Проклятый лес - Александр Макута

время Ичч мне что-то нашептывал и голова стала как ватная.

Негромкий свист от гробницы привлек мое внимание — на пороге стояли мои товарищи, самостоятельно выбравшись из подземелья.

— Как вы прошли через ледяное пламя? — поинтересовался я.

— Его не было, — мотнул головой сероволосый. — Вероятно, это как-то связано с пленником. Кстати, где он? Удивительно, что он оставил тебя в живых.

— Его убило на выходе, сразу, как мы вырвались наружу, — я махнул рукой в сторону тела Финика. — Надо бы похоро…

Но замолчал на полуслове, кинувшись к убитому. Страшная рана затянулась почти наполовину, внутри уже пульсировали вены и пузырилось одно легкое. Комок сердца почти оформился, но еще не двигался.

— Что за хрень?

— Живо тащите тонкие деревца, десяток камней, — Кайел подскочил к телу, отдавая распоряжения. — Потребуется еще…

И сам принялся расчерчивать какой-то рисунок вокруг тела, перевернув его на спину. Руны, символы появлялись стремительно, формируя насыщенную деталями схему.

— Да не стойте же! Каждая секунда дорога.

Через полчаса все было готово — сложное многослойное плетение, которое соорудил Кайел, было напитано мадьей. Я влил ее в каждый из девяти сегментов, связывая и укрепляя.

— Медленно заводи внутрь, формируя кокон, — скомандовал сероволосый, направляя центр плетения куда-то в тело Финика, ближе к сердцу. — Края не забудь.

Магия будто бы срасталась с плотью, объединяясь и проникая в нее.

— Сейчас буду закрывать, — сообщил Кайел.

— На него закрывай! — Эйх, все это время стоявший в отдалении, сейчас оказался рядом и подступил к сероволосому почти вплотную и указывал на меня. Рука дикого крепко сжимала топорик.

— Не бойся, шади, — ухмыльнулся тот. — Не то время, чтоб на себя одеяло тянуть. Твой, а вернее наш драгоценный Раш-Ханн в безопасности. Но я сделаю двойной контроль, не дергайся.

Последняя часть ритуала отняла почти все силы и лютой болью взвыла моя обожженная голова. Видимо, я перестарался с силой, влив ее слишком много. Болезненно скривился и Кайел.

— Полегче, Итан! Учись дозировать силу, иначе будут сложности, — выплюнул он. — Готово, други! Никогда не думал, что у меня хватит на это сил. Но с такой подпиткой… Мое почтение!

И он отвесил мне шутливый поклон.

Пока мы работали над плетением, из слов Кайела я осознал, что именно мы делаем. Оковы для древнего безумца. Ведь просто дожидаться, пока чата-кан восстановится было нельзя — он наверняка убил бы нас. Но Кайел придумал выход и вот-вот станет ясно, удалось ли задуманное.

Теперь, после обряда, я внятно ощущал, что есть незримая связь, соединяющая меня с Фиником. Это было как общее знание о том, что моя воля может иметь для него решающее значение… Но будет ли это работать? И что сможет противопоставить нам чата-кан?

Создавая контролирующее плетение, мы сделали и второе, боевое, на тот случай, если первый план провалится.

И Монг, и Финик почти одновременно самостоятельно встали на ноги. Но если шади все еще был слаб, то за нашим бывшим товарищем я такого не заметил. Дернувшись всем телом, он упруго подпрыгнул и припал на колено, скаля зубы. А затем бросился на Кайела как обезумевший бык. Я был наготове и мысленной командой дернул назад. Импульс развернул его в движении и бросил мне под ноги, где он попытался дотянуться руками и зубами. Только через несколько попыток, дергая и дрессируя как собаку, мне удалось его осадить, пресекая нападки.

В какой-то момент он попробовал использовать магию, но тут я не стал его жалеть и Финика скрутило так, что он завыл от боли, выкручиваясь в судорогах. Вряд ли он бы мне повредил, но проверять не хотелось.

Запертый в человеческом теле чата-кан бесновался почти час, измотав и меня, и Кайела, но в какой-то момент сдался, обессилев от боли и бессильной ярости. Контрольное плетение работало хорошо — несмотря на одолевавшее его бешенство, Финик усвоил команды и уже не мог набрасываться на нас или пытаться избавиться от подчинения. Свобода воли у него осталась, хотя он и пытался изображать дикого зверя. Но мы его раскрыли, дав ложную надежду на выход из ситуации.

— Я вырву ваши…, — сквозь зубы выплюнул он, но я опередил его угрозы.

— Отправляйся обратно в гробницу, — напутствовал я его, подтверждая команду волей.

И чата-кан с воплем ярости поднялся на ноги и зашагал на встречу с леденящим пламенем. Он сопротивлялся как мог, но шел молча, сжав кулаки, и я уже подумал было, что моя задумка не пройдет.

— Поговорим, — прохрипел он перед самым проломом.

— Вечность в леденящем пламени это совсем не то, что вечность в тихой гробнице, верно? Возвращайся, Финик, хорошо, что ты передумал.

— Юм, — сообщил мне чата-кан. — Будете звать меня Юм, ясно?

Глава 31

К вечеру этого же дня, когда мы миновали большую часть Долины Теней, разразилась страшнейшая буря. Сухая, без дождя, она состояла только из ветра и поднятого им мусора. Деревья гнулись к земле, с них срывало листья, сухая земля крутилась в вихрях. На открытом месте, где нас застал ураган, песок и мелкие камешки едва ли не счищали кожу с мяса.

— Укроемся в пещере, — указал Эйх на темный провал под большими камнями, рядом с мутным чахлым ручьем. Как по мне, так это скорее нора под скалой, но выбирать не приходилось.

Но неожиданно заупрямился Юм. До этого он шагал следом за нами, не отставая больше, чем ему было разрешалось. А сейчас он остановился и как-то нахохлился. Потом крутанулся на месте и заорал, перекрывая шум бури.

— Узнаешь меня, Пеку? Аа? Смог ты удержать меня, проклятый изгой?

Ветер взвыл сильнее и из клочьев пылевых вихрей сплелась огромная фигура.

Широкоплечий великан, человекоподобный по своему образу, но вместо головы из шеи вверх уходил изгибающийся смерч, чем почти полностью стирал сходство с гуманоидом.

Пылевик неуверенно выступил вперед, как будто пытаясь найти, кто звал его.

— Я здесь, Пеку! — надрывался Юм. — Вне твоей власти, жалкий тупой безумец.

Дальше пошли оскорбления. Юм бесновался, осыпая пылевого гиганта злыми словами и жестами, а тот словно в недоумении озирался, выискивая того, кто дерзит ему. Но не находил, и от этого ветер зверел все сильнее.

— Сюда! — хлестанул я подчиненного ментальной командой. Тот не сводя глаз с пылевика, стал отступать к пещере. А затем, прежде чем я успел что-то предпринять, создал что-то похожее на светящееся веретено и отправил его в полет. Плетение подхватилось потоками воздуха и заметалось над головой Юма. А он сам, подчиняясь моей команде, отходил, но все больше насыщал мадьей свое создание. Откуда он ее черпал