Теория Гайи - Максим Шаттам

Они стояли на высоте восемьсот метров, вниз уходила отвесная стена.

Железную крышу ангара снесло в одну секунду. Мощная вспышка осветила лужайку, по ней прокатилась огненная волна. Вокруг бушевали языки пламени. Воцарился хаос.

Эмма едва успела толкнуть Матильду и Оливье на мокрую траву, как их накрыла ударная волна. Раскаленное облако пронеслось над их головами, опаляя кожу. Куски раскаленного металла падали вокруг их сжавшихся тел. Одно бунгало взлетело на воздух, острые как лезвия обломки крыши срезали верхушки деревьев.

Эмма привстала. У нее закружилась голова, она застонала от боли. Из носа вытекла струйка крови. Еще одно здание взлетело на воздух, один взрыв следовал за другим. Нужно было спасаться, пока их не изрешетило осколками.

Вставай. Уводи детей. Скорее!

Эмма впилась ногтями в ладони, чтобы заставить себя очнуться, встала на колени. Поднялась на ноги под сверкающим раскаленным дождем. У Оливье из носа шла кровь, но он держался на ногах. Матильда лежала на земле, на ее одежде проступили два кровавых пятна — на бедре и на спине. Она была без сознания, но дышала. Эмма пощупала ей пульс.

— В нее попали обломки. Помоги мне, Оливье, — крикнула она, стараясь не упасть в обморок.

Мальчик попытался взять сестру за руку, но едва не упал.

Блок с электрораспределителями взлетел на воздух. Эмма оперлась на ружье, как на костыль, подняла Матильду и обхватила рукой. Все вокруг качалось.

— Ты можешь идти? — спросила она Оливье сквозь шум.

Он кивнул, и они пошли к тропинке. Бунгало взлетали на воздух, рассыпаясь на раскаленные куски.

Эмма проскользнула под прикрытием скалы и начала опасный спуск к пристани. Ноги скользили по камням, из-за дождя ничего не было видно, и они еще не оправились от ударной волны. Внизу о берег бился океан.

На горизонте не было ни одного судна. Не было видно даже пироги, на которой приплыли похитители. Наверное, они спрятали ее дальше, в одной из бухт.

Эмма едва держалась на ногах, она даже не могла помочь Оливье.

— Смотри под ноги, — сказала она ему, но мальчик решил передвигаться на четвереньках.

Эмма в последний раз взглянула на ангар. Во мраке появились очертания человеческих фигур. Они появились из леса и двигались в том же направлении, что и они.

Пристань! Они идут к пристани!

Поворачивать назад было слишком поздно.

Новый взрыв подхватил двух человек, один из них вспыхнул как факел, побежал и рухнул на землю.

Эмма догнала Оливье, но он шел медленно, и ей пришлось идти в том же темпе. Сквозь грозу и разрушения донеслись первые крики. Преследователи приближались.

Матильда пошевелилась и застонала от боли. Девочка была почти без сознания. Существа позади них издавали жуткие крики и приближались к тропинке, некоторые уже начали спускаться.

Оливье шагнул на пристань. В этот момент Эмма увидела, что убийцы стали спускаться быстрее и были уже всего в тридцати метрах от них.

— Иди в дом! — крикнула она Оливье.

Мальчик послушался, но столкнулся с человеком, который выходил из дома.

Эмма не успела схватить оружие. Она пошатнулась и стала падать назад, но кто-то удержал ее. Она узнала Монговица и успела отдать ему Матильду.

Послышались размеренные шаги по камням. Больше нельзя было терять ни секунды. Она вскинула дробовик и выстрелила. Язык железа и пороха не годится для переговоров. Он несет только смерть.

Пятеро мужчин стремительно приближались, некоторые были обнажены, но у всех было оружие, а на лицах — печать безумия, которое до сих пор скрывалось за тюремными стенами, а теперь вырвалось наружу. Пораженный болезнью мозг заставлял их внезапно подпрыгивать и совершать другие бессмысленные движения, они не контролировали себя. Это напомнило Эмме вторую ночь, проведенную на острове, когда кто-то пытался вломиться в их дом. Она тогда подумала, что это было животное, но теперь понимала, кто к ним приходил. Эти существа не щадили даже себя, лишь бы утолить жажду убийства. Их крики напоминали хохот гиены, в руках они сжимали ножи, один размахивал длинным бычьим рогом.

Эмма стреляла, «отрывая» руки, ноги, головы…

Она узнала того, кто погнался за Жаном-Луи, и внезапно поняла, что две дубины, которыми он размахивал, были оторванными человеческими руками. Пулей ему раздробило колено, он упал, и черные волны океана поглотили его. Пятеро убийц были уничтожены. Эмма еще раз выстрелила, и это была последняя пуля.

Двое нападавших замерли, выжидая, на тропе, спускавшейся по склону. Они наблюдали за бойней, и Эмма поняла, что они были другими. Они не вмешивались и только наблюдали. Это были главари, подталкивавшие других к тому, чтобы те дали волю своим самым безумным желаниям. Они подчинили себе других — у каждого племени должны быть вожди.

Эмма хотела схватить висевший за спиной «глок», но не нашла его. Он потерялся, когда она бежала.

— Жан-Луи, у вас есть оружие? — крикнула она Монговицу, который спрятал Матильду и Оливье в укрытии.

— Нет.

— У меня закончились патроны, и как только они это поймут, то набросятся на нас, — тихо сказала она.

Монговиц вгляделся в мужчин, стоящих на склоне. Они не двигались и продолжали наблюдать. Внезапно они повернули назад.

— Они уходят! — удивилась Эмма.

— Не стоит обманываться. Они вернутся. Я видел их в лесу, они шли по моим следам. Это настоящие охотники.

— Но ведь вы остались в живых?

— Я спрятался в зарослях. А сейчас они знают, где нас искать.

— Который час?

— Четверть одиннадцатого.

Эмма закрыла глаза, мгновенно лишившись сил.

— Еще не меньше двух часов до того, как придет Тим, — прошептала она.

Монговиц вернулся в домик.

— Если он вообще придет, — заметил он.

Бен шагнул в снег и провалился по колено. Он быстро пошел, делая большие шаги, но это было трудно. Петер с автоматом за спиной следовал за ним. Горизонт постепенно розовел, где-то по ту сторону гор вставало солнце. Горные вершины стряхивали с себя ночь, солнце обвело их алой каймой.

Петер наклонился, рассматривая спуск. Внизу был обрыв, два острых выступа торчали из снега. А еще дальше был узкий проход, суливший неминуемую смерть.

Он вдруг почувствовал, что пустота притягивает его, и поспешно отошел в сторону. Бен шел на север, вдоль стен, ведущих к подвесной дороге.

— Что ты делаешь? Так мы опять вернемся к ним!

— Посмотри, под станцией плотный снег. Спускаться нужно здесь.