У мужчин свои секреты - Кей Хупер

— Я вернусь завтра, — пообещал Эдам. — Рано утром, когда ты и солнце будете вставать.

— Наверное, это самое правильное решение, но это не значит, что оно мне нравится, — сказала Рэчел, повторяя слова, сказанные им несколько часов назад.

Эдам сразу заметил машину Саймона, которая была припаркована за углом стены, откуда хорошо просматривались въездные ворота усадьбы Грантов. Когда он остановился рядом, частный детектив — старый приятель Ника — посмотрел на него с легким упреком.

— Я и так слишком бросаюсь в глаза, — проворчал он, — а теперь еще ты будешь маячить рядом, словно пугало посреди поля.

Но Эдам не обратил на эти слова никакого внимания.

— Что новенького? — спросил он. — Ты не заметил ничего подозрительного?

— Нет, ничего. Кроме тебя и молодой леди в ворота с самого утра никто не входил и не выходил. Только Кэмерон Грант куда-то поехал примерно через полчаса после того, как вы вернулись из города.

Эдам кивнул.

— Я хочу, чтобы вы вели самое тщательное наблюдение за домом. Рэчел не должна никуда уезжать, но если она все-таки покинет дом — следуйте за ней и держитесь как можно ближе. Ясно?

— Вполне.

— Кто присматривает за калиткой, которая выходит к реке?

— Мой напарник, — ответил Саймон. — Когда мне приходится следовать за молодой леди, он продолжает наблюдение за домом, а для этого ему приходится прятаться в саду. А там теперь частенько работает Кэмерон Грант. Но не беспокойся — в дом не войдет никто посторонний, один из нас обязательно его увидит.

— А ночью?

— Мы работаем в две пары. Вторая смена заступает в десять вечера и остается на дежурстве до десяти утра. Старший смены следует за леди, куда бы она ни направилась, а его напарник остается стеречь дом. Наши напарники — люди с опытом, так что можешь не беспокоиться. За те деньги, что Ник нам платит, он имеет право на все самое лучшее.

— И все же однажды мы чуть не взлетели на воздух, а в другой раз нас едва не сбила машина, — с упреком сказал Эдам.

На лице Саймона отразились попеременно и смущение, и вызов.

— Я должен был следовать за вами и следить, не угрожает ли вам какая-нибудь опасность, это верно, — согласился он. — Но меня не предупредили, куда именно вы направляетесь. К тому же я в любом случае не имел права бросать вас без присмотра даже ради того, чтобы проверить магазин перед тем, как вы туда приедете. Что касается попытки наезда, то здесь, возможно, действительно есть моя вина — я был слишком далеко. Впрочем, я вряд ли бы успел что-либо сделать. Эта чертова тачка появилась как из-под земли, я успел только добежать до своей машины, а она уже исчезла. К счастью, ты был рядом… Ник говорил мне, что у тебя — отличная реакция, но такого даже я не ожидал. Леди, наверное, не получила ни царапины?

Эдам посмотрел на детектива и сказал спокойно:

— Кстати, о царапинах… Если леди получит хоть одну, тебе придется иметь дело со мной, а я не ограничусь тем, что урежу ваши гонорары. Надеюсь, я выражаюсь достаточно ясно?

Но Саймон выдержал его взгляд.

— Уж больно ты строг, — буркнул он. — Впрочем, Ник как-то обмолвился, что ты на самом деле гораздо круче, чем кажешься. А поскольку ты кажешься мне достаточно крутым, то… Словом, я учту твои пожелания. Мы присмотрим за леди, хотя для этого, наверное, придется задействовать еще двоих моих людей.

— Счет можешь прислать мне, — сказал Эдам. — Только пусть это будут самые лучшие люди, о'кей? Но Саймон отмахнулся от него.

— Ник платит щедро, — повторил он. — Мы разберемся.

— И последнее… — Эдам, прищурившись, посмотрел на уже почти растворившиеся в сумерках вершины деревьев за стеной усадьбы. — Если вы заметите что-то подозрительное — все равно что, — сразу же дайте мне знать. У тебя есть номер моего пейджера?

Саймон кивнул.

— И твой телефон в отеле тоже. Я позвоню.

— Смотри не забудь, — промолвил Эдам почти с угрозой.

Саймон кивнул.

— Вы будете ужинать, мисс? — спросила Фиона, выглянув в холл на звук шагов Рэчел.

— Да. А где дядя Камерон?

— Он сказал, что у него свидание. Жаль, я не успела спросить, сколько он ей платит.

Рэчел рассмеялась.

— Ради бога, Фиона! У дяди в Ричмонде полно знакомых, в том числе несколько женщин, которым нравится его общество. Я рада, что он, наконец, начал выходить.

Фиона фыркнула.

— Что ж, по крайней мере он перестанет лазить по всем ящикам и шкафам, словно там спрятан клад!

— Ну, если взглянуть повнимательнее на все, что мы уже нашли в старой мебели, вряд ли можно сказать, что он зря тратит время.

— Может быть, вы и правы, мисс. — Фиона вздохнула. — Но мне все равно хочется, чтобы все это поскорее закончилось и чтобы мы снова могли спокойно жить в нашем доме.

— Потерпи, Фиона, ждать осталось недолго. Экономка сокрушенно покачала головой.

— Все равно они возятся слишком долго, а из-за них и вы не отдыхаете как следует. Ну ничего, может быть, сегодня, когда все оставили вас в покое, вы, наконец, выспитесь.

Рэчел улыбнулась.

— Уверяю тебя, я в полном порядке.

— Я знаю. — Фиона помолчала и добавила совсем другим тоном: — По крайней мере — будете в порядке. Теперь.

Рэчел была так потрясена, что не сразу нашлась, что ответить. Лишь когда экономка повернулась, чтобы идти в кухню, она сказала дрожащим голосом:

— Это… это совсем не потому, что он похож на Тома!

Фиона остановилась на пороге и обернулась.

— Какая разница — почему? — ответила она, слегка пожимая плечами. — Главное, мисс, что вы снова стали такой, как были. Десять лет вы просто шли по жизни с закрытыми глазами, а теперь вы проснулись. Мистер Том очень бы обрадовался, если бы узнал, что вы выздоровели, — он так любил жизнь!

— А… Эдам?

— Если мистер Делафилд вас действительно любит, то он, конечно, тоже будет за вас рад.

Рэчел ничего не сказала на это, но когда экономка скрылась в кухне, она невольно задумалась о самом главном — о том, без чего все, что она только что выслушала, теряло смысл.

Эдам не заговаривал с ней о любви. А она сама? Понимает ли она сама то, что с ней происходит?

Большую часть своей сознательной жизни Рэчел считала, что ее чувство к Тому — глубокое, сильное и искреннее и что ничего подобного ей уже никогда не пережить. Ее любовь и преданность Томасу Шеридану были абсолютными и безоговорочными, и потому горе, причиненное его смертью, сразило наповал Рэчел. За десять прошедших лет она едва оправилась от этой потери. За то же самое время Рэчел превратилась из девочки во взрослую женщину, в ней пробудилась жажда к творчеству, к созиданию, к независимости, но осознала она это только сейчас.