Игра на грани фола - Владимир Колычев

– Погодите, – мягко запротестовал Лев Михайлович. – Мне нужно подумать...

– Нечего думать, – хищно улыбнулся Бородкин. – Назначенный процент может измениться только в сторону увеличения.

– Понял, понял. Хорошо, пусть будет пятнадцать.

– Значит, договорились.

Бородкин достал из кармана и протянул Плотвицу визитку. Никаких тиснений и данных о владельце. Только название банка и номер счета – все отпечатано на компьютере.

– Деньги переведете по этому адресу, – пояснил он. – Срок – два дня. И, пожалуйста, без шуток!

– Какие шутки, о чем вы?

Лев Михайлович и думать боялся о том, чтобы обмануть этих тайных чекистов.

Бородкин смерил его испытующим взглядом, поднялся и вместе с Янцевым, не прощаясь, вышел. Вместе с ним исчезли и двадцать пять миллионов. Ничего, деньги – дело наживное.

В этот раз на встречу с Майором Демьян ехал без малейшего внутреннего содрогания. Не боялся он этих комитетчиков. Он и сам не лыком шит.

Под ним суперкоманда. Его пацаны – суперпрофи. С оружием – никаких проблем. Спецтехника – самая лучшая и современная, последний писк шпионской моды – глушители, сканеры, лазеры, спутниковые «маячки» и «клопы». Не зря же Рыбак и Жарик в свое время перерыли всю Москву, чтобы раздобыть эти прибамбасы. И пользуются они этой техникой великолепно – недавние события тому подтверждение.

Демьян сам, без поддержки гэбистов, поднял грандиозное дело. И теперь он не просто гордится собой. Он твердо знает, что ему нет равных. И плевать ему на Контору...

На стрелку он подъехал на новеньком джипе «БМВ». Крутая тачка, будто в самолете летишь. А Майор подтянулся на черепахе. Разве «жигуль» – машина?

Как всегда, они поздоровались без рукопожатия. Кивком головы куратор показал на свою «шестерку». Демьян с трудом скрывал брезгливость, когда садился в это корыто. Не царское это дело.

– Как дела? – со стандартной фразы начал Майор.

– Как сажа бела... Все путем, начальник. – Сейчас он мог позволить себе легкую небрежность в общении с гэбистом.

– Отдыхаешь?

– Ну. Все бока отлежал... Вот, в Сочи ездил на курорт.

– И в Сухуми тоже, – глядя куда-то вдаль, жестко усмехнулся куратор.

– Ага, был и в Сухуми. На экскурсии.

– Я так и понял. А в Сибирск тебя тоже на экскурсию возили?

– Ну да, по местам боевой воровской славы.

Демьян и не надеялся, что его покровители не узнают о его подвигах. Так оно и случилось, Контора была в курсе всего. Значит, все-таки есть стукач в бригаде. А ведь все пацаны под надзором, контролируется каждый их шаг. Видать, плохо контролируется.

– Гору трупов после себя оставил.

– Кто?! Я?! – удивился Демьян. – Никто ничего не докажет... А потом, Плотвиц – это мое личное дело. Я его открыл, я с него и снимаю.

– А не жирно это – тридцать миллионов?

Куратор знал про все тридцать «лимонов». Двадцать пять с Плотвица, пять с Терехи. Только Назар и Рейнджер в курсе всех этих раскладов. Так, круг сужается.

– А денег много не бывает. Я не понимаю, какие у вас могут быть претензии. Я занимался тем, чем должен был заниматься. Кстати, ситуация вокруг СибАЗа стабилизировалась. Вам это только на руку.

– Это мы решаем, что нам на руку, а что нет, – жестко отсек куратор.

Взгляд его заледенел. В воздухе запахло опасностью. Демьян решил, что перегибать палку не стоит, и значительно смягчил тон:

– Так получилось, – сказал он. – Я должен был вмешаться...

– Ты должен был согласовать все с нами.

– Я хотел сообщить обо всем после... Только не думайте, что я хотел присвоить себе все. И ваши интересы учел. Я обложил компанию «Эдельвейс» солидной данью. Пятнадцать процентов – это очень большие деньги. Что-то около трех «лимонов» в месяц. Все это ваше...

Демьяна чуть не стошнило от самого себя.

– А тридцать «лимонов» остаются вам, – ехидно усмехнулся Майор.

– Какие тридцать «лимонов» – кто вам такое сказал? На самом деле денег куда меньше...

– Да? А у нас другая информация.

Хотел бы Демьян знать, из каких источников.

– В общем, так, ситуацию решено не обострять, – холодно сказал куратор. – Пусть все остается как есть. Работа ваша – деньги наши. «Эдельвейс» переходит в наше ведомство.

Демьян облегченно вздохнул. Что-то уже не очень хотелось ему конфликтовать с Конторой.

– И прошу, впредь без наших санкций никаких дел.

– Понял.

– Да, и еще. Зачем вы давите на Глеба Орлова?

– На Орлова? Я давлю?!

– Да. Вы. Давите. Скажу больше, я наводил справки о вашем прошлом. Вы и раньше конфликтовали с Орловым. Сейчас вы ему мстите. Вы понимаете, что вы могли его убить?

Демьян поморщился. Только одно имя этого недоноска вызывало оскомину. История с Шепелем, наезд со стороны братьев Аникеевых. По всем раскладам Глеб должен быть за решеткой или на том свете. А он жив и в ус не дует. Правда, в футбол пока не играет. Головка бо-бо. Но ведь это пустяки...

С Сибирским алюминиевым заводом покончено, можно было бы переключиться на Глеба. Ему точно не жить, если Демьян займется им вплотную. Но...

– Глеб Орлов – законопослушный гражданин, – сквозь зубы проговорил Майор. – И его смерть не сойдет вам с рук, так и знайте.

– Это угроза? – с опаской спросил Демьян.

– Нет, это предостережение.

– Ладно, забыли. Не буду я трогать этого Орлова. Пусть живет.

Контору можно было похерить только из-за очень больших денег. А Глеб Орлов не стоил того, чтобы Демьян рвал из-за него отношения со своими покровителями.

Майор дал понять, что разговор закончен. Демьян не стал мозолить ему глаза. Да и самого тошнило от его вида. Он вышел из машины, сел в свой джип. А в «шестерке» после него остался жутко дорогой «маячок». Даже если у Майора есть сканер для выявления подслушивающих устройств, он вряд ли сможет обнаружить этот прибор. Это последнее достижение шпионской науки. Жарик заплатил за него большие деньги.

В зеркале заднего вида Демьян видел, как тронулась с места «шестерка». Но за ней он ехать не собирался. Для этого есть Рыбак и Жарик. Только они знают, что за Майором установлена слежка. И если рыбка не сорвется с крючка, значит, рыбаки не сексоты.

Жарик позвонил вечером. И сообщил адрес, по которому живет Майор. Это было всего лишь начало большой игры...

* * *

Следующий разговор с Жариком состоялся через два дня. Демьян лично прибыл на квартиру, в которой тот жил вместе с Рыбаком. Это был своего рода технический центр бригады, глаза и уши самого Демьяна.