Штурм и буря - Ли Бардуго

– Я поеду с тобой, – настаивала я.

– Нет, – ответил он с удивительной твердостью. – Я выслежу ее. Поймаю. И привезу к тебе. Но ты со мной не поедешь.

– Это слишком рискованно. Даже если ты ее поймаешь, то как доставишь во дворец?

– Заставь своих фабрикаторов изготовить что-нибудь для меня. Так будет лучше для всех. Ты получишь жар-птицу, а я освобожусь от этого забытого святыми места.

– Ты не можешь путешествовать в одиночку. Ты…

– Так отправь со мной Толю или Тамару. Так мы поедем быстрее и не привлечем внимания. – Мал отодвинул стул и встал. – В деталях разбирайся сама. Принимай любые меры, какие потребуются. – Он не смотрел на меня, когда сказал: – Просто сообщи, когда я могу уехать.

Не успела я снова возразить, как он ушел.

Я отвернулась, пытаясь сдержать нахлынувшие слезы. Николай пробормотал какие-то инструкции близнецам, и те отчалили.

Я глянула на карту. Полизная, где мы отбывали военную службу. Раевость, где началось наше путешествие в Петразой. Цибея, где он впервые меня поцеловал.

Николай опустил руку на мое плечо. Я не знала, откинуть ее или повернуться и упасть в его объятия. Как он тогда себя поведет? Похлопает меня по спине? Поцелует? Сделает предложение?

– Это к лучшему, Алина.

Я горько рассмеялась.

– Ты заметил, что люди всегда врут, когда так говорят?

Парень убрал руку.

– Ему здесь не место.

«Его место рядом со мной!» – хотелось мне закричать. Но я знала, что это неправда. Подумала о разбитом лице Мала, как он ходил взад-вперед, словно зверь в клетке, как он сплевывал кровь и подзывал Эскиля. «Давай же». Вспомнила, как он обнимал меня, когда мы пересекали Истиноморе. Карта расплылась перед глазами, наполнившимися слезами.

– Отпусти его, – тихо сказал Николай.

– Куда? На охоту за мифическим существом, которого, возможно, даже никогда не было? На невыполнимую миссию в горы, которые кишат шуханцами?

– Алина, – ласково произнес принц, – так и поступают герои.

– Я не хочу, чтобы он был героем!

– Он не может изменить себя, как и ты не можешь перестать быть гришом.

Его слова вторили тому, что я сказала всего пару часов назад, но мне не хотелось их слышать.

– Тебе плевать, что с ним случится, – сердито произнесла я. – Ты просто хочешь от него избавиться.

– Если бы я хотел, чтобы ты разлюбила Мала, то заставил бы его остаться. Позволил бы ему и дальше запивать свои проблемы квасом и вести себя как обиженный придурок. Но ты действительно желаешь ему такой жизни?

Я с трудом вдохнула. Нет. Конечно, нет. Мал здесь несчастен. Он страдал с того самого дня, как мы приехали, но я отказывалась это видеть. Кричала на него за то, что он хотел, чтобы я стала кем-то другим, в то время как требовала от него ровно того же. Я вытерла слезы с щек. Спорить с Николаем нет смысла. Мал – солдат. Ему нужна цель. И, если я позволю, она у него появится.

Да и почему бы не признать правду? Даже когда я возражала, во мне звучал еще один голос – жадный, постыдный, голодный, жаждущий завершения, требующий чтобы я отпустила Мала и он нашел жар-птицу, чтобы он принес ее мне любой ценой. Я сказала Малу, что его Алина исчезла. Лучше, чтобы и он исчез до того, как узнал, насколько правдивы эти слова.

Я вновь провела пальцами по иллюстрации Двух Столбов. Может, это просто две мельницы или нечто большее? Как узнать, если от них не осталось ничего, кроме руин?

– Знаешь, в чем беда героев и святых, Николай? – спросила я, закрывая книгу и направляясь к двери. – Они всегда погибают.

Мал весь день меня избегал, так что я удивилась, когда он пришел с Тамарой, чтобы сопровождать меня на ужин в честь дня рождения Николая. Я предполагала, что его место займет Толя. Может, он стремился загладить вину за то, что не явился на смену.

Я и сама всерьез подумывала пропустить праздник, но в этом не было смысла. Достойного оправдания я не придумала, а мое отсутствие оскорбит короля и королеву.

Я надела легкий кафтан из мерцающих слоев золотого шелка. Корсет украшали сапфиры синего цвета заклинателей, которые сочетались с драгоценными заколками в моих волосах.

Мал окинул меня быстрым взглядом, когда я вышла в гостиную, и вдруг мне подумалось, что эти цвета больше подошли бы Зое. Сама себе удивилась. Какой бы красавицей она ни была, настоящая проблема крылась не в ней. Мал уезжал. Я его отпустила. Больше некого винить в нашем разрыве.

Ужин был накрыт в одном из роскошных обеденных залов Большого дворца. Его прозвали «Орлиным гнездом» за огромный фриз на потолке, изображавший двуглавого орла в коронах со скипетром в одной лапе и черными стрелами, перевязанными красными, синими и фиолетовыми лентами в другой. Перья орла были сделаны из настоящего золота, и мне невольно вспомнилась жар-птица.

За столом собрались самые высокопоставленные генералы Первой армии со своими женами, а также самые выдающиеся дяди, тети и отпрыски семьи Ланцовых. В одном конце стола сидела королева, похожая на помятый цветок в бледно-розовых шелках. На противоположном конце Василий соседствовал с королем, делая вид, что не замечает, как отец разглядывает молодую жену одного из офицеров. Николай восседал по центру рядом со мной, как всегда, источая очарование.

Он просил, чтобы в этом году не устраивали бал в его честь. Это казалось неправильным, когда за городскими стенами голодало столько беженцев. Но сейчас были белые ночи, и король с королевой не удержались. Пир состоял из тринадцати блюд, включая целого запеченного поросенка и студень в форме олененка, выполненного в натуральную величину.

Когда настало время для подарков, отец вручил Николаю огромное голубое яйцо. Внутри оказался изящный миниатюрный корабль, плавающий в лазуритовом море. На мачте развевался флаг Штурмхонда с красным псом, а крошечная пушка с тихим хлопком выстреливала облачком белого дыма.

На протяжении всего вечера я вполуха прислушивалась к разговорам и наблюдала за Малом. Королевских стражников расставили с небольшими промежутками вдоль каждой стены. Я знала, что Тамара была где-то позади меня, но Мал стоял прямо напротив, замерев в напряженной позе, с руками за спиной и пустым взглядом, направленным вперед, как у всей безымянной прислуги. Видеть его таким было настоящей мукой. Мы всего в паре шагов друг от друга, но они казались милями. Разве так не было с тех самых пор, как мы прибыли в Ос Альту? Мою грудь стянуло узлом, и каждый раз, когда я смотрела на Мала, он затягивался все туже. Парень побрился и подстриг волосы. Форма идеально выглажена. Он выглядел усталым и отстраненным, но при этом самим собой – снова Малом.

Дворяне поднимали тосты за здоровье Николая. Генералы хвалили его мужество и лидерские качества. Я ожидала, что Василий будет реагировать скептически на все эти восхваления, сыплющиеся в сторону брата, но он выглядел очень даже веселым. Его лицо покраснело от вина, а губы расплылись в улыбке, которую я могла описать только как самодовольную. Похоже, поездка в Карьев оставила его в хорошем расположении духа.