Генерал-фельдмаршалы в истории России - Юрий Рубцов

Отличился Петр Александрович и в знаменитом сражении под Кунерсдорфом 1 августа 1759 г. (см. очерк о П.С. Салтыкове). Возглавляемый им центр выдержал основной удар пруссаков и во многом обеспечил окончательный успех войск под командованием П.С. Салтыкова.

А первой самостоятельной операцией Румянцева стала осада Кольберга в 1761 г. (см. очерк о А.Б. Бутурлине). 5 декабря во главе корпуса численностью 15 тысяч человек он заставил капитулировать одну из наиболее мощных в Европе военно-морских крепостей на Балтике. Накануне фельдмаршал А.Б. Бутурлин приказал Петру Александровичу отступить, не веря в успех из-за наступления глубокой осени. Но «любимец славы» ослушался и принудил противника к сдаче, что создало условия для овладения Померанией и Бранденбургом. Пруссия стояла на краю гибели.

Решая боевые задачи, полководец действовал новаторски, смело ломал отжившие каноны в военном деле. При Грос-Егерсдорфе его полки скрытно, лесом и болотом, считавшимся непроходимым, вышли в тыл прусских войск и, дав только один залп, ударили в штыки. В сражении же под Кольбергом Румянцев впервые атаковал боевые позиции неприятеля в батальонных колоннах. Впереди колонн в рассыпном строю наступали стрелки (егеря), которые вели эффективный ружейный огонь. Кроме того, ему удалось успешно скоординировать действия сухопутных сил и флота (русской эскадры А.И. Полянского и шведских кораблей), кавалерии и пехоты.

«Новые начала, установленные им под Кольбергом, — писал о Румянцеве дореволюционный военный историк Д.Ф. Масловский, — были исходными для развития при Екатерине II основ русского военного искусства, установленных Петром Великим, в его же духе, — сообразуясь с развитием военного дела в Западной Европе, но соответственно установившимся особенностям русского военного искусства и сообразно с условиями русской жизни»[134].

Так передовая военная мысль России отвечала на выявившийся в Семилетнюю войну кризис линейной тактики. Первые шаги Салтыкова по отказу от устаревших правил построения линейного боевого порядка были развиты в военном искусстве Румянцева. Зарождалась новая тактика действий пехоты в колоннах и рассыпном строе.

Румянцев был любимцем Петра III, который пожаловал его в генерал-аншефы, а также наградил орденами Св. Андрея Первозванного и Св. Анны. Во время дворцового переворота, возведшего на престол Екатерину II, полководец держал сторону законного императора. Но новая самодержица «бывший его фавер» в вину ему не ставила и приблизила к себе.

В 1764 г. она упразднила гетманство в Малороссии и для управления краем учредила Малороссийскую коллегию (см. очерк о К.Г. Разумовском). Во главе нее был поставлен Румянцев, который оставался на этом посту на протяжении 30 лет!

Его административная деятельность была прервана начавшейся войной с Турцией 1768–1774 гг. На первые роли Румянцев выдвинулся после того, как в августе 1769 г. императрица назначила его главнокомандующим 1-й армией, действовавшей на главном, Днестровско-Бугском направлении. Полководец смело отказался от пассивной тактики своего предшественника фельдмаршала А.М. Голицына. Стратегия и тактика ведения войны была определена им самим в формуле, и через два с лишним столетия поражающей своей выразительностью и вещим характером: «Слава и достоинство наше не терпят, чтобы сносить присутствие неприятеля, стоящего на виду у нас, не наступая на него».

Отталкиваясь от опыта Семилетней войны, полководец смело переходил от линейной тактики действия пехоты к тактике колонн (дивизионные каре) и рассыпного строя. Расчленение боевого порядка позволило ему широко применять маневр на поле боя. Построенная в каре и колонны пехота перестала ощущать потребность в тесной локтевой связи всех частей армии, действовала смело и активно, проявляя полную самостоятельность в решении поставленных задач.

В сражениях 1770 г. у кургана Рябая Могила, на реках Ларга (7 июля) и Кагул (21 июля), завершившихся триумфально, Румянцев в полной мере использовал преимущество новой тактики. Под прикрытием огня передовых отрядов егерей — стрелков, действовавших в рассыпном строю, главные силы он выдвигал к району сражения несколькими колоннами. Это позволяло быстро развернуть их в боевой порядок и нанести внезапный удар по врагу. При Ларге и Кагуле противник попытался контратаковать в конном строю. Русские были готовы к этому: на углах дивизионного каре располагалась артиллерия, а внутри — конница. Пехота и артиллерия огнем отразили атаку турок, а затем из-за пехоты на простор вырвалась кавалерия. Оба сражения завершились преследованием панически бегущего врага.

Румянцев так описывал императрице первую из викторий: «В сей день, т. е. 7 июля, достигнувши неприятеля за речкою Ларгою на высотах, примыкающих к левому берегу Прута, одержала армия вашего Императорского Величества величайшую над ним победу. Было тут турков и татар премногочисленно… и так считалась вся их армия до 80 тысяч…

Хотя неприятель сильным огнем из своей артиллерии и мелкого ружья, продолжая более четырех часов, устремлялся давать отпор, но ни одна сила орудий, ни персональная его храбрость, которой в сем случае надлежит отдать справедливость, не постояли против превосходного мужества наших солдат…»[135]. При этом потери русских — около 100 человек — были в 10 раз меньше, чем турок.

Переполняемая чувствами от одержанной победы, Екатерина удостоила Румянцева высшей военной награды Российской империи, лишь недавно учрежденного ордена Святого Георгия Победоносца. «Граф Петр Александрович!.. — писала она полководцу. — Вы займете в моем веке несумненно превосходное место предводителя разумного, искусного и усердного. За долг почитаю вам отдать сию справедливость и, дабы всем известен сделался мой образ мысли об вас и мое удовольствие об успехах ваших, посылаю к вам орден Святого Георгия первого класса. При сем прилагаю реестр тех деревень, кои немедленно Сенату указом повелено будет вам отдать вечно и потомственно»[136].

Любопытно, что Петр Александрович удостоился ордена сразу 1-й, т. е. высшей степени — такие нарушения установленного порядка впоследствии случались исключительно редко, и для них требовались очень веские основания. Впечатляющая победа над многократно превосходящим врагом и была таким основанием. Под предлогом того, что в Молдавии может не оказаться золотошвеи, а на самом деле в знак особой приязни императрица послала Румянцеву свою личную «кованную георгиевскую звезду, какую я сама ношу».

Еще более блистательным оказалось сражение при реке Кагул. 17 тысяч русских наголову разбили 150 тысяч турок, отразив одновременно 100 тысяч татар, угрожавших с тыла. Румянцев в своей реляции докладывал Екатерине: «Ни столько жестокой, ни так в малых силах не вела еще армия вашего императорского величества битвы с турками, какова в сей день происходила… Действием своей артиллерии и ружейным огнем, а наипаче дружным приемом храбрых наших солдат в штыки… ударили мы во всю мочь на меч и огонь турецкий и одержали над оным верх…»[137].