Ассасин - Евгений Сухов

Среди психологов была женщина. Вот только Анисимову никак не удавалось вспомнить ее лицо. Кажется, она была весьма привлекательна, и одно время он даже был ею увлечен.

А может, ничего этого не было и все это ему приснилось?

— Забыл, — честно признался Анисимов. — Точнее, припоминаю какие-то разрозненные фрагменты. Такое впечатление, как будто все это происходило не со мной.

Федор смотрел на Анисимова с интересом, как бы спрашивая: «А ты не шутишь?» Похоже, что Анисимов не шутил.

— Кажется, я понимаю, — кивнул Федор.

— Что ты понимаешь? — Внутри у Анисимова все сжалось от дурного предчувствия.

— Им удалось перепрограммировать твое сознание. Но, видно, они не до конца стерли то, чего хотели. По их задумке ты должен был навсегда позабыть о том, что произошло во время операции «Печора». А ты все-таки кое-что помнишь. Даже навестил те места. Видно, у тебя было чувство чего-то недоделанного, нерешенного. Ты можешь предположить, когда произошло перепрограммирование твоего сознания?

Федор выглядел возбужденным.

— Откуда я знаю?

— А ты подумай, вспомни! Ты ведь все время находился в расположении части?

— Куда же еще выезжать из тайги, — пожал плечами Анисимов. — Тут не до развлечений.

— И все-таки попытайся, — настаивал Терехин. — Это могла быть всего лишь какая-то кратковременная отлучка.

По лицу Игоря пробежала тень. Действительно, подобная отлучка случилась, как это ни странно, в одно из его последних боевых дежурств. Территорию охраняла рота электрозащиты и минирования. По-другому — РЭМ. Но в части всех бойцов этой роты называли «рексами». Было в этих ребятах что-то от цепных псов. Личный состав в роту набирали сплошь из Средней Азии, по-русски эти солдаты знали только ключевые слова. По существу, это были внутренние войска внутри зоны. Солдаты стояли на вышках, охраняли подъездные пути, запретную территорию, устанавливали на подходах к части мины и всяческие заграждения. А потому отношение ко всем остальным у них было почти что высокомерное.

«Рексам» запрещалось вступать в любой контакт с другими солдатами. Даже в столовой они обедали раньше всех, заставляя остальных терпеливо дожидаться, когда они насытят свои желудки. Неприязнь была обоюдная, и, может, вовсе не случайно, что их от «рексов» отделяли четырехметровые заборы, опутанные колючей проволокой. Единственным местом общения между запретной и жилой зоной был контрольно-пропускной пункт, на котором обычно дежурили два сержанта.

Тот день протекал как обычно. Полковник Соколов распорядился проверить кабели между третьей и четвертой шахтой, сказав, что где-то пробивает обмотку.

Эти две шахты Анисимов не любил. Располагались они едва ли не вплотную к сетке, которая была под шаговым напряжением. По периметру боевой зоны стояли столбы с колючей проволокой. Здесь же, по какой-то непонятной причине, а может быть, по чьей-то прихоти, колючие заграждения отсутствовали, а потому можно было невзначай напороться на сетку, находившуюся под шаговым напряжением. Самое скверное заключалось в том, что сетку невозможно было заметить даже с расстояния нескольких метров. Натянутая под углом, она сливалась с окружающим, выглядела вполне естественно, как трава или кусты. Сетка напоминала замысловато переплетенную паутину со сложным прихотливым рисунком. Зрелище было весьма впечатляющим. Сетка не была ровной, она изгибалась на пригорках, меняла свою траекторию на склонах, но от того не становилась менее опасной. И самое скверное заключалось в том, что невозможно было понять, в пределах какого расстояния она может действовать. Десять метров до сетки уже считались убойной дистанцией. В то же время Анисимов знал случаи, когда диких животных убивало на расстоянии даже пятнадцати метров. Это была линия защиты третьей степени.

Сразу за сеткой была установлена защита второй степени — электрические пулеметы, срабатывающие от многочисленных датчиков. Стоило только ненароком потревожить хотя бы один из них, как вращающиеся пулеметы заливали свинцом все вокруг. А уже за ними шла защита первой степени — электрические мины, работавшие точно по такому же принципу — достаточно было пройти рядом, как они тотчас накрывали окрестность смертельными осколками.

Кабель, выкрашенный в темно-зеленый цвет, почти сливался с землей, но Анисимов бывал здесь неоднократно, а потому, несмотря на ночь, мог отыскать его почти вслепую. Поврежденное место обнаружилось на изгибе кабеля.

Впереди, метрах в тридцати, протыкая острой крышей темно-серый туман, виднелась вышка, на которой маячил один из «рексов». Надо было приблизиться еще метров на пятнадцать, чтобы добраться до кабеля. Но это означало пересечь невидимую линию боевой зоны.

Помнится, в тот момент у него не было никакого дурного предчувствия. Он вообще ничего не испытывал — ни хорошего, ни плохого. Просто делал свою работу, отключившись от всех посторонних мыслей, которые в эти минуты наивысшего напряжения не могли быть ему помощниками.

Сделав еще несколько шагов, он разглядел кабель, который, зарывшись в траву, выдавал себя блеском металлического плетения.

Прожектор вспыхнул неожиданно и с каким-то громким зловещим щелчком, будто кто-то выстрелил осветительной ракетой.

Яркий безжизненный свет залил половину леса, немилосердно въедаясь в глаза, подавляя всякую возможность к дальнейшим действиям. На какое-то время Игоря охватил животный страх, перепутав все его мысли.

— Пароль! — требовательно крикнули с вышки.

— Граница, — ответил он, прикрываясь ладонью от света, бьющего в глаза.

— Пароль не верен, — жестко ответили с вышки. — Лежать! Буду стрелять!

Анисимов упал на землю. Глухо и тяжело забарабанил крупнокалиберный пулемет, мгновенно разрыхлив землю всего лишь в нескольких шагах от Анисимова.

— Тайга! — выкрикнул Анисимов, вспомнив о том, что пароль был изменен после полудня, и проклиная свою забывчивость.

В этот самый момент он увидел, что находится в зоне действия сетки — до нее было всего каких-то метров пять. Да уж, действительно — сложные узоры и петли, можно было только подивиться таланту неведомого ткача, сумевшего сотворить такой неповторимый шедевр. На какое-то время Игорь даже залюбовался совершенством этого узора, но тут же осознал, что стоит ему сделать всего лишь один неверный шаг, как ток с напряжением в семьсот вольт, пропущенный через сетку, сделает из него обугленную головешку. Даже кабаны от разряда такой мощности превращаются в закопченные окорока, а что будет с человеком — просто страшно подумать.

Это была не сетка, а самая настоящая хищная паутина, что ловит на свою липкую поверхность всякую живность. А на караульной вышке затаился паук и зорко наблюдает за тонкими нитями, раскинувшимися по всему лесу.

Уж не его ли он часом дожидается?

Анисимову хотелось как можно дальше бежать от этого смертельно опасного места, но он понимал, что стоит ему только сделать шаг, как коварная сетка всадит ему в спину смертоносное электрическое жало, чтобы спалить его дотла.