищенные способны на насилие. На убийство. Это ударило бы по всему, что делают лордеры. Все Зачищенные стали бы их смертельными врагами.

Нико намеревался убить нас на той церемонии, но я все испортила, убежав спасать доктора Лизандер.

Неудивительно, что он был так зол!

И теперь Нико привел в действие свою радио-управляемую бомбу, чтобы убить меня. Либо он поверил мне, когда я сказала, что мой «Лево» сняли, либо решил, что месть принесет ему больше пользы, чем что-то еще.

Или, может, он просто позвонил, чтобы убедиться, что коммуникатор на мне.

Меня начинает душить истерический смех. Я приказываю себе успокоиться, но ничего не могу с собой поделать и скоро уже корчусь от смеха и морщусь от боли, когда дают о себе знать порезы на спине.

Нико думает, что я мертва. И я неотслеживаемая для лордеров благодаря доктору Лизандер.

Еще не успев додумать мысль до конца, я вскакиваю на ноги и засовываю несколько вещей в сумку. Торопливо осматриваю спину в зеркале: всего лишь мелкие порезы. Немного крови, но она уже не имеет надо мной такой власти.

Теперь быстрее.

Себастиан появляется в дверях комнаты, шерсть дыбом. Что-то екает внутри, когда я беру его на руки и быстро прижимаю к себе.

— Хотела бы я взять тебя с собой, но не могу. Присматривай тут за мамой и Эми.

Сердце снова екает: оставить маме записку? Нет, нельзя. Кто-то другой может найти ее. Как-нибудь я дам ей знать.

Звуки сирен уже слышны выше по дороге к тому времени, когда я пролезаю через живую изгородь позади дома и исчезаю среди зарослей вдоль канала.

Все те наполовину сформировавшиеся планы у меня в голове, те, что я могла осуществить, когда придет время...

Что ж, это время пришло.

На стареньком велике, в темноте, дорога куда длиннее, чем на мотоцикле Катрана. Я качу среди ночи, подпрыгивая на ухабах, по грунтовым дорогам и тропам. Выехала с большим запасом времени, поэтому, когда приезжаю, еще темно.

Незаметно подкрадывается чувство вины перед Маком за то, что взяла без спросу его старый велосипед, и это после всего, что он сделал для меня, разрешив спрятаться у него в доме, пока не решу, что делать. Но ко мне приходит все более отчетливое осознание того, что я не могу идти вперед, не сделав шаг назад.

Я прячу велосипед в лесу. В этот раз все будет по-другому. Я буду другой, так как все тщательно продумала.

Но вдруг он не придет?

Он придет. Должен прийти. Не могу принять никаких других вероятностей, даже если душу грызет страх.

Я снимаю темный камуфляжный костюм, который надевала поверх одежды для поездки, и расчесываю волосы до тех пор, пока они не начинают сиять. Бледно-зеленая спортивная кофта, теплая, но по фигуре, про которую Бен как-то сказал, что она подчеркивает цвет моих глаз.

Небо только-только начинает светлеть, когда я приступаю к разогреву. На выступе холма вдалеке появляется фигура. Бен! Я чуть не таю от облегчения. Обуреваемая столькими эмоциями, что с трудом могу разобраться в них, я припускаю по дорожке. Быстро. Так, чтобы, когда он спустится с холма, я была на виду.

Он ведь не сможет устоять против того, чтобы догнать и перегнать меня? Нет, не сможет.

Я слышу, как он приближается сзади, и мало- помалу увеличиваю скорость, чтобы он почти догнал, но все же не совсем.

Ощущаю приятное напряжение мышц. Радость скорости. Чуть-чуть сбавляю темп, и вот мы уже бежим бок о бок. Этот знакомый нестройный ритм ног: его длинных и моих, покороче. Бросаю взгляд на его лицо как раз тогда, когда он смотрит на меня. Он широко улыбается и становится так похож на того Бена, которого я знала, что мои ноги заплетаются, и он вырывается вперед. Но потом сбавляет скорость, чтобы я могла бежать рядом.

Наконец мы оба замедляем ход и переходим на шаг.

— Блестящая пробежка! — говорит он, смеясь, и я улыбаюсь. У меня такое чувство, словно я свечусь изнутри, и все мои эмоции ясно отражаются у меня на лице. Как бывало раньше. Так легко забыть, сделать вид, что ничего не случилось. Что мы просто Бен и Кайла, друзья, с обычной, ничем не осложненной жизнью, из самых обычных семей. Мне до боли хочется сжать его руку, остановиться, притянуть его к себе и...

Но мы уже не те, что были. Нас тогдашних больше не существует.

— Ты та самая девушка, — говорит он, и я замираю. Неужели какая-то часть его узнает или чувствует, кто я? Та самая девушка... нет. Он, должно быть, имеет в виду нашу предыдущую встречу на этой дороге.

— Та, которая сказала, что знает меня, — продолжает он, подтверждая мои мысли. — Но я бы тебя запомнил.

— Правда? — смеюсь я. День мало-помалу вступает в свои права, и теплые солнечные лучи согревают наши лица в это холодное утро.