НЗ. набор землянина - Оксана Демченко

Он проревел так, что Гюль закрыло голову руками и сжалась, пробуя исчезнуть в недрах кресла. Безопасник снова засопел, нехотя используя логику. Ему ужасно не нравились собственные выводы и мысли. Но минотавр отличался завидной упертостью. И шел напролом, даже через свои же прежние ошибки.

– Так. – Он уставился на Гюль с ненавистью. – Кто еще с стобой говорил о том деле? Быстро думай!

– Когда я делала прическу… – залепетала Гюль. – Подошел человек и сказал… Что надо сейчас передать. Он тоже не врал. Он…

– Рыг, когда она делала прическу, она и себя-то не слышала, – грустно признала я. – Гюль без ума от шмоток и прочего. Иногда, особенно последние дни. Совсем без ума, понимаешь. Она замуж собралась. Вот.

– Ничего себе дыра в системе безопасноти, – поразился минотавр.

– За пыра Бмыга, – быстро добавила я.

– За пыра Бмыга, – по инерции повторил Рыг и задымался. Тяжело вздохнул. – Не покидать габ, кто бы и что бы ни сказал. Установить маршруты, заранее оповещать о перемещениях и запрашивать разрешение на каждый шаг у габарита Васи, его приписываю к тебе. Нянькой. Условие освобождения: восстановить все, что есть в памяти о человекек, просившем вимешаться в сознание габла Симы, если есть хоть обломки… мыслей. Затем немедленно явиться в лечебный корпус и принять полное участие в восстановлении здоровья Саида. Как из одного генного корня выросли вы двое? Ур-рыть бы… в семье не без ур-рода. Пошло отсюда вон, существо. Сима, ты тоже иди. В лечебный корпус, и полная диагностика вменена тебе в обязанность.

– Принято, кивнула я.

Обняла Гюль и помогла ей встать. Рыдает в два ручья. Стенает. Ну беда с ней, что за… существо. Фарфоровая ваза без ручки. Жалко, аж нос чешется. Или кулак? Нет, все же нос. Там застряла, уцепилась где-то близ сознания, мыслишка. Чихни – и сгинет. Я остановилась на пороге и бережно затаила дыхание. Робкая идея не вышла на свет. Зато Гюль перестала рыдать и тоже прислушалась. Опасливо покосилась на минотавра, доброго настолько, чтобы живыми выпустить нас из своего личного «лабиринта» безопасности.

– Габрал Рыг, Сима думает, что это была провокация. Она сейчас близка к мысли, что посредник в истории с Дэем – сам интмайер Олер. Что, возможно, хотели подставить его, а не Симу. Ведь он мог действительно пойти на сделку. Я, может, и существо, и нелепое по-вашему. Но я проверила график полетов. Навигатор личного корабля интмайра три дня назад запросил и оплатил место у служебного причала семь-лу, того самого, где прежде находился служебный корабль Симы. Я же все проверила! Только не уточнила, что корабль переместили на другой причал. Я же хотела как лучше. Сима бы обрадовалась встрече с Дэем, а легально никто бы не разрешил.

– Вон, – без прежнего азарта отахнулся минотавр. Вздохнул всей массой плечевых мышц. – Интмайра мне не хватало. Подставили его… как же. Этого грюхра не задаить и трипсовой ступней, выскользнет! Вот кого надо отправить в шлак. Давно пора.

Гюль понятливо покивала, сочтя идею мудрой и безоговорчно верной. С тем мы и удалились. У меня все мрачнее смеркалось в глазах и под сводом черепа. Как добрели до больнички, вообще не помню. То ли Вася вез меня, то ли Гюль волокла… В полубреду я с сосредоточнностью параноика изучала жирных грюхров, как их показывает справочник. Слизистые, раздутые саблезубые черви. Б-рр… Морды у них нет, но это лишь усиливает сходство с Олером.

Когда я очнулась, на меня сверху, нависая над койкой, смотриели два клона. Ангел-младенец Саид и чертова дуреха Гюль. Как хорошо, что живы и целы. Я улыбнулась им. Они – мне. Саид сморщил нос и похлопал себя по ноге – мол, не буду показывать, но есть у меня нога, не переживай. Айболиты тут зачетные.

– Что бабахало и почему нас закатали в желе? – подумала я, не желая разговаривать.

– Глоп-фактор, – важно пояснил Саид и смолк: не знает толком продолжения, по расеянному взгляду понимаю, сам как раз теперь роет данные.

– Если брать ваши аналогии, – негромко добавила Гюль, – глоп-зона представляет собой провал на стыке двух пространственных плит. Тут сложная и нестабильная пространственная… тектоника. Иногда крепко трясет. Габы вроде портов и систем спасения, все, что построены по краю разлома, как наш Уги. А глопы – они не из нашего пространства. Никто в универсуме не знает, как они работают. Но глопы стабилизируют разлом. Многие думают, что это не разлом, а складка более сложного уровня пространств. Когда мы повзрослеем еще дальше, те, для кого мы – детский сад, позволят складке раскрыться. А иные думают, что глопы просто дикие пауки и живут в ушелье между плитами пространства. Ответа нет.

– За что отправляют в шлак?

Колны дружно улыбнулись: Сима заговорила! Как хорошо лежать и млеть от всеобщей к себе внимательности…

– В шлак отсылают немногих разумных. Тех, кого по разным причинам не желают видеть в обществе. Это не казнь даже, а выражение крайнего… отрицания. Отторжения изгоя всей расой. – Тихо выговорил Саид.

И я поняла окончательно, что просто обязана выташщить Альга, кем бы он ни был. Самая взрослая раса не имеет права на взрослость, если подло и скоропалительно мстит человеку. И если вся огромная империя не умеет извняться, то я не умею воздериваться от абсурдных намерений принести извивнения и получить объяснения.

– Гюль, ты скромно танцуешь, не понимая глаз на поклонников, ходишь строем за Васей и вообще ведешь себя тихо. Саид, ты немедленно просишь для нас право полета на катере, – попросила я. – Если Кит не идет к Симе, я сама наведаюсь и попрошу его о помощи. Список женаний для работы этой здоровенной золотой рыбке я изготовила. Пора зачитать вслух. А где корабль Олера?

– Прыгнул и вроде должен быть близ габа, но после проявления глоп-активности трясет еще дня три, – со знанием дела пояснила Гюль. – Всё сбоит. Длительность прыжков меняется, время слегка искажается для экипажей. Вероятно, Олер проявится чуть погодя.

– Шлак и глоп! – хмуро буркнула я, перечислив то, что мне неведомо. – Гюль, я не слишком лезу в ваши внутренние дела с Саидом, настаивя на отмене двухконтурности?

– Лезешь, и слишком, но ты скорее всего права, – нехотя признала Гюль. – Иди. Я виновата. Мне больно, что ты так легко прощаешь меня. Это неправильно. Это мешает мне самой себя простить так же запросто.

Я злобно захихикала. Подмигнула Гюль, кое-как заставила тело принять сидячее, а затем и стояцее положение.

Ноги – как подпорки их сырой глины. Ничего, скоро пройдт. Просто я сперва перенервничала, а затем немного недодышала. Морф греет шею. Кажый следующий шаг дается проще предыдущего. Скоро впереди покажется рукав к причалу – точно такой, как недавняя ловушка. И я потопаю по нему, хотя нормальные люди в ловушку лазают один раз. На то они и нормальные, пожалуй.

Вот и рукав. Не страшно ни капельки. Потому что на пирсе переминается с ноги на ногу счастливый Саид. Навигатор недоучка… куда он закинет катер в неспокойном море близ глоп-зоны? А пусть ошибается, ему можно простить все. И выдать медаль за многократное спасение Симы.