Академия «Алмазное сердце» - Константин Фрес

Меж тем Аргент надвигался на беззащитную женщину все более зловеще, и она уже плакала от страха, мотая головой, не веря в то, что бывший возлюбленный осмелится напасть на нее.

— Это может быть твой ребенок, — прошептала Корнелия Аргенту так искренне, что Уна на миг поверила ей, злая ревность снова кольнула сердце девушки — до стона, до слез из глаз. — Я действительно не знаю, от кого он. Он может быть твоим, Аргент! Я клянусь, что не избавилась от него только потому, что была уверена — он твой! Не гнилой королевской крови, а твоей! Он твой! Аргент!

Черный меч ярко сверкнул в свете луны, Уна вскрикнула, уткнувшись в грудь Дерека, чтобы не видеть страшную и безжалостную расправу.

Но удара не последовало; черный меч, выбив искры и скрежеща, встретился с узким коротким клинком, здорово похожим на коварный стилет, какие благородные дамы так любят прятать в своих шелковых рукавах, а затем — в сердцах неверных возлюбленных. Корнелия, не слишком умело, но яростно и зло отбила выпад Аргента и теперь стояла, взъерошенная, яростная, наставив на него подрагивающее оружие.

— А вот и Нож Неправды, — насмешливо произнес Аргент, опуская страшный черный меч, который тотчас рассыпался и превратился в черную чешую на его броне. — Я-то думал, как это Корнелиусу удается так ловко открывать Вседверь? А он ее просто вырезает… — Аргент протянул требовательно руку к Корнелии. — Отдай его мне, сейчас же. И я уйду.

— Негодяй! — рычала Корнелия, раскрасневшись от ярости, тыча в его сторону клинком. — Ты обманул меня! Ты ОБМАНУЛ…

— Сколько ты заплатила за него Хранительнице? — весело произнес Аргент. — Один серебряный?

Эти слова поразили Корнелию словно молния, она побледнела сильнее луны и ее рука с зажатым в ней клинком бессильно опустилась.

— Что ты такое говоришь, — заплетающимся языком произнесла она, расширенными от ужаса глазами глядя на Аргента.

— Я говорю, — отчетливо произнес Аргент, — что ты у Хранительницы за серебряный соверен купила этот нож, захватив Вседверь в свое полное распоряжение. Но было это очень давно. Очень. Может, века и века назад. Так кто ты, Корнелия Златовласка, и сколько тебе лет?

— Как ты узнал? — шептала Корнелия, словно не слыша того, что сказал Аргент. — Как ты узнал?!

— Мне стоило только увидеть, — произнес он веско, — как Корнелиус открывает Вседверь, и картинка сложилась. И ты, — он с усмешкой глянул на нее живот, на тонкую талию, стянутую корсетом, — пуста. Нет уже ребенка. Ты затем его и убила, что живой человек мог бы отказаться подчиняться тебе, вырастая и взрослея. А у мертвого нет выбора. Он вызван из небытия твоей злой силой. Он будет делать то, что ты прикажешь ему, Королева Монстров.

Он уверенно шагнул к женщине, его пальцы сомкнулись на ее тонком запястье. Грубо, одним движением Аргент вырвал из ее руки нож, и Корнелия вскрикнула, когда он оттолкнул ее.

— Все, — уверенно произнес Аргент. — Не будет больше у тебя Вседвери. Не будет наследника-некромага. Я вырвал твое жало, змея.

С ревом накинулась на него Корнелия, и сначала Уне показалось, что женщина так сильно толкнула Аргента, что он покачнулся. Но тут послышался зловещий скрежет, словно крошились кости, дробились камни под непосильным грузом, и Аргент, отпихнув от себя женщину так, что она слетела с моста и упала в высокую темную траву, прижал к груди руку.

Пальцы его в свете луны быстро окрасились чем-то темным, текущим по ладони, и Демьен, заорав, выскочил из кустов.

— Ранила! — в ужасе орал он. — Ножом Неправды ранила!

В этот миг мир вокруг них троих снова завращался с бешенной скоростью, и Уна потонула в его пестром водовороте.

Очнулась Уна в своей комнате и долго не могла понять, где она и как сюда попала.

Последнее, что она помнила — это полная луна над королевский садом и изумленного Аргента, рассматривающего расплывающееся кровавое пятно на пальцах.

Как она попала в свою комнату? Упала в обморок и ее перенесли сюда Дерек и Демьен?

Она откинула одеяло, подскочила и замерла — на ней была надета ночная рубашка, все еще пахнущая свежестью. Надели на нее рубашку?! Дерек и Демьен? Да вот еще! Они просто уложили бы ее в постель, но переодевать не стали бы!

Припомнился Уне и крик Демьена, полный ужаса — «ранила Ножом Неправды!» — и девушка поняла, что ужасная ошибка, которую совершил Аргент, повлекла за собой непредсказуемые последствия.

Уна принялась лихорадочно сдирать с себя ночную рубашку и внезапно больно, глубоко уколола палец, до крови; яркая капля шлепнулась на белую ткань и расползлась, быстро пропитывая волокна.

Уна ойкнула, быстро облизнула палец, рассматривая ткань в поисках того, что могло так больно ее ранить. В утренних лучах она рассмотрела золотую кочергу, приколотую под рюшами и оборками к ее ночной одежде.

— Вот так поворот, — пробормотала она, с изумлением рассматривая королевский орден.

Она точно помнила, что эта вещица оставалась на пажеской куртке, и сама перепрыгнуть на ночную рубашку уж никак не могла… Или могла?

Собрав мысли, попытавшись немного успокоиться, Уна присела на постель и оглядела все кругом. Комната слегка отличалась от той, к которой она привыкла. Какие-то детали, мелочи, ничего существенного, но Уна поняла, что это не та комната, в которой она проводила столько времени!

С криком подскочила она с постели и кинулась к шкафу, распахнула его дверцы — ее белое атласное платье, утерянное в королевском дворце, взамен которого ей пришлось надеть пажеский наряд, было на месте, и белые атласные туфли тоже.

И в самом темном углу стояло то, чего быть здесь никак не могло — роскошный ларец из розового дерева, тот самый, в котором Алый Король преподнес ей ее серебряные крылья. С замиранием сердца Уна откинула крышку, утренний свет заиграл на серебряных пластинах и на блестящей поверхности зеркальца, отнятого у Корнелии… Вот уж на самом деле странная вещица! Казалось, потерять ее невозможно, она следует за хозяйкой как привязанная! Интересно, почему у Корнелии это получилось? Не оттого ли, что она сама пожелала избавиться от него? И что? Так она разорвала чары, связывающие вещь и хозяйку, или попросту волшебная вещица обиделась? Размышляя над этим, Уна призвала свою серебряную техноброню, и она привычно заняла свое место на ее теле, пряча ее наготу под блестящей металлической чешуей. Волшебное зеркало было отправлено в карман и для надежности прикреплено к поясу на бисерный истертый шнурок. Так надежнее.

Наспех одевшись и причесав огненные косы, она выскочила из комнаты и нос с носом столкнулась с Демьеном, злым, как черт. Кажется, его даже потряхивало от ярости, и на груди его поблескивала золотая кочерга.

— Ну! — прошипел он, стискивая кулаки. — Видишь?! Видишь, к чему привела ошибка Аргента?!

— Что с нами, — только и смогла проговорить испуганная Уна. — Где мы?