Крестоносцы. Первая полная энциклопедия - Вячеслав Шпаковский

Да, и в этом случае мы тоже были бы границей, но какой? Такой, например, как была Испания, получавшая для войны с маврами помощь войсками из самых разных стран Европы. Или же как Польша, где съехавшиеся отовсюду рыцари в 1241 году бились с монголами при Легнице. У нас так же, как и на Западе, началась бы эпоха Реформации и развивалась бы капиталистическая экономика. И было бы все это совсем не так, как в ХVII веке, когда до трети россиян, служа Богу, просили милостыню у остальных двух третей, кормивших этих тунеядцев. А, например, в той же Англии к ним обязательно применили бы свои, «кровавые законы». Тогда мы намного раньше влились бы в единое экономическое пространство Западной Европы, все бы тогда жили по Максу Веберу, копили богатство и вкладывали бы его в бизнес, ну а культурный пояс западной цивилизации охватил бы при этом все Северное полушарие, замкнувшись на территории США. И это была бы цивилизация примерно одного уровня развития, одной религии и одного менталитета. На этом пространстве развивалась бы очень сильная экономика, но тогда мы имели бы классический биполярный мир: развитый Север и полуотсталый Юг, безо всяких сегодняшних трудноопределимых в него вкраплений в виде современной России, где одновременно уживаются и самые отсталые, и самые передовые явления в области экономики и социальной жизни.

Как часто в Европе бунты «за лучшую жизнь» принимали религиозную окраску? «Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто был господином?» – спрашивали последователи Джона Уиклифа в Англии и… громили усадьбы своих лордов. А вот было ли что-нибудь подобное в Японии – стране, отгородившейся еще в начале XVII века от всего остального мира и придерживающейся строгих правил изоляции вплоть до появления «черных кораблей» адмирала Перри. Оказывается, было. И здесь имело место кровавое восстание с религиозной подоплекой, хотя среди причин его были и другие обстоятельства, прежде всего банальный голод. Однако самое интересное, что главным символом этого восстания опять-таки стал христианский крест, то есть восставших японцев вполне можно было назвать… «крестоносцами»!

А было так, что в 1543 году буря выбросила на берег японского острова Танэгасима китайскую джонку, на борту которой находилось двое португальцев. Так японцы впервые воочию увидели «южных варваров», познакомились с их огнестрельным оружием и… с христианской религией. Очень скоро на землю Японии пришли португальцы-иезуиты. Люди деятельные и практичные, они начали с того, что выучили японский язык, вошли в доверие к нескольким даймё и начали пропаганду христианской веры. Дело это оказалось неблагодарным. Японцы от рождения были убежденными синтоистами, иначе говоря, верили в ками – духов природы.

Затем на этот синтоизм накладывались буддийские верования, различавшиеся от монастыря к монастырю и от секты к секте. Причем некоторые из этих сект утверждали, что спасти душу, а идея загробного спасения – самое главное в любой религии, можно было без особого труда. Например, членам секты «Чистой земли» достаточно было провозгласить молитвенное обращение к Будде Амиде, как спасение им было гарантировано! А потому культовая практика амидаистов была очень проста: повторяй магическую нэмбуцу «Шаму Амида Буцу» (Слава Будде Амида), и все – все грехи с тебя смываются. Можно было и ничего не говорить, а просто прокрутить молитвенный барабан с этой надписью! Но разные секты обращались к разным социальным слоям, только лишь христианская религия оказалась наиболее универсальной. Только самураю трудно было понять бога, который советовал после того как тебя ударят по правой щеке, подставить левую.

Очень забавные «современные доспехи» катануги-до («торс монаха»), принадлежавшие Като Киемаса, одному из военачальников Хидеёси во время войны в Корее. Кираса изготовлена из пластинок санэ, соединенных шнурами, и чеканной пластины на правую сторону груди (Токийский национальный музей)

Но крестьянин понимал это очень хорошо. Число христиан в Японии стало быстро расти, причем христианами становились и многие даймё! Отношение правительства страны к христианам менялось. Их то просто терпели, а миссионеров использовали в качестве переводчиков и посредников в торговле с Китаем и европейцами, то начинали всячески притеснять и даже распинать на крестах. Положение христиан особенно ухудшилось после того, как многие христиане поддержали Тоётоми Хидеёси в противостоянии Иэясу Токугава. И если сам Иэясу был человеком широких взглядов и видел пользу во взаимопроникновении культур, то его сын Хидедата считал, что христианская культура разрушит вековую культуру Японии и потому должна быть запрещена. Ну, а после истребления клана Тоётоми в 1615 году нашелся и повод к преследованию христиан: они – мятежники, они – «плохие японцы».

А вот в распространении христианства в Японии среди аристократии свою роль сыграла… мода. Христианизация чаще всего была очень поверхностной и являлась следствием банального любопытства к «европейской цивилизации», нежели к христианской религии как таковой. Английский историк Дж. Мёрдок в своей «Истории Японии» рассказывал о последней четверти XVI века так: «Западное платье стало настолько обычным, что, случайно встретив толпу придворных, было трудно сразу определить, кто они – португальцы или японцы. Подражая португальцам, некоторые страстные приверженцы моды выучивали «Pater noster» и «Ave Maria». Усиленно продавались крестики и четки. Все, включая самого Тоётоми Хидэёси и его племянника, гуляли, повесив на шею ладанки и распятия, что было данью моде, а вовсе не знаком благочестия».

Но потом Хидэёси не стало, а бакуфу Токугава в лице сёгуна Хидетада сразу призвало всех даймё притеснять христиан, хотя многие им симпатизировали. Например, Мацукура Сигэмаса – активный участник кампании против Осаки – поначалу был расположен к христианам, но зато, когда третий сёгун Токугава Иэмицу упрекнул его в недостатке служебного рвения, он начал так усердно их преследовать, что в итоге казнил около 10 тысяч человек.

Даймё Кюсю Арима Харунобу поддерживал и защищал христиан. Но после Сэкигараха его сына Наоцуми перевели из Симабара в Хюга, хотя многие из его подданных остались на прежних местах. После битвы при Сэкигахарадаймё христианин Кониси Юкинага был казнен по приказу Иэясу, и это также вызвало недовольство его самураев, пожелавших отомстить Токугава. Все эти люди нашли себе убежище неподалеку от замка Симабара.

Кавари-кабуто – «фигурный шлем». Типичный шлем эпохи Эдо, когда декоративность стала важнее защитных свойств (Токийский национальный музей)

Японские рыцари-самураи отличались от своих европейских собратьев и тем, что очень рано отказались от щитов, и также своими седлами, и стременами. Седло-кура и стремена-абуми знатного всадника (Токийский национальный музей)