Мое крылатое (не)счастье - Ольга Кандела

— Я принимаю вызов!

Эдриан

На арене стояла гробовая тишина. Не смотря на утренний час трибуны окутывала сумеречная мгла, а по земле стелилась сизая дымка тумана. День выдался пасмурным, в небе висели набухшие серые тучи, готовые вот-вот разразиться проливным дождем, словно сама природа протестовала против готовящейся дуэли.

На душе было погано. Нехорошее предчувствие холодком пробежало по спине, заставив Риана зябко поежиться. Однако отступать он не собирался.

Отец не единожды пытался отговорить Эдриана от дуэли. Г енерал Даклар был слишком опасным соперником. И куда более опытным, чем молодой претендент. Но ведь Эдриан сам вызвал его на дуэль. Кем он будет, если струсит и откажется от поединка чести?

Ничтожеством. Вот кем!

К тому же слишком многое стояло на кону. От не имел права отступать. Ровно, как не имел права проиграть этот бой. Риан вернет себе честное имя и право называться высокородным. Вернет себе Эль. Чего бы ему это ни стоило.

На другом конце арены появился соперник. Закованный в блестящую металлическую броню, с двухсторонним тароном наперевес: с одной стороны поблескивал наконечник копья, с другой — остро заточенное лезвие в локоть длинной. Неплохой выбор. Что ж, пожалуй, Эдриан последует его примеру.

Нэйар вытянул руку, призывая свой тарон. Копье удобно легло в ладонь. Чуть более тяжелое, чем привычное тренировочное оружие, однако более смертоносное. Эдриан покрутил в руках тарон, осваиваясь с его весом и маневренностью. Идеально. Откуда-то из-за спины раздался вой горна, знаменующий начало поединка, и в тот же миг первая холодная капля сорвалась с неба и упала на песок арены.

Даклар медлить не стал. Запустил в Эдриана боевое заклинание и тут же взмыл в небо, собираясь нанести сокрушительный удар сверху. Риан отбил заклинание наконечником тарона и перекатился по земле, уходя от атаки генерала. Тот вонзил копье в песок и зарычал от досады. В отличие от Туманного, бой с которым был скорее развлечением, чем серьезным испытанием, Даклар не намеревался играть. Он был настроен убивать. С первого же заклинания, с первого удара.

Еще один точный бросок — и лезвие чужого тарона проскрежетало по броне, оставив глубокую борозду на блестящих доспехах. Риан попытался атаковать в ответ, но не успел, заклинание оглушения ударило по голове. В ушах звенело, зрение на мгновение пропало. Риан интуитивно выставил магический щит, и, кажется, только он спас нэйара от летящего следом шара. Даклар не давал Эдриану ни секунды передышки.

Словно подтверждая это, генерал вновь набросился на Риана с тароном. Острый наконечник копья, выполненный из летурия, легко пробивал магический щит. И нэйар развеял его, дабы понапрасну не тратить силы. Теперь все его внимание было сосредоточено на отражении бросков противника. Древко тарона вибрировало от мощи обрушившихся ударов. Звенел металл. Крылья хлопали по воздуху, поднимая песок с арены. А когда тароны схлестывались наконечниками, во все стороны летели яркие жалящие искры.

Риан исхитрился и направил металлический наконечник в голову врага. Генерал легко его отбил, но искры от удара полетели прямо в глаза. Риану хватило этого, чтобы крутануться и прочертить лезвием багровую полосу на незащищенном бедре противника. Даклар взревел. Эхо его рыка облетело всю арену. А потом бросился на Эдриана с удвоенной силой, чередуя удары тарона с боевыми заклинаниями.

Теперь мелкие ссадины и порезы красовались и на теле Ветрокрылого. Из разбитой брови сочилась кровь, мешая нормальному обзору. Один из наручей жалко болтался на остатках срезанного ремня, и нэйар рывком оборвал его, освобождаясь от лишней ноши.

Щит приходилось держать постоянно, убирая лишь, когда Эдриан сам посылал в противника град огненный стрел или вихрь жалящих искр вперемешку с песком. Увы, но арсенал боевых заклинаний мятежника был не так велик, как умения генерала. Разница в возрасте и опыте была очевидна. И уже через пару минут крыло Эдриана опалило остатками чужой волшбы. Риан зашипел, сбрасывая пепел с обугленных перьев. Не успел он опомниться, как генерал обрушился на него сверху, придавливая к земле, не оставляя пространства для маневра. Один пропущенный удар — и крыло обожгло острой болью, наконечник копья впился в плоть, пригвоздив нэйара к земле и сорвав оглушительный крик.

Это было низко — бить по крыльям. По самой чувствительной и незащищенной части тела высокородного. Эдриан думал, так поступают лишь люди. Но нет... Королевский генерал оказался более жестоким.

Риан попытался поднять свой тарон. Но расстояние между ним и генералом было слишком маленьким для столь длинного оружия. И Эдриан вышвырнул его за ненадобностью. С трудом подавляя приступы боли, призвал в правую ладонь короткий кинжал и, пока генерал упивался своим превосходством, вонзил лезвие в незащищенный бок.

Даклар заорал, схватился за рукоять торчащего кинжала. Риан рывком сбросил с себя его тушу, выдернул тарон, пригвоздивший крыло к земле. От новой вспышки боли потемнело в глазах, тело разом ослабло, а сознание уже было готово провалиться в темноту. Лишь чудом Риану удалось удержаться от провала в беспамятство. Ветрокрылый перевернулся на колени, уперся ладонями во влажный от крови песок и попытался отползти в сторону. И это стало его роковой ошибкой. Риан забыл, что в бою, в каком бы сложном и отчаянным положении ты не находился, ни за что и никогда нельзя поворачиваться к противнику спиной...

Адель

Я не могла на это смотреть. То, что происходило на арене, не было похоже на красивые и эстетичные турнирные дуэли. В этом поединке смешались все самые неприглядные стороны боя: сила, ярость, кровь, песок. Запах паленых перьев и крики боли, от которых кровь стыла в жилах.

Уже на первых минутах, я поняла, что мои опасения не были напрасны. Генерал Даклар пытался уничтожить Эдриана. Его злость и жажда смерти читались в покрасневших от ярости глазах, в хищном оскале, искривившем губы. В стремлении раздавить противника, генерал использовал почти весь свой запас атакующих заклинаний и боевых приемов. Эдриан пытался держаться и даже смог нанести несколько серьезных ранений противнику. Но увы, исход боя был предрешен.

А когда Даклар пригвоздил Ветрокрылого к земле, я поняла, это конец. Обернулась на отца, ожидая, что тот прекратит поединок. Ведь все и так уже понятно. Даклар выиграл, так к чему продолжать это издевательство?

Выражение лица короля развеяло в прах все мои надежды. Отец мало того что не намеревался прекращать бой, он еще наслаждался им. Упивался моментом. Отец хотел смерти Ветрокрылого так же отчаянно, как я желала сохранить ему жизнь.

— Прекрати бой, — взмолилась я. Но король словно не услышал моей просьбы. Лишь сильнее вздернул голову и упрямо поджал губы. — Пожалуйста, прекрати. Не надо!

Ни единой эмоции... Сердце сдавило от отчаяния, в горле пересохло от волнения, и я вскочила со своего места, бросилась к ограждающем перилам, готовая самолично прекратить творящиеся безумие.