Ричард Длинные Руки - маркграф - Гай Юлий Орловский

– Гм, – проговорил он медленно, – сэр Полосатый… По стати вы рыцарь… да и по золотым шпорам. Однако… как вы верно сказали, у меня при дворе лучшие из лучших.

Я ответил учтивым поклоном.

– Сэр Ульрих, я счастлив видеть, что вы не сомневаетесь во мне. Но некоторые из ваших рыцарей еще до конца не уверены… Позвольте им проверить, как я держу меч?

Лицо герцога не изменилось, но я ощутил, что он доволен тем, как я ловко переложил его личное сомнение на других рыцарей.

– Да, разумеется, – ответил он. – Конечно, сэр Полосатый. Вы предложили лучший из возможных вариантов проверки настоящих мужчин. Еще я заметил, вы учтивы, как рыцарь, и умеете общаться… Сэр Трандерт, вы хотели проверить умения сэра Полосатого?

Тот, на которого нападали двое, массивный и широкий мужчина с короткой черной бородкой и злодейски изогнутыми черными бровями, коротко поклонился.

– Буду счастлив, – прогудел он. – Заодно и сам разомнусь.

Герцог снисходительно улыбнулся.

– Жерар и Бульбоне размяться не позволили?

– Увы, – ответил он в тон.

Витерлих подмигнул мне, остальные рассматривали нас спокойные и неподвижные, даже не переговаривались. Сэр Трандерт вытащил меч и спросил вежливо:

– Готовы, сэр Полосатый?

– Готов, – ответил я. – А вы?

– Готов…

Я сделал два стремительных шага и сильным ударом близко к эфесу выбил меч. Сэр Трандерт проводил его ошалелым взглядом, по рядам рыцарей прошел сдержанный ропот.

– Это шутка, – объяснил я. – Сэр Трандерт поспешил с заявлением, что готов. Верните меч благородному сэру!

Оруженосцы примчались, сэр Трандерт взял из их рук потерянный меч, я видел, как он оглядывает меня уже пытливо и настороженно. Герцог тоже смотрит очень заинтересованно, рыцари умолкли, когда мы в приветствии скрестили мечи.

Звон стали, скрежет, меч сэра Трандерта вырвало из его рук. Снова все проводили его взглядами, когда трижды кувыркнулся в воздухе и упал едва ли не на головы рыцарям.

– Хороший удар, – сказал герцог, – я едва успел усмотреть, как вы его провели… Сэр Трандерт, соберитесь! Перед вами точно не оруженосец, что выдает себя за рыцаря.

Сэр Трандерт смотрел рассерженно, но не ринулся в атаку, а шагнул осторожно, наблюдая даже не за моими замахами, а стараясь их предугадать по моему лицу, глазам, меняющейся стойке.

Мы скрестили мечи еще трижды, сэр Трандерт провел один красивый удар, рыцари довольно закричали, но вопль оборвался, когда резко звякнуло, меч вывернулся из руки и беспорядочно закувыркался в воздухе.

Герцог хлопнул в ладоши.

– Довольно, – сказал он властно. – Мастерство сэра Полосатого неоспоримо. Он сумел сделать больше, чем просто показать красивую схватку!

Судя по лицам рыцарей, они в самом деле знали, что это непросто.

Я развел руками.

– Сожалею, – сказал я тем покаянным голосом, что паче гордыни, – я тоже не дал сэру Трандерту возможности размяться.

Кто-то хихикнул, другие заулыбались, Витерлих первым подошел ко мне и, обняв, шепнул в ухо весело:

– Честно без магии?

Я ответил тоже шепотом:

– Магия – для серьезных противников.

Он похлопал по плечу и сказал громко:

– Сэр Полосатый приглашает отметить красивый бой! Я плачу. Нет желающих? Какой осторожный народ!.. Хорошо, поедем вдвоем.

Коней наших уже расседлали и поставили в конюшню, сэр Витерлих по-хозяйски зашел проверить, что за ячмень подсыпали его любимому коню, достаточно ли свежая вода, о друзьях надо заботиться, это людишки все изо рта вырвут, а о животных нужно нам.

– Я знаю прекрасный кабак в городе, – сообщил он. – Там с той стороны замка дорога прямо к нему. Мы и протоптали, ха-ха!.. А вы по дороге расскажете, как удалось добраться в Ундерленды. Все говорят, что даже отрядами очень непросто, а одиночки вообще не выживают по дороге.

– Его Величество сумел же пройти? – сказал я скромно. – А рыцари тем паче!..

Он поморщился.

– Короля наверняка несли. А другие отстреливались от гарпий. Говорят, те гадкие твари стерегут все дороги!

– Там только одна дорога, – сказал я.

Он взглянул на меня с уважением.

– Тем более охранять ее легче, но пройти труднее.

– Может, – предположил я, – гарпии просто живут там и охраняют свои гнезда?

– Гм, – сказал он озадаченно, – об этом не думал… Эй, запрягите нам вот этого коня и вон того, буланого!

– А почему через опасные земли, – спросил я, – не перелететь на тех штуках, что плавают в небе?

Он удивился:

– На скайлерах или джаггерах?.. Чувствуется, вы издалека, сэр Полосатый. К сожалению, они могут летать только над Ундерлендами.

– Жаль, – сказал я с искренним сожалением, уже успел надумать всякого-разного. – У герцога они тоже есть?..

Он удивился еще больше:

– А как же! У герцога все должно быть лучшее.

Конюхи торопливо седлали нам двух рослых коней, а в широко распахнутых дверях возник темный силуэт. Человек, схватившись за косяк, тонким юношеским голосом прокричал торопливо, что благородный сэр Ульрих, герцог Ундерлендов, приглашает сэра Полосатого на пир в нижнем зале замка.

Я прокричал в ответ:

– Я, сэр Полосатый, благодарю за лестное приглашение!.. Явлюсь, как только отряхну пыль с сапог!

Оруженосец исчез, сэр Витерлих сказал с некоторой досадой:

– Жаль, придется отложить поход в город.

– Разве у герцога хуже?

Он воскликнул:

– Ну, конечно, лучше! Как можно сравнивать?.. Но иногда бывает… вы молоды, сэр Полосатый, и еще не поймете, что не всегда хочется этого самого лучшего. Когда все с прямыми спинами, говорят правильно, улыбаются правильно и ведут себя безупречно, мы же рыцари – это бывает несколько… ну, утомительно.

Я сделал вид, что в самом деле не понимаю, однако в груди тревожно кольнуло. Здесь в замке строгое рыцарство, а во всем королевстве уже то, что пришло ему на смену. Когда можно сидеть как угодно, язычком молоть что взбредет в голову, а жрать и пить, не соблюдая манер. И вот, как вижу, даже рыцари начинают уставать от строгих манер… если те ничем не подкреплены.

– Пойдемте, сэр Витерлих? – сказал я. – У колодца сполосну морду.

– Морды у простолюдинов, – напомнил он без выражения. – А у нас лица. Морды могут быть всякими, но лица…

– Понимаю, – ответил я. – Но зато лицо можно потерять, а вот морду – никогда.

Он подумал, кивнул.