Золото: деньги прошлого и будущего - Льюис Нейтан

обещанного паритета на уровне $35 за унцию. Золото потоком хлынуло из США в Европу через Лондон, пока американское правительство не придумало, как выкрутить руки европейским коллегам. Вместо золота оно предложило Специальные права заимствования — валютную корзину, состоящую из долларов и привязанных к доллару европейских валют. Эти расчетные единицы напрасно назывались «бумажным золотом»: они были просто бумагой. Соединенные Штаты, по сути, предложили выкупать доллары на доллары, что никак нельзя назвать обеспечением денег.

Европейские страны оказались в непростом положении. Теоретически они имели право обменять доллары на золото, но при этом сильно рисковали: потребуй они золота, Соединенные Штаты могли отказать им, разрушив мировую денежную систему (именно так оно и произошло). Начиная с 1968 года золотой стандарт держался на честном слове Билла Мартина, который, работая в ФРС с 1951 года, делал все необходимое, чтобы поддержать доллар, как только он снижался к золоту на открытом рынке. Американское правительство все еще хранило золото тоннами, но золотым стандартом управляло так, как предлагал Давид Рикардо, — как будто бы у США вовсе не было золотых резервов.

Соединенные Штаты были не одиноки в желании подстегнуть затормозившую экономику монетарными стимулами: так поступали многие страны, и стоимость национальных валют падала. Великобритания, задыхавшаяся под бременем высоких налогов, введенных еще во времена Первой мировой войны, в 1967 году в очередной раз провела девальвацию. В 1969 году ее примеру последовала Франция. Хотя европейские правительства просили США не девальвировать доллар, сами они охотно прибегали к девальвации, нанося урон американской экономике, как повелось еще в 1930-е годы. Вашингтон относился к этому без восторга, сторонники девальвации в США негодовали.

В 1968 году Никсон выиграл президентские выборы, обещав сбалансировать бюджет, вывести войска из Вьетнама и отменить введенный Джонсоном дополнительный подоходный налог в 10 %. Подобно Эйзенхауэру, после выборов Никсон забыл об обещании облегчить налоговое бремя. Вместо этого ом решил увеличить ставку дополнительного налога, чтобы сократить дефицит.

Никсон созвал «круглый стол» предпринимателей: главы крупнейших корпораций Америки должны были обсуждать с президентом, как помочь экономике США. Участники «круглого стола» посоветовали Никсону отказаться от налоговых скидок для инвесторов и почти вдвое увеличить ставку налога на прирост капитала. Как гласит хрестоматийная цитата из Маркса, злейшие враги капитализма — это сами капиталисты. Не капиталисты как таковые, а занимающая прочное положение управленческая элита, топ-менеджеры крупных корпораций, которые опасаются истинных капиталистов — тех, кто основал маленькие, рискованные предприятия в надежде потеснить морально устаревший большой бизнес. Отбирая прибыль, которая является премией за риск, налог на прирост капитала душит предпринимательство в колыбели.

Никсон отменил налоговые скидки на инвестиции, увеличив налог на прирост капитала с 25–27,5 % до 32,3-45,5 %. Налог на прирост капитала является налогом на сам капитализм — одним из самых разрушительных налогов, которые только может придумать правительство. Действия Никсона несколько разошлись с его предвыборной программой по снижению налогов. В 1969 году экономика погрузилась в рецессию, предчувствуя новые налоги. Введение налога имело роковые последствия для венчурного инвестирования. В 1969 году на фондовом рынке зарегистрировались 1298 компаний. В 1970 году, в первый же год после введения нового налога, число первичных публичных предложений сократилось до 566. В 1978 году их было всего 18: к налогу на прирост капитала прибавилась инфляция[73].

Несмотря на то, что вокруг федерального бюджета ведутся многолетние политические баталии, бюджет мало влияет на экономику. Некоторые эксперты утверждают, что значительный дефицит бюджета стимулирует экономический рост, другие считают необходимым условием нормального развития экономики сбалансированный бюджет. По большей части ни то ни другое роли не играет. Подумайте, что случится, если правительство увеличит госдолг до таких размеров, что придется объявить дефолт. Держатели облигаций потеряют вложенные средства, но в остальном все будет по-старому. В итоге правительство не сможет проводить эмиссии облигаций и потому будет вынуждено сбалансировать бюджет. В любом случае, держатели облигаций американского Казначейства в 1970-е годы все равно потеряли почти все инвестиции из-за невидимого, незаметного дефолта — девальвации валюты.

Предпринятые Никсоном налоговые меры усилили давление на доллар. Когда Никсон в 1969 году приехал в Белый дом, он обнаружил, что ФРС по-прежнему возглавляет Билл Мартин — тот самый человек, которого он обвинил в своем поражении на выборах 1960 года. Мартин, а с ним и весь Федеральный резерв, провели 1969 год в попытках удержать падающий доллар на уровне $35 за унцию золота: на этом паритете была выстроена вся Бреттон-Вудская система. В результате процентная ставка по однодневным кредитам превысила 9,0 %. В мае

1969 года доллар стоил в среднем $43,46 за унцию золота, в декабре 1969 года — уже $35,17 за унцию, на уровне привычного паритета. Мартин действовал эффективно, но довольно топорно. Он мог обойтись без повышения процентных ставок и ограничиться сокращением денежной базы, которое могло закончиться снижением ставок.

И снова Никсон объявил, что в рецессии виноват Мартин, хотя вызвана она была повышением налогов по указу президента. Когда в январе 1970 года истек срок полномочий Мартина, на посту главы ФРС его сменил Артур Бернс, специалист по эконометрике и друг Никсона еще со времен Эйзенхауэра. Бернс занимал должность директора Национального бюро экономических исследований, а при Кеннеди служил советником по экономике.

На пост главы ФРС Бернса назначили для того, чтобы для пущего веселья он продолжал подливать пунш во время вечеринки. Он справился с заданием. На первом же заседании Федерального комитета по открытым рынкам Бернс выступил за курс монетарной экспансии. Коллеги его послушались, и Никсон получил то, что хотел. Если в январе 1970 года средняя процентная ставка ФРС составляла 8,98 %, в феврале 1971 года она упала до 3,72 %.

К этому моменту уже было ясно, что мир вступает в эпоху всеобщей девальвации национальных валют. Фридрих фон Хайек, бывший оппонентом Кейнса с 1930-х годов, 18 мая 1970 года выступил с лекцией «Можно ли еще избежать инфляции?». Хайек сказал следующее:

«Вопрос, послуживший названием лекции, в каком-то смысле чисто риторический. Надеюсь, никто из вас не думает, что я могу даже на миг усомниться в том, что технически остановить инфляцию совсем несложно. Если денежные власти действительно этого хотят и готовы к последствиям, это можно будет сделать практически за одни сутки. Они полностью контролируют основание кредитной пирамиды,