Последний вечер в Лондоне - Карен Уайт

После «Кафе де Пари» она видела Грэма всего раз, накануне его отправки на подготовку, на званом ужине, организованном Софией в «Савое» в качестве проводов. У нее не было ни минуты поговорить с Грэмом наедине и ни единой возможности сказать ему о своей любви. Напомнить ему, что она полностью, до глубины души принадлежала ему. Что она хотела выйти за него замуж.

Вместо этого были долгие взгляды через стол, а затем совсем немного времени, которого хватило лишь на быстрые объятия и неловкое прощание, пока Дэвид ждал в машине, чтобы отвезти Еву и Прешес домой. С того самого момента она пыталась выбраться из сумрака, порожденного неуверенностью в себе и страхом за Грэма, боролась с ними в снах, которые уже не были такими сладостными, как бы ей ни хотелось обратного. Она заблудилась, и все, что ей оставалось – это каждую ночь прижимать к груди дельфина из слоновой кости, надеясь, что Грэм тоже почувствует его силу.

Теперь же Ева замерла в дверях знакомого кафе, глядя на мистера Данека. Он сидел за своим обычным столиком, но не один.

Алекс встал и коротко поклонился ей.

– Какой приятный сюрприз, Ева. И как ты сегодня прекрасна. Уверен, ты уже встречалась с моим другом Иржи Земаном. Я тебе о нем рассказывал, помнишь? Хотя, мне кажется, его имени я не называл.

Она резко повернула голову и уставилась на Иржи, вспоминая слова Алекса: «Я знаю человека, который попал в серьезную передрягу в Праге. И именно я заплатил многим людям, чтобы они закрыли глаза, и мы вытащили его из тюрьмы и перевезли в эту страну. Никто, кроме меня, этого не знает. И поэтому он мне очень полезен».

Иржи улыбался, словно услышал какую-то невероятную остроту, но не хотел делиться ею. По крайней мере, с ней. Ее взгляд проследовал к мистеру Данеку, курившему сигарету, от которой остался лишь маленький окурок. Затем она снова повернулась к Алексу.

– Что?..

– Иногда мистеру Земану и мне необходимо услышать родной язык, поэтому мы приходим сюда послушать новости и сплетни. Как приятно узнать, что ты тоже посещаешь «Хорват».

Он выдвинул для нее стул; официант принес Еве кофе. Она взглянула на мистера Данека.

– Вы никогда не говорили мне, что знакомы с мистером Грофом. – Она издала смешок, хотя смешно ей не было. – Необычное совпадение.

– Не такое уж и необычное, учитывая, как мало чешских кафе в городе. – Он произнес это с неубедительной улыбкой, не сводя глаз с Алекса. – Я с вашего позволения отойду на минуту. Я вижу одного своего друга со свежей газетой. – Не дожидаясь ответа, он встал и подошел к небольшому столику, за которым сидел, развернув перед собой газету, пожилой мужчина.

– Полагаю, это ваше, – произнес с самодовольной усмешкой Иржи. Он подвинул через стол два конверта. Ева удивленно уставилась на них, а затем придвинула их ближе к себе. После короткого замешательства она для уверенности открыла один из них и достала письмо. Это было письмо от Грэма – между строчками бумага побурела, словно кто-то опалил ее.

– Что с ним произошло?

Она хотела задать множество вопросов, но это первое, что она смогла выдавить.

Иржи усмехнулся.

– Мы хотели проверить, нет ли там чего-либо, что не бросается в глаза с первого взгляда.

Алекс протянул руку, выхватил у нее письмо, затем сложил его и засунул в конверт. – Советую тебе убрать их в сумочку и почитать без посторонних.

– Я не понимаю. Что он имел в виду? И как он достал эти?.. – Она увидела, что возвращается мистер Данек, и замолчала. Она не хотела, чтобы он заметил письма, чтобы спросил, почему она отдала их Алексу. Она не выдержала бы разочарования в его глазах.

Ева засунула письма в сумочку, а затем подняла глаза на мистера Данека, который вернулся на свое место, хлопнув газетой по столу – в ссутуленных плечах и морщинах вокруг глаз читалась какая-то неведомая раньше усталость. Она опустила взгляд на газету и сразу увидела броские буквы, набранные жирным черным шрифтом: «БРИТАНИЯ ДЕЛАЕТ ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ГЕРМАНИИ». Мистер Данек расплющил окурок в почти полной пепельнице и с усталым вздохом откинулся на стуле.

Ева моргнула, не готовая поверить в увиденное до тех пор, пока не услышит подтверждения от мистера Данека.

– Это правда? Будет война?

– Без сомнения, – произнес спокойным тоном мистер Данек. – Герр Гитлер не любит ультиматумы. Он должен дать ответ сегодня до одиннадцати часов, но я уверен, что мистер Чемберлен ответ уже знает. Остается только надеяться, что он уже начал собирать военный кабинет.

– Твой Сейнт-Джон наверняка уже планирует, как спрятать тебя в сельской местности? – Алекс говорил медленно, словно они обсуждали погоду. – Хотя я слышал от Дэвида, что София записалась в Женскую добровольную службу. Прямо сейчас она помогает в сопровождении детей, которых эвакуируют из Лондона за город.

Ева кивнула.

– Да. Она говорила мне. Мы с Прешес тоже записались в «WVS [24]», чтобы помогать в бомбоубежищах, но первого собрания у нас еще не было.

Она пошла следом за Прешес и Софией в здание и записала свою фамилию в документе. Но она сделала это, словно была актрисой в постановке, и ее действия не казались ей особо осмысленными. Ева не верила, что все это будет иметь какое-то значение. Но слова на первой странице газеты внезапно сделали все поразительно реальным.

Она встала, припоминая раздобытые Прешес отрезки ткани, из которых та сшила светонепроницаемые шторы. Два противогаза на столе в фойе. Прешес заставляла Еву учиться надевать их.

– Мне нужно идти. Нам всем нужно идти. И подготовиться.

– Вы наверняка уже начали? – произнес Алекс с фальшивым удивлением. – Наша подруга Прешес говорила, что ей нужен кто-нибудь помочь повесить светонепроницаемые шторы. Я предложил Грэма, ведь он такой высокий… хотя он ведь проходит где-то подготовку в ВВС, да?

В его глазах мелькнула радость, которую она не разделяла. Проигнорировав его, она повернулась к мистеру Данеку и произнесла:

– Спасибо вам за вашу честность. Вы всегда расставляете для меня все по своим местам. – Она совершила ошибку, взглянув на Иржи, который с фальшивым сочувствием смотрел на нее, выдыхая облако дыма. Она бездумно повернулась в сторону двери, оступившись на каблуках. – Мне нужно идти.

Алекс положил ладонь ей на руку, придержав ее.

– Я провожу тебя до дома.

Ева хотела выдернуть руку, сказать ему «нет», но она не знала, остались ли в ее ногах силы, чтобы донести ее до квартиры.

– Co oči nevidí, to srdce nebolí, – сказал он мистеру Данеку и Иржи, открывая дверь перед Евой.

Перед тем, как дверь закрылась, она успела мельком увидеть пустое лицо мистера Данека, смотревшего в ее сторону.

– Что это означает? – спросила она, выйдя на тротуар. У нее кружилась голова; она не помнила, где находилась и куда направлялась.